– Ну так проверяйте, – согласился арт-дилер. – Только не очень долго, а то у меня проценты капают. Или заплатите сначала половину, а после завершения проверки – вторую. Кстати, если это не секрет, вам как оплачивается участие в работе? – перегнувшись через стол, вдруг тихо спросил Велесов.
«Вот. Началось», – подумал почему-то Ефим.
– Моя оплата не зависит от результатов сделки, – после паузы ответил он.
– Вы не сочтете за некорректность, если я тоже предложу вам вознаграждение? – спросил арт-дилер и, предупреждая возможную негативную реакцию, торопливо продолжил: – И тоже вне зависимости от результата. Только за ускорение работ по созданию экспертного заключения. А то я очень много теряю на процентах, – сокрушенно пожаловался он.
«Вот он и прорезался», – подумал Ефим. Предложение хитрое, коммерческим подкупом и не назовешь – речь ведь идет о сроках, а не о бизнес-решении. Но если называть вещи своими именами, то только что ему предложили долю. Причем от противоборствующей стороны.
Теперь Береславский уже не сомневался, что дело с «шишкиными» нечисто. Но не скажешь же рязанцу, что, мол, откажись от пяти миллионов прибыли, потому что мне это почему-то кажется нечистым! Значит, надо докопаться до сути. А для начала – слегка подзатянуть процесс. «Если их «шишкин» такой дешевый, то они должны нас пугнуть новыми покупателями».
– А где оригиналы экспертных заключений? – спросил он Велесова.
– Материаловедческих экспертиз – у нас.
– А этой тетеньки из тридцатых годов?
– Да там уже у наследника была только копия. Почти сто лет прошло, откуда оригиналы?
– А наследник где нынче обитает?
– Он когда работы продавал, сразу предупредил, что больше нигде фигурировать не хочет, – вздохнул Велесов.
– Это понятно, – ухмыльнулся Ефим. – Если он вам фуфел втюхал, то ему совсем неохота где-либо еще фигурировать.
– О чем вы, Ефим Аркадьевич? Какой фуфел? – улыбнулся Велесов.
Но как-то неестественно улыбнулся, отметил Береславский. Значит, верным путем идут товарищи.
– Этот парень – мелкий клерк, планктон офисный. Картины всю жизнь висели на стенах, деды – белые офицеры оба, эмигранты первой волны, я его родословную уже проверял-перепроверял. Для меня-то мои триста тысяч дороже будут, чем для вашего босса – миллион. Так что всю подноготную потомка я под лупой изучил – такого качества фальшак этот парняга никак не мог бы слепить.
– А вы, Георгий Иванович, смогли бы? – мягко спросил Ефим.
– Вы что, меня подозреваете? – взвился Велесов.
– Упаси бог, – соврал профессор. – Просто интересно. В принципе.
– Такого качества – трудно, – успокаиваясь, ответил тот. – Не обижайтесь за мою вспышку, но я большими деньгами рискнул за эти полотна.
Официант тем временем принес счет, каждый расплатился за себя.
– А вообще, – прощаясь, сказал Велесов, – я бы с удовольствием с вами посотрудничал. Не только на этой сделке, но и в будущем. В арт-бизнесе рекламой всерьез пока никто не занимается. Мы бы могли вместе большие деньги поднять, я ведь многое про вас знаю.
И опять сказано очень обтекаемо. Хочешь, расцени это как комплимент. Хочешь – как скрытую угрозу. Многое он, видите ли, знает.
– Откуда ж данные-то? – улыбаясь, поддержал тему Береславский.
– Ну, отчасти из Интернета, – тоже улыбаясь, ответил Георгий Иванович. – Отчасти из других источников. Знаете, когда оперируешь цифрами с шестью-семью ноликами, приходится пользоваться самыми разными источниками.
– Понятно, – сказал Ефим. – Так адресок бывшего владельца картин вы мне не дадите?
– Не дам, – сказал Велесов. – Нет его у меня. Но наверняка есть в данных аукциона, если, конечно, они захотят вам их предоставить.
– Понятно, – повторил Ефим. – Ну, спасибо за разговор. Будем думать.
– Да уж, подумайте, пожалуйста, – согласился Велесов. И это была точно угроза.
Не успел Береславский скрыться из глаз, как Георгий Иванович уже набирал номер телефона.
– Глеб Петрович? – уточнил он, когда на другом конце нажали кнопку приема.
Видимо получив ожидаемый ответ, негромко и быстро доложил:
– Помеха реальная, договориться не удалось.
После короткой речи своего собеседника так же коротко ответил:
– Да, сдатчик стал слишком опасен. Остальные – под контролем.
Покорно выслушав еще что-то, явно не слишком приятное, Велесов с облегчением дал отбой. Правда, только после того, как услышал в своей трубке короткие гудки.
А Береславский уже вышел на улицу и шел к метро. Разговор его не то чтобы обрадовал. Но существенно подкрепил имевшиеся сомнения, делая его деятельность (а следовательно, и полученный гонорар) оправданной и полезной для заказчика.
Ну и хорошо. Чем быстрее нарыв вскроют, тем быстрее начнется выздоровление.
А еще хорошо, что Ефим все-таки не приплел в эту историю «Беор». Хотя если за Велесовым – серьезные люди, то найти такие лежащие на поверхности связи будет делом нетрудным.
Ладно. Чересчур насыщенный – даже для любящего активную жизнь Ефима Аркадьевича – день кончался, пора было ехать обратно.
К вечеру народу в метро здорово прибавилось, и теперь подземная езда уже не доставляла Ефиму Аркадьевичу никакого удовольствия – слишком тесно, в прямом смысле слова, он общался с москвичами и гостями столицы. Да тут еще проснулась совесть, и большие Наташкины глаза замаячили в виноватой душе Ефима Аркадьевича.
В результате решил ехать прямо домой, не заезжая на работу и за «Патролом». Жена любила, когда он возвращался пораньше. Можно будет даже по бульвару побродить, пока солнышко не село. «И цветы ей еще куплю. Если денег хватит», – выходя из метро, решил Береславский.
У выхода сразу пошел не в палатку, где все было дорого, а к бабкам, которые продавали собственноручно выращенную продукцию. У одной были мелкие симпатичные ромашки. То, что надо. Дешево и сердито.
Сунул руку в карман за остатками денег – и чуть не вытащил на всеобщее обозрение интимные детали Вериного туалета. Бедняга, как же она без аксессуаров выруливает? Впрочем, еще большим беднягой мог оказаться он сам. Вот был бы фокус, найди все это в его карманах Наташка!
В общем, к дому своему Ефим Аркадьевич подходил уже в правильном состоянии: необходимое, то есть цветы, имелось, а крайне нежелательное – удалено. Кроме того (может, в связи с колготочным испугом), как-то внезапно перестала мучить совесть. А жизнь снова стала казаться прекрасной и удивительной.
Каковой, собственно, она и была.
Глава 13
Случай в Лионе
Место: Лион, Франция.
Время: три года после точки отсчета.
Серж остановил свой новенький синий «Форд Мондео» на крошечной парковке, у каменного парапета набережной. Не то чтобы он сильно проголодался, просто захотелось посидеть на деревянной, увитой плющом, веранде кафешки, нависающей прямо над спешащей к теплому морю рекой.
