ноги, и, подняв маленькое сухонькое тело, ринулся по лестнице вверх, в то время, как мистер Левендер, чьи седые волосы стали дыбом, махал газетами, как веером, дрыгал ногами и старался повернуть голову, дабы увидеть, что за сила несет его.
На верхней площадке они налетели на миссис Петти. Она была хладнокровна, как истая шотландка, и поэтому, сжимая в руках бутылки с горячей водой, посторонилась, чтобы дать им пройти.
Опустив мистера Левендера на кровать и натянув на него одеяло до самых глаз, Джо Петти тыльной стороной ладони смахнул пот со своего лба.
- Фу! - выдохнул он. - Ловкач же наш хозяин! Супруга, следовавшая за ним по пятам, уже нацелилась на что-то, лежавшее на ковре.
- Это что такое? - спросила она, втягивая ноздрями воздух.
- Это? - повторил Джо, поднимая с пола трубку. - Ну, мне же пришлось бегом бежать, чтобы поймать его, и она, видно, выпала из кармана.
- И зажглась, - добавила миссис Петти и, быстро нагнувшись, подняла тлеющий комочек табака, который уже прожег в ковре круглое отверстие. Молодец, нечего сказать!
__ Знаешь, ведь всего не предусмотришь, - сказал
Джо.
- Ты ничего не можешь предусмотреть, - ответила супруга. - Ты как правительство. Ну-ка! Приподними одеяла, пока я приложу бутылки к ногам. Боже мой! Да у него тут... - И она вытащила все пять газет, лежавших на различных частях тела мистера Левендера. - Ну, Джо Петти, я еще никогда не видела, чтобы кто-нибудь находил столь неподходящие места для вещей.
- Газеты тоже греют, - сказал Джо.
Мистер Левендер, который, очутившись в постели, тотчас же впал в беспамятство, вдруг пошевелился, и с губ его слетели слова:
- Пять против одного, один против пяти.
- Что это он говорит? - спросила миссис Петти, подтыкая хозяину одеяло.
- Это шансы Канделябры на Дерби.
- Только вера, - выкрикнул мистер Левендер, - может безгранично усилить...
- Унеси это прочь! - пробормотала миссис Петти и, скомкав газеты, сунула их Джо.
- Вера! - повторил мистер Левендер и задремал.
- Эта новая болезнь, - проговорил Джо, - как ты думаешь, она заразная? Мне самому что-то не по себе.
- Вздор! - отрезала супруга. - Забери газеты, вон ту кость и уходи сам, уведи Блинк и посиди на месте. Это единственное, на что ты способен. Другого такого ветрогона, как ты, днем с огнем не сыщешь.
- Ну, я как-то не умею ни о чем заботиться, - проговорил Джо уже в дверях, - у меня это не получается. Пока!
И он удалился, таща Блинк за ошейник.
Оставшись наедине с больным, миссис Петти - рьяная поборница чистоты и свежего воздуха - опустилась на колени и, выбрав обуглившиеся волоски по краям отверстия в ковре, распахнула настежь окно, чтобы запах паленого поскорее выветрился из комнаты.
'Если бы не я, не знаю, что с ним стало бы', - подумала она, высовываясь из окна.
На расстоянии нескольких футов от нее раздался голос:
- Надеюсь, ему не хуже? Что говорит доктор?
Осмотревшись в изумлении, миссис Петти увидела юную леди, которая выглядывала из окна напротив.
- Пока ничего не могу сказать, - довольно холодно ответила миссис Петти, - во всяком случае, ничего страшного.
- Это ведь не водобоязнь? - спросила юная леди. - Вы знаете, он же вывалился из окна.
- Что? - спросила миссис Петти.
- Вон там, видите, сирень поломана. Я была бы рада чем-нибудь вам помочь. Я в добровольной первой помощи.
- Благодарю вас, - сухо выговорила миссис Петти, ибо в ней уже начинало просыпаться чувство ревности, к которому она была склонна, - в этом нет необходимости. - И она подумала: 'Добровольная, знаем мы таких!'
- Бедняга, - продолжала юная леди. - Как он грохнулся! Это было ужасно смешно. Скажите, а он не... - И она коснулась пальцами лба в том месте, возле которого ветерок шевелил завитки золотистых волос.
Несказанно разъяренная подобным вопросом о человеке, к коему она испытывала то уважение, с каким относятся к своей законной собственности, миссис Петти ядовито ответила:
- О нет, милочка! Он гораздо умнее некоторых!
- Видите ли, я спросила только потому, что он упоминал о каком-то последнем человеке и последнем долларе, - - проговорила юная леди как бы про себя, - но, разумеется, это еще не признак помешательства. - И она внезапно разразилась звонким серебристым смехом.
Что-то защекотало левое ухо миссис Петти, и, обернувшись, она обнаружила, что рядом стоит ее хозяин в халате.
- Оставьте меня, миссис Петти, - проговорил он с таким достоинством, что она невольно отпрянула. - Быть может, вам покажется неделикатностью моя попытка вновь оправдаться перед вами, - продолжал мистер Левендер, обращаясь к юной леди, - но, будучи общественным деятелем, я страдаю от сознания, что нарушил этикет, приличествующий моему положению.
- А не лучше бы вам спокойно полежать в постели? - услышала миссис Петти голос юной леди.
- Моя дорогая юная леди, - ответил мистер Левендер, - мысль о постели приводит меня в ужас. Разве может быть в наши дни что-нибудь более позорное, чем смерть в собственной постели?
- Да я прошу вас жить, а не умирать в постели, - сказала юная леди; миссис Петти схватила хозяина за полу халата.
- Прочь, Блинк, прочь! - отмахнулся мистер Левендер, еще больше высовываясь из окна.
- Ради всего святого, - взвизгнула юная леди, - не упадите еще раз, не то я лопну.
- Ах, поверьте мне, - проговорил мистер Левендер слабеющим голосом, ни за что на свете я не причиню вам боли.
Напрягая все силы, миссис Петти оттащила мистера Левендера от окна.
- Как вам не стыдно, сэр, в халате разговаривать с молодыми девицами! сказала она сурово.
- Миссис Петти, - загадочно проговорил мистер Левендер, - все могло бы быть гораздо хуже. Мне хочется чаю с лимоном.
Приняв это за признак возвращающегося рассудка, миссис Петти осторожно довела его до кровати и, когда он улегся, подоткнула одеяло, говоря:
- Надеюсь, сэр, теперь вы не нарушите слова.
- Ни один общественный деятель... - начал мистер Левендер.
- Вот горе! Обещайте мне, что вы будете спокойно лежать в постели, пока я готовлю чай.
- Даю вам слово, - ответил наш герой, - ибо я чувствую некоторую слабость.
- Вот и хорошо, - сказала миссис Петти, - я вам верю. - И, закрыв окно на шпингалеты, она выбежала из комнаты и заперла за собой дверь.
Мистер Левендер лежал, уставясь в потолок, и щелкал пересохшим языком.
'Боже, - думал он, лишь тебя, боже, должно вспомнить в тот час, когда отечество в опасности, хвала тебе, боже, за то, что ты создал Красоту! Но я не позволю ей обезоружить мою душу. Лишь когда дело человечности восторжествует, лишь когда мечом и пулей священной мести мы истребим тот преступный народ, лишь тогда я почувствую себя вправе впустить Красоту в свою обитель'.
И выпив стакан чаю, который миссис Петти поднесла к его губам, он мгновенно погрузился в глубокий сон.
VI
