родовитых женился на обычной девушке, родители – врач и учительница. Герцогиня же рассмеялась и заметила, что время от времени в их семье такое тоже случается, и ничего страшного – приток свежей здоровой крови только на пользу потомкам. К тому же эти браки исключительно по любви, а что такое мезальянс по сравнению с семейным счастьем?
Катя, слушая ее, уронила от волнения вилку, и мисс Глюк тут же прочла ей лекцию, как должна вести себя за столом «юная леди». Не слушать старших с открытым ртом, а благовоспитанно, без всякой жадности есть, тем более, непосредственно к ней никто не обращался. И посоветовала брать пример с герцога. Как всегда!
Думая о своем, Катя и не заметила, как они въехали в город, и теперь взволнованно рассматривала праздничные, сверкающие огнями улицы.
Наряженные елки стояли практически у всех магазинов, игрушечные Санта Клаусы карабкались по стенам домов, окна светились рождественской символикой, в палисадниках – фигурки оленей с санями…
Вереница машин – преимущественно лимузины – медленно двигалась к парадной лестнице гостиницы, древнему, величественному зданию с высокими узкими окнами. У входа машины на несколько минут останавливались, выпуская своих юных пассажиров, красная ковровая дорожка стелилась им под ноги.
Одетые в парадные мундиры швейцары суетились вокруг вновь прибывших гостей, провожая их в разукрашенный к рождеству холл.
Катя невольно поежилась, такими серьезными и торжественными показались ей лица швейцаров. Будто встречали они не подростков, а иностранную делегацию, скажем – глав какого-нибудь дружественного государства. Ни улыбки снисхождения, ни подбадривающих слов – ничего!
Впрочем, юные гости держались совсем не как обычные дети, наряженные для школьного новогоднего бала. Катя даже представить не могла на месте этих юных англичан своих одноклассников – вот было бы криков, смеха, коротких шутливых потасовок и даже внезапных ссор!
Здесь же собрались отпрыски лучших семейств Лондона – спокойные, самоуверенные, отлично знающие себе цену, одетые в дорогие, сшитые на заказ смокинги и длинные вечерние платья. Лишь возбужденные, радостные лица свидетельствовали о возрасте гостей, все-таки их ждал рождественский бал, ночь веселья, развлечений и обязательных подарков.
Катя протяжно вздохнула: если бы все это не совмещалось со своеобразным экзаменом! Ведь миссис Моррисон будет следить за ними как настоящий коршун, отмечая в своем блокнотике все ошибки и недочеты.
«Вернее, мои ошибки и недочеты, – угрюмо поправила себя Катя. – Остальные держатся естественно, миссис Моррисон просто отшлифовала привитые им с детства навыки, это для меня все в первый раз…»
Катя из окна машины с завистью наблюдала за возбужденными подростками, собравшимися в фойе. Почти все они знакомы между собой, дружат с детства, и уже сейчас разбились на веселые группы.
А она здесь совсем одна!
Катя помрачнела: даже Дженни не выручит, ей только одиннадцать, Дженни нет среди приглашенных. А Розмари и Стейси лишь порадуются любому Катиному промаху и обязательно обратят на них внимание других гостей.
Катя с упавшим сердцем изучала красивые платья девочек, их сложные модные прически, украшенные цветами, лентами или фамильными драгоценностями. Собственный наряд уже не казался ей совершенным. К тому же большинство девочек выглядели восхитительно взрослыми! Катя на их фоне – гадкий утенок. А если вспомнить про веснушки…
Катя зажмурилась от страха – их лимузин занял место напротив ярко освещенного входа. И вздрогнула от неожиданности, когда Ройс коснулся ее пальцев и мягко сказал:
– Все будет хорошо.
Он сочувственно улыбнулся, когда Катя судорожно вздохнула и прошептала:
– Мне страшно.
– А ты не бойся. Просто забудь про миссис Моррисон.
– Про нее забудешь!
– Помни только – это рождественская ночь, почти волшебная. Сегодня не может произойти ничего плохого!
В дамском комнате Кате стало немного лучше, зеркало милосердно показало, что Катино платье ничуть не хуже нарядов других девушек, а ее жемчуг по-прежнему изумителен.
Жаль, веснушки остались на месте! Противный стилист наотрез отказался заретушировать их. Сказал, что обилие косметики в ее возрасте недопустимо и просто вульгарно, к тому веснушки придают Кате определенный шарм. Утешил, называется!
Катя вышла в холл и растерянно остановилась: никого из знакомых. Сейчас ее обрадовали бы даже Розмари со Стейси – все не одна!
Ученики миссис Моррисон здоровались друг с другом и собирались оживленными стайками, никто не обращал на застывшую посреди зала Катю ни малейшего внимания, она почувствовала себя невидимкой.
Катя тут же представила новогодний вечер в своей школе – весело болтающих девчонок, мальчишек, украдкой бросающих взгляды на необычайно нарядных одноклассниц, вечно комплексующую из-за собственной полноты Ленку и самоуверенную Верку в «парижском» платье… Видела бы Верка сейчас ее, Катю! Она с горечью подумала, что никогда Вера с Леной не окажутся здесь. Ее сон подчинялся каким-то на диво реалистичным законам: чужаки в высший свет не допускались. Атмосфера исключительности и снобизма старательно поддерживалась взрослыми, она, Катя, единственное исключение.
Впрочем, нет! Здесь она племянница герцогини Хостонской, большинство гостей куда ниже по положению. Катю передернуло. Сейчас она, не задумываясь, отказалась бы от своих глупых детских иллюзий. Теперь не высшее общество, а ее милый дом и друзья казались чудесной сказкой.
Катя машинально прошла первое испытание – цепочку встречающих, и вошла в банкетный зал. Приблизилась к высокой елке, стоящей в самом центре, столики располагались по кругу, и восхищенно замерла: какая красавица!
Катя рассматривала игрушки, и сердце ее таяло, как в раннем детстве, когда она еще по-настоящему верила в деда Мороза. Служащие отеля по праву гордились своими традициями и историей, большинство игрушек оказались старинными, часто – ручной работы. Она никогда раньше подобных не видела: ярко раскрашенные фигурки зверей из дутого стекла или папье-маше, крошечные сани, запряженные позолоченными оленями, разноцветные, разнокалиберные шары, ангелочки с крылышками, удивительно напоминающие маленькую Кимберли, лица расписаны необыкновенно тщательно, фонарики, стеклянные бусы, другая мишура и главное – самые настоящие свечи, горящие среди пушистых ветвей.
Елка пахла лесом и смолой! Она пахла сказкой!
Катя качнула пальцем ближайшего ангелочка и ошеломленно попятилась: вдруг показалось – крошечная Кимберли ободряюще подмигнула ей. Да нет, конечно, нет, это просто дернулся от сквозняка огонек ближайшей свечи!
Катя поискала взглядом Санта Клауса и внезапно поняла: русский дед Мороз ей понятнее и ближе. Он надежнее, что ли, солиднее, в своей длинной шубе. Интересно, он здесь есть? Ведь это Англия…
«Глупая! При чем тут место? – одернула себя Катя. – У любой елки непременно дежурят дед Мороз и Санта Клаус. Все дело в том, кто к ним обращается, и вообще – он один, просто по-разному называется…»
– О, Кэт! Ты нашла уже свой столик?
Катя обернулась и радостно улыбнулась: Джейсон! Какой важный, в настоящем смокинге, с цветком в петлице, пахнущий дорогим одеколоном…
– Нет еще. А ты?
– Тоже нет. Пойдем, вместе поищем?
– Да, спасибо. Только… подожди минуту!
