этого… э… достопочтенного игрового набора, то, что образованные люди называют велоцераптором, не смогло бы быстро бегать. Это бедное существо падало бы. Заваливалось вбок. Другие динозавры хохотали бы над ним. Тиранозавр бы его тиранил, плезиозавр, наверное, плезил, а уж птеродактиль при первой же встрече отдактил бы его так, что…
– Джереми!!! – не выдержав, вопил Марк, и дальше все зрители располагались поудобнее в ожидании любимого момента: Марк, схватив деревянного динозавра, прорывается к двери, Джереми заходит ему наперерез, Марк обходит противника, прорывается… Словом, все деревянные динозавры жили не в гостиной, как хотел бы Марк, а в спальне у него самого. Он протирал их тряпочкой и говорил, что Джереми добрый мальчик, но немного боится задействовать воображение. Сейчас Марк держал в руках очередного деревянного динозавра, уже с лапами, но еще без головы.
– Что случилось? – спросил он, глядя на поваленную лесенку и рассыпавшиеся по полу книги.
Мартин тяжело вздохнул. Он перевел взгляд с динозавра на верхнюю полку, Эразм немедленно показал ему крошечный кулачок, и Мартин сдался.
– Я вижу мертвых животных, – шепотом сказал он.
Глава 3
– Если это розыгрыш… – сказала Ида и выдержала паузу. – Если это хоть в какой-то мере розыгрыш, Мартин…
– Слушай, докажи им, что ты есть, а? – попросил Мартин. – Только не обижайся. – С тех пор, как Эразм был представлен остальным обитателям Дома с Одной Колонной, которые, разумеется, не могли его видеть, Мартин неожиданно испытал потребность защищать бедного мертвого хомячка.
Эразм пожал плечами:
– А что обижаться? К господу Богу, небось, каждый день с такими вопросами пристают. – Он на секунду задумался, а потом сделал какой-то хитрый жест лапкой – и газета, которую пятнадцатью минутами раньше читала Ида, медленно поползла по столу и с тихим шорохом слетела на ковер. Ида ахнула.
– Этого достаточно? – ядовито поинтересовался хомячок.
– Эразм интересуется, достаточно ли этого, – спросил Мартин голосом оскорбленной невинности.
– Что он собирается делать? – слабо поинтересовалась Ида.
– Жить тут, – немедленно ответил Эразм.
– Он собирается тут жить, – повторил Мартин.
– Я фамильное привидение, – гордо сказал Эразм. – Теперь, когда вы обо мне знаете. Это больше не дом, это замок с привидениями. О, я теперь развернусь! Я буду выть и громыхать цепями, и…
– Мы уже обсуждали цепи, – напомнил Мартин.
– Неважно, – махнул лапкой Эразм, – я найду, как себя проявить. Я креативен и ассертивен, я буду нести свои обязанности с честью, вот увидите. Где здесь у вас зеркало? Для начала я сделаю что-нибудь символическое – трещину, там, на зеркале, воду в вино… Могу кактус съесть. На слабо.
– Обещает съесть кактус, – сообщил окружающим Мартин.
– Зачем? – поинтересовался Лу.
– В качестве фамильного привидения. У нас теперь замок с привидениями. С небольшими, но ассертивными, – грустно сказал Мартин.
– Если я правильно понимаю, – сказал Джереми, поправляя очки, – с привидениями все всегда более или менее однообразно. Они убираются восвояси, если сделать то, чего они хотят.
– Ты чего хочешь? – спросил Мартин у Эразма.
– Рррразвернуться, – кровожадно сказал хомячок, окидывая комнату широким взглядом мясника на бойне. – А так, вроде, больше ничего.
– Он сам не знает, чего хочет. – сказал Мартин.
– Кое с кем бывает, – усмехнулся Лу и ткнул ботинком Дину.
– Сам дурак, – немедленно отозвалась Дина. Чувствовалось, что эти двое привыкли вести друг с другом долгие задушевные беседы.
– Это неважно, чего он хочет, – сказал Джереми, – Если сделать что-то определенное, то он должен исчезнуть. Привидения удерживает на земле страшная тайна, которой они не успели поделиться. Иногда они умирают, не закончив какого-нибудь важного дела. Или совершив преступление, в котором им надо сознаться. Или, наоборот, испытывая потребность в мести. Твоего хомяка часом не придавили дверью?
– Он утонул в поилке, – вздохнул Мартин.
– А то обычно их давят дверью, – заметил Джереми. – Еще иногда на них случайно ставят диван. Не замечают, что они забрались в мясорубку. Сливают воду, когда они плещутся в унитазе. Разное интересное, словом.
– Мне кажется, что беседа принимает оскорбительный оборот, – заметил покойный Эразм.
– Ты не слушай их, – сказал Мартин. – Ты лучше думай. У тебя была страшная тайна?
– Я знал, случилось с проводом от холодильника, – задумчиво заметил мертвый хомячок. – Но это дело давнее и незначительное…
– Как насчет незавершенных дел?
– Я все съел прежде, чем заняться научными изысканиями, – сказал Эразм, – я никогда не работал на голодный желудок.
– Преступление? – спросил Мартин, потихоньку теряя надежду. – Месть? Неуплаченные налоги? Что-
