– За меня волновался, требовал отвезти в палату, показать. Я сама пришла. У меня только порезы, – говорила она возбуждаясь. – Да и у тебя – не смертельно. Перелом правой ноги, на левой – ушиб. Доктор сказал, до свадьбы заживет.
Коля пошевелился, острая боль отозвалась в ногах. Одна – забинтованная гипсовая кукла, покоилась на подушке. Вторая, под одеялом, – при шевелении ныла.
– Я тебя люблю! – объявила Клара. – Жить без тебя не хочу. Ты сбежал в Россию, поменял паспорт и вернулся. Если ты опять убежишь, я найду тебя всюду. Ничего не могу с собой сделать. На любую подлость пойду. Открою твою тайну, тебя найдет Интерпол. Буду носить тебе передачи в тюрьму, дорогой.
Никак не вмещало Колино сердце столько Клариной любви. Во всем теле чувствовалась слабость, и жутко болела поясница, как будто прихлопнула огромная мышеловка.
Но Клара ничего этого не желала замечать:
– Я хочу, чтобы у нас был ребенок, милый. – Она нагнулась его поцеловать.
Наступило теплое вашингтонское лето. В небе со свистом носились стрижи, и газоны пылали красными каннами. Коля плыл в кресле на колесиках по прогулочной крыше (нога еще была в гипсе). Клара установила его у перил рядом с креслом мужа Дездемоны. Мистер Клиффорд ожил за последние годы и вполне оправдывал предположения супруги о своем долгожительстве.
– Хай! – приветствовал он Колю жестом.
– Хай!
– Архив твоего «Сада» изучил, – сообщил Клиффорд, сладострастно улыбнулся и подмигнул слезящимся глазком. – Записал одну сценку. Самуилу с четвертого этажа приготовил. Станешь в нашем доме популярен.
Он уставился Коле в глаза, ожидая его реакцию. Тот завозился в кресле, это известие не доставило ему удовольствия. Он оглянулся. Женщины уединились в шезлонгах и были заняты разговором.
– Гинеколог сказал, выкидыш от переживаний произошел, – тихо говорила Клара. – Все после пляжа началось, ты помнишь?
– Перенервничала ты, дорогая моя.
– А сейчас у нас с ним ничего не получается, подруга.
– Ты дай ему выздороветь. Встанет на ноги, окрепнет.
– Не понимаю, почему так происходит! Возила на анализы. Все у нас было великолепно.
– Господи! Да не мучайся ты! Забеременей с помощью экстракорпорального оплодотворения. – Подруга-медик заговорила по-научному.
– Как это?
– В клинике тебя обрюхатят. Запихнут его семя в яйцеклетку, как надо, и проследят, – бесцеремонно объяснила Дездемона.
Клара оживилась – повернулась к креслам у перил.
– Не знаешь, медстраховка оплатит операцию? – спросила она.
– Чего не знаю, того не знаю. Ты у нас специалист по выживанию.
– Я читала, в Англии служащим в армии женщинам оплачивают операции по увеличению груди за счет министерства обороны.
– Вот и начни переписываться с нашим министерством, – засмеялась подруга.
Коля пребывал в волнении. По лицу гуляла тень испуга. Его везли в «Банк спермы». Спорить с Кларой было совершенно бесполезно. Она тут же впадала в отчаяние. Пока спорил, понял: Клара будет в клинике несколько дней, и он наконец может спокойно осуществить свой план. Гипс сняли, ноги ходят и доведут его куда надо.
– Клара, ты чего только не придумаешь! – несерьезно ворчал он.
– Милый, это надежно. Процедура несложная. Тебе будет приятно. Я бы ревновала, если бы не знала, что это для меня.
