Даже столбы остались – только проволоку украли на вторцветмет.
У Марка немного отлегло.
– Но это ж сколько денег понадобится? И времени, – все же пожаловался он.
– Смету я в конце недели сделаю, – пообещал Евгений Михайлович. – Раза в два дешевле будет, чем московских нанимать. У меня своя фирма. А время – если мощно взяться, за полгода можно «под ключ» сдать.
– Плюс оборудование, диагностическая техника, персонал, автобус, грузовичок, трактор, пара автомобилей, – по мере перечисления Марк Вениаминович явно не веселел.
– Ну, я в этом не очень разбираюсь, – поскромничал Евгений Михайлович, – но думаю, клиника – вообще дело недешевое.
– Недешевое, – грустно согласился Лазман.
Татьяна смотрела на него с удивлением.
Она уже привыкла к измененному имиджу своего Маркони. К Марконе-победителю, так сказать.
А здесь вдруг опять выползали неуверенность и беспомощность.
Когда Евгений Михайлович пошел внутрь главного корпуса, Логинова спросила:
– Марконь, что с тобой? Тут же такая сказка! То, что надо. Разве ты не об этом мечтал?
– Губернатор сказал – въезжай и работай. Моих денег хватит максимум на оборудование.
– Что-нибудь придумаем, – мотнула головой Лога. И торжественно объявила: – Здесь будет город заложен! – При этом она возложила длань – то есть положила руку – на сохранившуюся с советских времен статую физкультурницы.
– Не будет, – грустно сказал Марк. Видно было, что с крушением мечты он расстается с трудом. Но Лазман умел держать себя в руках.
– Все, – сказал он. – Поехали в Москву. Будем искать другие варианты. Начнем с пяти коек. Может, с аренды в каком-нибудь санатории.
– Но это ж отход от генерального курса? – улыбнулась Логинова.
– Надо быть реалистами, – печально сказал Марк. Ему самому уж точно не хотелось быть реалистом.
– Никуда мы отсюда не уедем, пока я все не сниму, – спокойно сказала Логинова и занялась детальной фотосъемкой всех этих остатков былого величия.
Евгений Михайлович тоже занимался чем-то полезным, бродя по зданиям и изучая состояние стен, полов, коммуникаций.
Один только Лазман, явно нуждавшийся в антидепрессивной терапии, уселся на сохранившуюся каменную скамейку и тихо хоронил в сознании обломки своей мечты.
Через час собрались в обратную дорогу.
Сначала завезли в райцентр Евгения Михайловича.
Потом поехали к трассе и очень скоро мчались по ней на запад, во встречном потоке солнечного света.
– Ну что, приуныл, доктор? – спросила Логинова.
– Есть немного, – вынужден был признать Марк.
Сейчас он действительно походил на прежнего Марконю: доброго, умного и всегда неуверенного в себе.
– Вот! – удовлетворенно сказала Татьяна Ивановна.
– Что «вот»? – не понял доктор.
– Теперь я убеждена в своей необходимости, – засмеялась она. – Куда ж Марконя без Таньки Логи? Только в грусть и апатию.
Марк даже чуть повеселел.
– Мне с тобой очень хорошо, – сказал он.
– А с клиникой будет еще лучше, – сказала Логинова.
– Несбыточные мечты не следует представлять «сбыточными», – улыбнулся он. – Надо уметь смиряться с тем, что ситуация тебе неподвластна. Это я как врач говорю.
– Ну, я-то врач другого профиля, – не согласилась Татьяна. – Так что я еще побарахтаюсь.
Через час пути они остановились в симпатичном придорожном ресторанчике, целиком срубленном из дерева.
Сели на открытую веранду, благо располагалась она между домом и лесом и шум от шоссе не досаждал отдыхающим.
– Ну что, приступим, помолясь, – сказала Логинова, доставая мобильный телефон.
Марк смотрел на нее с удивлением.
Она включила кнопку громкой связи, чтобы Лазман слышал не только ее реплики, но и ответы собеседника.
– Попытка номер один, – сказала Татьяна, набирая номер. – Разговор с микроолигархом строительного направления, – объявила она, как на концерте объявляют выступление артиста.
– Да, слушаю, – ответили в трубке.
– Виктор Семенович, здравствуйте!
– Здравствуйте, Татьяна Ивановна! – обрадовались на том конце. – Сколько лет, сколько зим!
– Да уж, давненько не беседовали. И, честно говоря, я к вам с просьбой.
– Давай, конечно.
Логинова кратко изложила суть беседы.
Объяснила, что клиника наверняка будет прибыльной и вложенные деньги будут возвращены. А до этого момента Виктор Семенович будет единоличным владельцем усадьбы – губернатор обещал поспособствовать ее приватизации: с предписанным использованием, но по минимальным ценам.
Собеседник выслушал все внимательно.
И с сожалением – видно было, что это не просто вежливость – отказался.
– Милая моя, все здорово – но не сейчас. Сейчас просто нет денег. «Оборотка» на нуле. Никто ничего не покупает. Если только после кризиса.
– Понятно, – расстроилась Логинова. – Ну, извините за беспокойство. – И дала отбой.
Марку не понравилось все.
И отсутствие денег у строителя.
И – может, даже еще больше – что неведомый ему Виктор Семенович называл его почти вернувшуюся жену «моей милой».
О последнем он не преминул немедленно сообщить.
– Он ко всем так обращается, – со смехом парировала Татьяна. – Но когда он за мной пытался
