«Чего ради Векшегонов позволил этой девице сдвинуть рабочий график? — раздраженно подумал он. — Неужели эта шалава его любовница? Похоже на то…»
Колыванов неприязненно поморщился и тут же почувствовал, как Никита потянул его за руку прочь. И вовремя — как раз подъехало такси.
— Ты не бойся, мы сейчас тоже домой пойдем, — сказал с крыльца Никита, видя, что новый знакомый не решается захлопнуть дверь машины. — Мы рядом живем, и дождь как раз кончился…
Мальчик проводил взглядом отъехавшее такси и неохотно зашел в офис: действительно пора домой.
— И ты в
— Вовсе нет, — смущенно запротестовала Сауле. — Я нормально одета, ты же сама сказала — я из провинции…
— Но не из тайги же!
— Из глухой деревни, какая разница?
— Ага! Еще скажи — из джунглей! Только что спустилась с пальмы и теперь знакомишься с благами цивилизации!
Сауле рассмеялась. Таня в отчаянии всплеснула руками:
— Где ты взяла это… это… этот свитер?!
— На рынке купила. У старушки одной. Очень теплый, между прочим. Ручной вязки. Я в нем совсем не мерзну.
— Он же мужской!
— На нем что, написано?
— А у тебя глаз нет?!
— Есть. Потому и купила. Он мне… понравился.
— И этот мешок тоже… понравился?!
— Какой мешок?
— Вот этот!!!
— Не дергай, пожалуйста. Ты с меня юбку сейчас стащишь.
— Ах ты ж боже мой, это, оказывается, юбка!
— Юбка. Скромная, согласна, но вполне приличная.
— Скромная?!
— Считаешь, нужно было взять размером больше? Или коротковата?
Глаза Сауле откровенно смеялись. Таня в сердцах шлепнула ее по затылку. Упала в кресло и устало пробормотала:
— Горбатого могила исправит.
— Точно, поэтому не рви сердце.
— Но ты же со стороны себя не видишь!
— И ничуть от этого не страдаю.
— Ископаемое!
— Пусть.
— Дикарка!
— Давай я лучше кофе тебе сварю? — предложила Сауле. — Как ты любишь, с солью?
— Вари уж, убоище! Откуда только ты взялась на мою голову…
Сауле уже переоделась в домашнее и встала у плиты, а Таня все перечисляла и перечисляла ее последние прегрешения, громогласно жалея себя, Никиту и даже почему-то няньку, Анну Генриховну.
Наконец она получила свою чашку кофе и на несколько минут замолчала. Потом бросила быстрый взгляд на подругу — Сауле налила себе чай — и сердито спросила:
— Как новая работа?
— Нормально.
— Подробнее давай! Все-таки почти три недели прошло, не день-два!
— Ну… нормально, и все.
Таня раздраженно сдвинула брови. Сауле торопливо сказала:
— Рабочий график очень удобный. И комнатка своя, я почти никого не вижу, так, секретаршу только. И Михаила Ивановича иногда. Полещука.
— Это еще кто такой?
— Старший программист, кажется. Он задания мне оставляет. Чаще через секретаршу. Ну… что скачать из Интернета, на какие темы внимание обратить, на каких авторов, какие журналы или книги заказать для фирмы…
— А-а-а… И что он?
Сауле пожала плечами.
— Старик?
— Не знаю. Наверное. Он на меня практически не смотрит, а я — на него.
— Не смотрит! Еще бы! На такое чучело смотреть — только время зря терять, — проворчала Таня.
— Мне и не надо.
— Не надо ей! Так и умрешь старой девой!
— Тань, у меня Китеныш! Какая же я старая дева, ты с ума сошла, — весело возмутилась Сауле.
— Прекрасно понимаешь, о чем я!
— Не понимаю и не хочу понимать, — твердо сказала Сауле.
— В том-то и дело, что не хочешь. — Таня стукнула по столешнице. — Ладно, черт с тобой. Скажи лучше, когда с работы приходишь. А то я дня три назад вас с Китенышем не застала.
— Обычно мы к восьми дома. — Сауле подлила подруге кофе. — В понедельник просто не повезло — Китеныш заснул в приемной, а я… я за компьютером сидела. — Сауле виновато улыбнулась.
Таня язвительно хмыкнула:
— Суду все ясно. Ты, само собой, увлеклась, о Китеныше благополучно забыла, и пока бедный ребенок не замерз на своем диване, не проснулся и не растормошил тебя…
— Я о нем не забыла!
— Ну конечно! Шарила по своему Инету, а в уме держала: «Как там мой Никитушка, как там мой мальчик, не пора ли его укладывать спать, все-таки ребенку только шесть лет и у него режим…»
— Ну, виновата я! Я же не специально…
— Ты всегда виновата, — отрезала Таня. — И всегда — не специально!
Сауле промолчала. Таня отставила в сторону пустую чашку и хмуро сказала:
— Ты помнишь про мой день рождения?
— Он же в июне, до него почти полтора месяца! — удивилась Сауле.
— Вот именно.
— Что — «вот именно»? — насторожилась Сауле.
— Я за полтора месяца предупреждаю, что в этом году желаю видеть вас с Китенышем у себя. В гостях, понимаешь? За праздничным столом, как положено в день рождения. Кстати, если ты не забыла — мне стукнет двадцать пять, круглая дата, между прочим.
— Но ведь мы можем поздравить тебя здесь, заранее, — растерянно пробормотала Сауле, — как всегда…
— А я не хочу как всегда!
Сауле вспыхнула и опустила голову. Скуластое смуглое личико показалось Тане несчастным, и она сердито воскликнула:
— Никто тебя не съест, не волнуйся! Никто даже не укусит! И мама с папой наконец с тобой познакомятся, я давно им обещала…
Сауле молчала.
— Сколько можно прятаться?!
