— Один из монахов пойдет с нами. Я так и не понял, сколько их тут вообще.
— Обычно в таких общинах живет человек пятьдесят. И, говорят, они поддерживают связь с другими общинами без помощи гонцов и почтовых птиц.
«Надо же, какие умники», — подумал Тэш.
— И они всегда очень хорошо знают о том, что делается в мире.
— Это, — согласился Тэш, — я уже заметил. Он вздохнул.
— Наладить связь между двумя точками без помощи гонцов и почтовых птиц не так сложно, как ты думаешь.
Девушка с интересом взглянула на него.
— И правда! Я все время забываю, что ты иномирянин. И что у вас там много всяких технических приспособлений.
Тэш честно сказал:
— Наши технические приспособления хорошо заметны. А вот утарийцы так сроднились со своими чудесами, что их словно бы и вовсе нет. Интересно… они еще пользуются техническими приспособлениями или сумели при помощи этих приспособлений так переделать себя, что больше не нуждаются в них?
— Я думаю, они бессмертны, — задумчиво проронила Кироэ. — Во всяком случае, живут очень долго.
Тэщ помялся. Он не знал, как перевести разговор на интересующую его тему, а Кироэ, хотя, кажется, понимала причину его смущения, с высокомерием истинной аристократки вовсе не пыталась помочь ему. Наконец, набравшись храбрости, он неуверенно произнес:
— Я… давно хотел сказать тебе, Кироэ. Ты мне очень нравишься.
— Ты мне тоже очень нравишься, Тэш, — вежливо отозвалась она.
— Я не в этом смысле… я в том смысле… — Тэш окончательно запутался.
— Тэш! — удивилась она. — Ты что, хочешь сделать мне предложение?
—Э…ну да!
«Вот это влип, — мелькнуло у него в голове. Но отступать было некуда. — Может, оно и к лучшему, — подумал он, — не умирать же старым холостяком».
— Ты — самая замечательная девушка из всех, что я когда-либо видел, — неуверенно сказал он.
— А много ты их видел, Тэш?
— Ну… порядочно.
— Я все-таки дочь сенатора, — гордо напомнила она. — И если ты хочешь стать моим мужем, ты должен взять на себя определенные обязательства.
— Я это и имею в виду, — уныло согласился Тэш.
Возможно, где-то в глубине души он даже печально вздохнул — он не очень-то рвался брать на себя «определенные обязательства», какими бы они ни были. Но, к своему удивлению, Тэш понял, что действительно любит Кироэ со всем ее высокомерием и упрямством и что потерять ее было бы для него равносильно катастрофе. Поэтому, собрав все свое мужество, он заявил:
— Э… я не знаю, как у вас тут принято…. официально делать предложение.
Она грустно взглянула на него.
— У нас принято идти к отцу невесты… но у меня нет отца.
— Тогда, можеть быть… если Торран у нас за старшего, может, когда он придет в себя, нам следует спросить официального разрешения у него?
Девушка помолчала, раздумывая, потом кивнула головой.
— Я думаю, это подойдет, — сказала она.
— А кто у вас… объявляет молодых мужем и женой?
— Обычно муниципальный советник. Но если… — она оживилась, темные глаза загорелись. — Но если этот обряд совершит утарийский монах, это будет просто здорово! Никто уже целых-тысячу лет не испрашивал благословение у последователей Учения! Согласно поверьям, браки, которые благословляют утарийцы, всегда бывают счастливыми.
— Ну, — сказал Тэш, — это можно устроить.
Она помялась.
— А в своем мире ты занимал высокий пост?
— Нет, — честно ответил Тэш. — Я владел сыскной конторой. Ну, знаешь, разыскивал сбежавших мужей и потерявшихся собак.
— И владел оружием?
— Да. И не буду скромничать, очень неплохо.
Она явно обрадовалась.
— Так значит, ты все равно что воин! Да еще не простой солдат, а воин-разведчик! У нас таких людей уважают!
— Ну, можно сказать и так, — согласился Тэш. Кироэ улыбнулась своим мыслям, но тут же гордо вскинула голову.
— Имей в виду, — величественно произнесла она, — я еще не дала тебе согласия.
— Конечно, — скрывая усмешку, подтвердил Тэш, — у меня и в мыслях не было, что ты так сразу…
— Но мы можем объявить о нашей помолвке.
Тэш был несколько сбит с толку подобной непоследовательностью, но он вообще не слишком высоко ставил женскую логику. Поэтому он на полном серьезе поклонился, надеясь, что не перегнул палку в этом изъявлении почтительности, и совершенно искренне заявил:
— Я буду счастлив.
Он охотно задержался бы, но Кироэ, опустив голову, вновь взялась за лютню и начала перебирать струны. Тэш понял, что девушка хочет остаться одна — хоть на один день вернуться в обстановку былого комфорта и безопасности, когда она, совсем еще девочка, росла в родительском доме.
Поэтому, не докучая ей больше, он тихо вышел из комнаты.
Теперь ему нужно было чем-нибудь занять себя до вечера. Как ни странно это звучит, но Тэш с удовольствием посидел бы в монастырской библиотеке — у утарийцев скорее всего была отличная библиотека, а последние приключения научили его не пренебрегать знаниями. Он и раньше признавал справедливость утверждения «кто владеет информацией — владеет миром», но как-то не распространял его на сведения, которые можно почерпнуть из книг и рукописей. Тэш с удивлением понял, что за время своего пребывания на чужой планете, он очень изменился — научился заботиться не только о себе и принимать на себя ответственность за жизнь других людей. Видимо, он принадлежал к породе людей, которым для того, чтобы они полностью проявили себя как личность, нужен мощный толчок извне, иначе они так и будут всю жизнь плыть по течению, не задумываясь ни о чем.
Тэш вновь прошел в сад и начал неторопливо обследовать его, удивляясь тому, что можно без опаски, вот так запросто разгуливать под деревьями. Яркие полупрозрачные плоды манили своим ароматом, и он машинально протянул руку, чтобы сорвать один, как вдруг из листвы раздался веселый голос:
— Эй, Тэш! Ты не испуган травнуться, да?
— Куэ! — воскликнул он.
И точно, это был лемур. Лакомка удобно устроился в развилке дерева, обвив для страховки хвостом ветку повыше, и уплетал плоды, точно такие же, как тот, который собрался сорвать Тэш.
— Приятственно тут находиться? — спросил лемур. — Но они не оборачивают на нас много внимания, да?
— Не хитри, Куэ, — посоветовал Тэш, устраиваясь под деревом, — ты прекрасно знаешь, что за нами наблюдают. Глаз с нас не спускают.
— Я думаю, мы им немножко мешаем, Тэш, — объяснил Куэ. — Они тут чуточку чересчур тихо живут.
— Мне сказали, что завтра нам придется лететь на драконах, — обрадовал лемура Тэш.
Куэ подпрыгнул. Шерсть на его загривке встопорщилась.
— На этих чудовинах? Да я в жизни на них не сяду!
— Сядешь, — успокоил Тэш. — Зато нам больше не придется тащиться по джунглям.
— Да они нас на лету съедят! — шипел Куэ. Тэш тихо порадовался, что ему удалось слегка сбить спесь с
