Тайка встряхнула свою волшебную находку и сердито прошипела прямо в деревянную рамку:
– Хоть для разнообразия что-нибудь хорошее покажи!
Она аккуратно установила зеркало перед мамой. Встала за ее спиной и удовлетворенно улыбнулась, она отлично видела мамину склоненную голову.
Минуты через две Тайка заволновалась, отражение оставалось четким, никакой ряби или размытости. Зеркало то ли не «видело» маму, то ли не хотело видеть. Тайка задумалась: может, нужно, чтобы мама сама смотрела туда? Может, важны глаза? Обоюдный контакт?
Тайка осторожно подергала маму за светлый локон и попросила:
– Ма, а ты себя в зеркале видишь?
Мама приподняла голову. Тайка освобождено выдохнула: на нее из зеркала смотрели мамины светло- голубые глаза. Получилось!
Мама взяла зеркало, покрутила его в руках и одобрительно заметила:
– Неплохо ты его отдраила, вон как блестит. – Поставила на место и равнодушно буркнула: – А себя все равно не вижу, с браком игрушка.
– Не игрушка, – вступилась Тайка. – Это волшебное зеркало. Я его Вестой назвала. Красиво?
Мама кивнула и взяла чашку с чаем. Тайка коснулась ее руки и пальцем указала на зеркало.
– Туда смотри, ладно? А то я не смогу тебе свой новый талант про… – и медленно, почти по слогам произнесла: – продемонстрировать!
– Талант?
– Ага. Я же тебя из-за него сюда позвала!
– Ах, да, – вспомнила мама. – Чтоб не дать ему засохнуть!
– Вовсе нет, – обиделась Тайка. – Я говорила – развивать.
– Точно, – не стала возражать мама. – Именно так, помнится, ты и сказала.
Тайка вздрогнула: зеркало наконец решило что-то ей показать.
Мамино лицо немного отдалилось. Домашний халат сменился на лиловый рабочий костюм. Волосы уже не болтались свободно, а оказались собраны в сложный узел.
Мама кому-то улыбнулась. Потом протянула руку и включила настольную лампу.
Тайка испуганно пискнула и прижала руки к загоревшимся щекам: лампочка ярко вспыхнула и разлетелась тысячами осколков! Мама там смотрела изумленно. Ее лицо было в мелких капельках крови, а волосы блестели, будто их посыпали битыми елочными игрушками.
Тайка в панике наблюдала, как возле мамы суетились коллеги. Наконец полная пожилая женщина – Тайка ее знала, Ираида Ильинична давно вместе с мамой работала – улыбнулась и что-то сказала. И тут же лица остальных просветлили, а мама засмеялась.
Тайка громко всхлипнула от облегчения – все явно кончилось благополучно. Мамины глаза целы, серьезных порезов нет, но…
Тайка сжала мамино плечо пальцами и громко закричала:
– Ма, ты завтра ни за что не включай свою настольную лампу!
В кухню зашел Илья – Тайка мгновенно сунула зеркало в карман шортов – и весело поинтересовался:
– А почему?
– Потому что она взорвется!
Мама удивленно покосилась на покрасневшее, упрямое Тайкино личико. Отставила в сторону пустую чашку и спросила:
– Что взорвется?
– Лампочка!
– Откуда ты знаешь?
– Я же говорила – у меня новый талант прорезался!
– Ах, да, – мама совсем как обе ее дочери накрутила на палец локон. – И какой?
– Ма, я предсказательница!
Илья расхохотался. Тайка топнула ногой и со слезами воскликнула:
– Да, как настоящая цыганка-гадалка!
– Что ж ручку не просишь позолотить? – насмешливо посмотрел на младшую сестру Илья. – Цыгане без этого не гадают!
– Дурак! – разозлилась Тайка, слезы мгновенно высохли. – Я серьезно! У мамы завтра лампа разлетится мелкими осколками, а ты все шутишь!
Илья фыркнул и заявил:
– Чтоб ты знала, Тайка, люминесцентные лампы не взрываются, когда перегорают.
– А мамина – взорвалась! – сжав кулаки, закричала Тайка.
Мама успокаивающе похлопала младшую дочь по ладошке и чуть смущенно сказала Илье:
– У меня обычная лампочка. Эта… с нитью накаливания. Шестьдесят киловатт.
– Съел?! – торжествующе посмотрела на брата Тайка.
– Вчерашний день, – небрежно заявил Илья. – Только зрение портить и за лишнюю электроэнергию платить.
Мама притянула к себе дочь и удивленно спросила:
– А ты откуда знаешь, какая у меня лампа?
– Мы, ты чего? – удивилась Тайка. – Забыла, что я предсказательница?
– Ах, да! – мама небрежно махнула рукой.
– Так ты обещаешь? – Тайка смотрела требовательно.
– Что? – рассеянно спросила мама, думая о своем.
– Не включать завтра свою настольную лампу?
– Конечно, конечно…
Тайка довольно ухмыльнулась и показала брату язык. Илья с насмешкой спросил:
– А послезавтра?
Тайка пожала плечами и серьезно ответила:
– Пока не знаю. – Уже в дверях обернулась и добавила: – Завтра точно скажу.
И убежала в свою комнату.
Тайка нащупала в кармане чудесное зеркальце и возбужденно подумала: «Если завтра ничего плохого с папой и мамой не случится, то тогда я развернусь. Все про всех знать буду. Захочу, предупрежу о несчастье. Захочу – нет. А еще лучше… – Тайка раскраснелась от волнения. – Я прославлюсь как гадалка! Ко мне все старшеклассники прибегать – нет, приползать! – будут. – Тайка грозно сдвинула брови. – Вот как-нибудь Мишка Гусев притопает, и я… Ох, тогда я…»
Тайка хищно потерла руки, но так и не смогла придумать, что эдакого она сделает с мерзким Гусем, если тот по глупости ей доверится. Уж она постарается! Этот день останется в Мишкиной памяти навечно.
Тайка услышала печальный Ритин голос – старшая сестра разговаривала с мамой – и виновато поежилась: Рите она сегодня все только испортила.
Тайка судорожно вздохнула, ей вдруг стало страшно. Внезапно подумалось, что папина машина и мамины нервы – слишком высокая цена для эксперимента. Как-то нечестно, что она проверяет волшебное зеркальце именно на них. Да и Рита…
Тайка испуганно оглянулась на дверь, будто кто-нибудь мог услышать, о чем она думает. Илья бы… Тайка обиженно засопела. Она ничуть не сомневалась, Илья заявил бы – «Ты поступила подло».
«Нет, пусть он лучше скажет – нехорошо, – мысленно закапризничала Тайка. – И потом – я ничего плохого не сделала.
Я просто… Я им помочь хочу! Если они меня послушают…»
Тайка в смятении заходила по комнате. Как-то все получалось не так. Вроде она действительно ничего плохого не сделала, даже помочь маме с папой хотела, но почему тогда ей так плохо?
«Ха-ха, – съязвил кто-то внутри Тайки. – Ты же просто хотела опыт провести, себе-то не ври! Вот если бы ты с самого начала о маме с папой думала, а не о себе и своем дурацком зеркальце… – Тайка топнула ногой. – Оно не дурацкое! – И погрустнела. – Но сама-то я в него так и не посмотрела. Мол, я не дурочка, зачем мне на себя э-э… лишние несчастья навлекать? А на других, значит, можно…»