В «Банке» его усадили в кресло и покатили в глубь коридоров. Доставлять Коле искусственное сексуальное удовольствие, добывать у него детопроизводящее семя, приступило шоколадное существо, настолько выпирающее из халата, как будто халат этот надели на женщину еще в ее раннем девичестве. Медсестра-вамп нагнулась над ним, потроша расстегнутые штаны. В процессе процедуры он сделал открытие: сам Коля и Он – два самостоятельных существа. Пока первый ерзал мыслью в разных сомнениях, включая – «не опозориться бы», Он самостоятельно ожил под действием каких-то там токов и вибраций и готовился разразиться плодотворным потоком.
Сладкая истома наконец распространилась по Колиному телу, оповещая о завершении «операции». Медсестра присвоила кодовый номер семени и заполняла реестр и наклейку на пробирку-контейнер.
– У вас хорошие анализы и физические данные, сэр. – Она посмотрела на Колю коричневым глазом. – Даете разрешение на употребление вашего продукта для других клиентов нашего банка?
– Можно, – блаженно разрешил Коля.
Она потрясла пробиркой-контейнером.
– Здесь сотни ваших потомков. Считайте, что вы, новый иммигрант, основали род стопроцентных американцев, – засмеялась медсестра.
Клара «слегла» в клинику беременеть. Коля распорол подкладку сумки и достал потрепанную книжечку «Сборник анекдотов», расклеил обложку и вынул старенький документ, удостоверяющий его прошлую личность.
– У вас паспорт просрочен, господин Мавроди, – сказала служащая «Аэрофлота», выдавая билет. – Надо оформить в консульстве сертификат возвращения на родину, иначе на границе возникнут проблемы.
Через два дня с сертификатом в кармане Коля стоял за воротами консульства. До вылета был целый день. Он двинулся по улице, решая, как убить время. Шел и прощался с Америкой. Вряд ли он прилетит сюда подтверждать грин-карту Эсмеральдова. Тот теперь будет вечно покоиться на виртуальном кладбище.
Перегруженный эмоциями, Коля прошел довольно далеко и обнаружил, что оказался в незнакомом районе. Вдали виднелся большой проспект. У перекрестка Коля оторопел. На углу сверкал витриной филиал «Студии-салона мисс Санчес». Плакат объявлял «Гранд Открытие!». Коля не поверил глазам, подошел ближе и увидел себя, шахматно-фиолетово-зеленого, улыбающегося с торговой марки во весь рот.
Безотчетная сила потянула вперед. Не чувствуя под ногами земли, Коля поднялся по ступенькам и вошел.
В приемной галдели две группы молодежи. Парни в разноцветных рубашках, спущенных по моде штанах с лямками и застежками. Девицы с колечками в пупках, носах и ушах, с татуировками по всему телу, в рваных джинсах и задранных над трусиками юбках с оборками, стриженые, крашеные, с нарисованными бровями, уходящими к ушам. Одна группа болталась у кресел ожидания в рабочий зал. Другая – расположилась за столиком у витрины. Мельтешились анилиновые гребешки, хвостики и косички. Двое сидели на стульях, еще не преображенные Лориной фантазией.
Ее фантазия была увековечена и на стенах. В квадратных рамах улыбались, скалились и гримасничали головы «инопланетных» созданий – полосатые, шахматные, обожженные «кислотами» всех цветов радуги, бритые и небритые, со словами ругательств на лбах и затылках. Из скрытых динамиков тихо транслировался глухой «металлический» ритм, перемежающийся вздохами и ахами. Коля, в темном костюме и галстуком на белой рубашке, выглядел среди «модного» народа милиционером на сцене балетного спектакля.
За стойкой навстречу ему поднялась мулатка. Вместе с оранжевой прической главным ее украшением был ярко-желтый с багровыми разводами комбинезон, обтягивающий голое тело. Она удивленно посмотрела на цивильного Колю.
– Хеллоу! Вы записаны к мастеру?
– Нет.
Мулатка наградила Колю распутным взглядом. Он насильно выгнал из себя озноб неуверенности, расправил плечи и облокотился на стойку.
– Скажите хозяйке, владелец массажного салона «Изумрудный сад» зашел с предложением.
– Мистер?..
– Мистер Амор! – произнес Коля, нагнетая на лицо бесстыжую улыбку.
