работе?
Ирина встретила меня радостно и возбужденно.
– Ксюша, прости меня, что так тебя сдернула, но ситуация просто фантастическая и совершенно неожиданная, – затараторила она, как только я пришла, – я сейчас тебе все объясню. Но сначала – вот твой стол...
Ирина весело показывает мне помещения, компьютеры, знакомит с бухгалтером, сообщая попутно, что сотрудников в отделе девять человек, но сейчас все в отпусках. «Только вот наш главный бухгалтер – Зинаида Геннадьевна осталась, и ты, – Ира чуть виновато улыбается, – но это ненадолго – всего на две недели».
Я кивнула.
– Ирин, ну ведь я ничего не знаю, как я буду решать вопросы?
– Я тебе сейчас все объясню и даже напишу список...
Ирина действительно берет лист бумаги.
– Смотри. Первое: должны принести подписанные договоры аренды по следующим адресам... – Она быстро пишет несколько адресов. – Эти договоры просто подшить вон в ту синюю папку. Там с нашей стороны все уже подписано, нужно проверить только, чтобы и со стороны арендатора были и подпись, и печать. Проверишь – и подшивай. Второе: археология. В городе сейчас три раскопа и два участка под наблюдением. Везде мы их как бы контролируем, но тебе ничего пока не надо делать. Только на раскопе по Георгиевской улице закончили один участок, там, кстати, Мишель копает. – Ира лукаво поглядывает на меня, я привычно качаю головой – все подкалывают время от времени. – Так он должен принести на подпись акт приема работ, промежуточный, его просто подпишешь, там все в порядке, я смотрела. Третье. Могут свалиться подрядчики с проектами. Там тяни резину, если что-то непонятно будет, но в принципе не должны. Все проекты уже подписаны, остался только Спасский монастырь, но матушка Иоанна предупреждала, что раньше середины сентября она не появится, а к этому времени и я уже вернусь. Но в принципе, даже если она и раньше приедет, то там нам нужно подписать только дефектную ведомость по восстановительным работам, а матушка сама все знает лучше, так что можно и подписать в крайнем случае. Четвертое. Будут приходить с заявлениями на заключение охранных обязательств...
Постепенно у меня начала голова идти кругом. Папки, договоры, файлы, бланки, телефоны... А Ирина уже писала на следующем листе:
– Восьмое. Акты технического состояния памятников. Образцы и акты за этот год есть в электронном виде, в твоем компьютере, в папке «Мои документы» папка «Акты тех. сост.». Это для того, что если вдруг кому-то нужны будут копии уже составленных актов – распечатаешь, подпишешь и отдашь, а если новые акты нужны будут, то скажешь, что только через две недели.
Когда мы, наконец, сели пить чай, в голове была полная каша. И от этого мне почему-то было весело. Я вдруг подумала, что если выдержу эти две недели, то все у меня на этой работе будет хорошо, а уж если не выдержу, то еще успею назад в музей вернуться, так как числюсь там в очередном отпуске.
– Ира, а ты-то в такой спешке куда срываешься? – задаю я, наконец, интересующий меня вопрос. – Чего стряслось-то?
– Просто фантастика, – Ира даже качает головой, как будто сама не верит в то, что говорит, – мой бывший вдруг купил нам с Митей путевки в Турцию. Мало того, что полностью все нам оплачивает, еще и обновки Митьке купил...
Ирина с мужем развелась довольно давно. И хотя он исправно платит алименты на сына, дополнительной помощи от него почти нет – зарабатывает он немного. Да и видит Митя отца всего раза два в год, потому что живет тот не в нашем городе. Поэтому две путевки в Турцию – это действительно что-то из ряда вон...
– А документы? Загранпаспорта? – спрашиваю я.
– За неделю все оформили. Я до последнего не верила, что это все реально, поэтому тебе и не звонила. – Ирина чуть виновато улыбается. – Но ты ведь не сердишься?
– Нет, конечно, – совершенно искренне говорю я, – я за вас очень рада! Такая удача. Просто подарок судьбы...
