— Хоть бы предупредили…
— Да… Я тоже не ожидал такой подлянки. Ладно, плакать некогда. Надо срочно перекрывать все, что можно. У соседей человек десять всего на базе, остальные на блоке и в рейде. Значит, вся работа — наша. Поднимайте ребят. Сегодня главное — здание закрыть. Чем угодно, лишь бы на рывок нельзя было проскочить.
— А здесь?
— Здесь хотя бы впереди минное поле есть. Если не светиться, чтобы из подствольников не накрыли, ночь отсидеться можно.
— Змей, ты скажи коменданту, пусть его банда тоже рогом пошевелит!
— …?! — Взгляд Змея был гораздо красноречивей всяких слов.
— Да… Это я не подумавши сказал… — И поджарый энергичный Чебан, выбрасывая длинные тощие ноги, стремительно пошагал в расположение отряда.
Насчет комендатуры взводный действительно погорячился. Там уже третий день шла процедура «Прощания славянки» — подготовки к замене. Вот-вот должен был придти новый состав, поэтому старый ушел в такой конкретный и радостный запой, что все их предыдущие пьянки показались просто легкой разминкой перед основным мероприятием. Тон задавали сам комендант и его правая рука — заместитель по тылу, который держался на ногах только потому, что кому-то же надо было таскать на рынок разное армейское барахло и менять его на водку. К собровцам вообще подходить было страшно. В таком состоянии они могли в любой момент погнать чертей и устроить настоящую бойню: вооружены-то до зубов. Среди всей этой братии, сердито поблескивая стеклами своих очков, одинокой белой вороной расхаживал по-прежнему аккуратный, доброжелательный и обстоятельный Виктор Фёдорович. Но в данной ситуации он ничем помочь не мог.
Змей еще раз оглядел развороченные позиции, выругался сочно, от души и отправился в здание школы, сиротливо зияющее опустевшими окнами.
Слава богу, хоть с соседями повезло. Вот уж кого называешь братишками не только по привычке, но и от всей души.
Коллеги сумели выкроить под отдельный кубрик для командования отряда небольшую комнатушку, какую-то бывшую подсобку. Сейчас в нем из старших офицеров оставался только начальник штаба — невысокий, сухощавый, жилистый татарин, носивший несколько необычное для представителя своего народа имя Артур. Не лишенный чувства юмора, дружелюбный, общительный, в серьезных делах он был — воплощенная ответственность и организованность. Причем, судя по всему, имел в отряде даже больший авторитет, чем командир. Он, как и Змей, тоже неодобрительно отнесся к недавней затее ГУОШа с участием добровольцев-омоновцев в «миротворческом» рейде по селам, считая, что и в комендатуре забот хватает. Тем более что сопровождали этот рейд журналисты, а значит, намечался просто очередной политический фарс.
Кстати, когда бойцы Змея узнали, что он заявил в ГУОШе, будто у него нет добровольцев для участия в этом рейде, возмущений было… Чебан даже разорался в кубрике, да так, что проходивший по коридору командир собственными ушами услышал его, мягко говоря, нелестный отзыв о себе.
— Это не Змей, а червяк какой-то!
Усмехнулся Змей печально, но ни сразу прерывать эти вопли, ни уж тем более потом укорять Чебана не стал. Кругозор лягушки определяется высотой ее кочки… Парень неплохой, свое дело честно делает — и ладно. Просто немного позже, вроде как уже по другому случаю, рассказал ему Змей замечательную, всенародно известную сказочку. В первый раз он эту сказку от родной мамы услышал, когда после окончания школы уезжал из отчего дома в дальние края на учебу. И запомнил ее на всю жизнь. Во-первых, до этого он никогда не слыхивал из маминых уст таких выражений, которые нельзя было бы поместить в школьный учебник для младших классов. А тут… И во-вторых, хорошая все же сказочка, мудрая.