– Митя, конечно, пропустит школу, – смеется Ира, – но когда еще такая возможность будет. Да и рад он такому стечению обстоятельств безмерно – каникулы на две недели продлить! Шутка ли!
– Начало учебного года – не страшно, – соглашаюсь я. – Митя парнишка умный, нагонит быстро, тем более в начале одно повторение всегда идет. А твой бывший разбогател, значит?
– Наверное, – пожимает плечами Ирина, – он уже полгода как в Питер перебрался, а там заработки побольше.
– Так и хорошо, – смеюсь я, – глядишь, и вам полегче будет...
После обеда Ирина, распрощавшись («ну, счастливо тебе, звони мне на мобильный, если что, не стесняйся, деньги на телефон мне мой тоже положил») и проверив еще раз составленный для меня список («вроде ничего не забыла, опять же звони, если что»), уходит.
– Пойдемте чайку еще попьем, Ксения Андреевна, – говорит Зинаида Геннадьевна, – вдвоем мы с вами остались...
Конец дня прошел спокойно. Я порасспрашивала о работе, проверила еще раз папки, сделала для себя еще несколько заметок, чтобы можно было потом вспомнить, что говорила Ирина, и, закончив таким образом первый день, отправилась на раскоп.
Стройка встретила меня непривычной тишиной. Сторож, выглянувший из своего вагончика, кивнул, узнавая, и снова скрылся. Пустая камералка показалась холодной и неуютной, несмотря на то что все было прибрано, лотки аккуратно стояли около входа, а тетради стопочкой лежали на столе. Два часа разбирала я находки, записывала в таблицы и даже помыла керамику, но никто так и не появился. Сказать, что я ждала кого-то конкретно – нет, но когда никто так и не пришел, я почему-то подумала, что это довольно грустно.
Я пошла к камню. Теплая поверхность показалась живой и ласковой. Я легко и осторожно провела пальцами по медвежьему следу и уже почти привычно прижалась к нему щекой. Пусть никого нет, пусть... Расскажи мне что-нибудь, медвежий камень, у тебя ведь тоже бывали трудные дни...
– Жертвы на нем приносят, жертвы духу медведя! – резкий голос раздается откуда-то сбоку.
Андрейка живо обернулся, но, кто конкретно произнес злые слова, не понял: все что-то говорят, но голоса сливаются в общий невнятный шум. Андрейка проходил мимо, но, услышав слова про камень, остановился и подошел ближе к кучке людей, стоявших посреди улицы, увидел среди них отца и протиснулся к нему. Из обрывков отдельных фраз он понял, что снова обсуждают странных людей, живущих в лесу.
– Нет там никого, – попытался сказать Андрейка, – никто не приходит по ночам к камню, – но никто его не услышал.
– Уничтожить камень нужно! Отвадим тогда и пришлых... – раздался резкий голос в толпе.
Андрейка присмотрелся, но за спинами не увидел говорящего.
– Нет в лесу никого, – повысил голос мальчишка, – я каждую ночь у камня дежурю, ни разу не приходил никто!
На мгновение устанавливается тишина.
– Безбожника ростишь, Олеша, – вкрадчиво прошептал тот же голос. Но шепот этот слышен всем. – В храм ходить нужно, а он к камню бегает!
Олешка нахмурил косматые брови и твердо положил руку на плечо сына:
– Он ходит в храм, как положено православному. А что лес любит и знает, что не боится ничего – так это только хорошо. Воин растет, охотник, защитник.
Дома отец предупредил:
– Осторожнее, Андрейка, не всегда можно говорить все. И осторожнее в лесу. Может, пока и не стоит тебе ночевать у камня?
– Я буду осторожен, – Андрейка был благодарен отцу, что тот не запрещал, а лишь советовал ему, – я не буду спать.
В ответ отец молча покивал головой.
Не знал Андрейка, что в эту ночь ему действительно не придется спать. Когда сгустились сумерки и