«Жил-был мальчик. И был у него вместо пупика железный болтик. Вырос мальчик, и стало его любопытство разбирать: что же это за болтик такой? Но никак он не мог подобрать к нему ключик. И тогда пошел мальчик по свету. Много лет ходил, совсем взрослым уже стал. А все успокоиться не мог. И вот в одной дальней стране один замечательный мастер сделал ему ключик для этого болтика. Дрожа от нетерпения, отвинтил бывший мальчик свой пупок… Тут-то у него попа и отвалилась. А в ней записочка лежала: «НЕ ИЩИ НА СВОЮ ЖОПУ ПРИКЛЮЧЕНИЙ!»
Понял Чебан, к чему был тот разговор, или не понял… Но над сказочкой призадумался. И замечательно.
А вот командир Артура, в отличие от Змея, горел желанием отличиться и искренне верил, что вернутся они из этого похода со славой и с горами добровольно выданного и изъятого оружия. И среди их бойцов и офицеров нашлось немало энтузиастов. В результате часть отряда во главе с командиром все же ушла требушить аулы. А на плечи остальных лег весь груз ответственности за сохранность единственного в городе полностью уцелевшего, а потому стратегически важного моста через Сунжу. Плюс посты комендатуры со стороны главного въезда. Так что оставшимся приходилось крутиться днем и ночью, как белкам в колесе.
Артур, только что вернувшийся с блока, лежал на кровати, задрав на спинку ноги в длинных, домашней вязки, узорчатых носках. Он очень гордился этим подарком дальней родни из какой-то татарской деревушки, присланным ему за тысячи километров на Дальний Восток. И в самом деле, вязанные из скрученных толстых шерстяных и тонких капроновых нитей, эти чудесные носки не натирали ноги, идеально пропускали пот и не давали сопреть ступням в жару. И так же надежно удерживали тепло, не заставляя хозяина приплясывать на стылом асфальте в ночные заморозки. А в редкие минуты отдыха они прекрасно заменяли своему чистоплотному и щепетильно аккуратному владельцу домашние тапочки.
— Привет!
— Здоров!
— О, а где твоя Дашка-грудашка?
Недавно бойцы раздобыли где-то и задарили своему НШ очень сочный плакат с могучей грудастой красоткой. Артур повесил его над столом, утверждая, что такие картинки улучшают не только настроение, но и пищеварение. Но сегодня место этой пикантной милашки занимал алый вымпел с надписью «Победителю соцсоревнования».
— Да ну ее! Как ни повернись, смотрит на тебя и смотрит… Одно расстройство! Такие плакаты надо дома держать, когда любимые женщины под боком.
— Любимые женщины! Татарин, он и на Дальнем Востоке — татарин. У тебя их сколько в гареме?
— Э-э, братишка! Дай домой вернуться, все наши будут!
— Ладно, не трави душу… Ты видел, что полковые натворили?
— Да. По-козлячьи поступили.
— Ну и что делать будем?
— Закрывать.
— Закрывать-то закрывать. А случись заваруха, чем отбиваться? У меня два боекомплекта осталось. На одну хорошую ночь не хватит.
— У меня то же самое. Но есть одна мыслишка. Надо в гости к морпехам съездить. Тут на окраине наш полк стоит, с острова Русский, неужели земляки не помогут? У военных боеприпасов полно, и своих и изъятых. Только у меня ехать некому.
— Так давай скооперируемся, я людей для сопровождения выделю.
Когда Змей, обсудив с Артуром еще несколько насущных вопросов и попив за компанию чайку, вышел во двор, к нему подбежал один из бойцов, дежуривших на КПП.
— Товарищ майор, там ваши за школой вдоль периметра что-то понаставили, мины какие-то. А местные целую делегацию прислали, просят начальника, чтобы поговорить.
— Скажи, пусть подождут. Я хоть выясню, что там мои орлы намудрили.
Змей прошел за здание школы. Вдоль длинной ее стены, как и вокруг всей бывшей школьной территории, проходил невысокий — меньше метра — кирпичный забор. В самом центре полосы между
