бывший неприступным монархом огромной империи, превратился в смертельно опасного варвара, могучего воина, которому по доблести и умению не было равных во всей Атлантиде. И Брул, презиравший дворцовые манеры, инстинктивно почувствовал перемену, безоговорочно приняв лидерство Кулла.
Хищно оскалившись, Кулл взял другой штырь с масляным светильником, кивнул еще на один спутнику и без тени сомнения шагнул в подземный ход.
Озаряемые неровным светом факелов стены низкой галереи уходили куда-то вниз. С потолка свисали клочья безжизненной паутины, толстый слой пыли покрывал стены. Но вот пол был, на удивление, чистым, создавалось впечатление, что движение по галерее было весьма оживленным. Пикт, которому, похоже, пришла в голову та же мысль, яростно бросил:
— Я всегда презирал лживых камулианских хлыщей, что бы ты ни говорил про якобы безобидных писак. И не песенки они сочиняют, а придумывают, как бы нас всех на тот свет половчее спровадить. Я так думаю, что и Грогана они похитили, чтобы выведать наши слабые места и нанести удар. Напрасно надеются, песьи дети! Ничего, ничего, я еще доберусь до их змеиного гнезда!
Кулл лишь бросил на пикта взгляд, и тот сразу же умолк.
— Вспомни несчастного Манаро. Мы не нашли на его теле ни единой раны. Я, конечно, допускаю, что его могли отравить, но это не вызвало бы такой ужасной гримасы. Похоже, он умер от ужаса, но ты не хуже меня знаешь — такого ветерана испугать трудно. К тому же камулианцы слишком любят солнце, чтобы соваться в подземелье. Вперед, словами делу не поможешь!
Сначала каждую сотню шагов в стенах извилистого хода встречались потайные глазки и секретные двери — вся эта часть дворца явно держалась под контролем неведомых наблюдателей, потом глазки и двери исчезли, и ход вышел за пределы дворцовых стен. Светильники уже едва тлели. Лиги однообразных коридоров остались позади, а друзья все никак не могли найти источник звуков, которые, ни на миг не прекращаясь, не становились громче.
Но постепенно картина вокруг начала меняться. Каменная кладка сменилась грубо отесанным сплошным камнем, потолки стали выше, появились каменные идолы и чудовища, никогда не виданные ни Брулом, ни куда более искушенным Куллом, от коридора начали ответвляться многочисленные боковые проходы, где, судя по наслоениям пыли, десятилетия не ступала нога человека И вдруг, совершенно неожиданно, двое воинов оказались на краю исполинской расщелины, уходящей вниз в бесконечную тьму, время от времени нарушаемую багровыми вспышками дыхания духов огня.
Под ними, в своей первозданной красоте и мощи, расстилался невероятный подземный город, все здания и многочисленные скульптурные группы которого были вырублены в массиве черного камня неведомыми мастерами тысячелетия назад.
От каменных стен исходило серебристое сияние. Создавалось впечатление, что город окутан полупрозрачной пеленой светящегося тумана. И лишь в центре, где на просторной площади особняком стояла пирамида, чистый серебряный свет поглощало мглистое облако с прожилками какого-то неестественного мрака, походившее на мутный глаз неведомого демона.
— Кулл, что это? Я и не предполагал, что у тебя под дворцом целый подземный город!
— Я и сам этого не знал. Хотя погоди… — Кулл прищелкнул пальцами, пытаясь что-то припомнить. — Судя по тому, что я читал в одном древнем манускрипте, нас угораздило наткнуться на город Древних. Я читал о каком-то Черном Городе. Честно говоря, я думал, что все это сказки, потому что, кроме этого автора, никто никогда о Черном Городе не упоминал.
— Ничего себе сказки! Да в этом Городе можно спрятать целую армию. Я тебе точно говорю, налицо заговор проклятых камулианцев!
— Не думаю. Этому манускрипту тысячи лет, и в нем говорится, что уже тогда Черный Город был скорее легендой, чем реальным местом.
— Что это за Город такой? — не унимался пикт.
— Этого, похоже, не знал и автор, но он писал, что это жуткое место, полное неведомых опасностей. То ли там кто-то живет, то ли там кто-то похоронен, но уж точно хорошего ждать не приходится.
Притихший пикт бросил вопросительный взгляд на Кулла, и тот продолжал:
— Что бы там ни скрывалось, нам туда.
— Валка! Будем надеяться, что Гроган еще жив.
— Будем надеяться, что в этом месте участь живых не будет хуже смерти, — ответил Кулл, снедаемый нехорошими предчувствиями. Он не стал подробно рассказывать пикту о том, что писалось об этом месте.
— И как нам туда попасть? — не выдержал нетерпеливый пикт, друзья уже битый час пробирались по узкому карнизу, пытаясь найти способ перебраться на противоположный край расщелины. — Крылья нам вырастить, что ли?
— Надо искать дальше, — сурово ответил Кулл. — Если похитители Грогана смогли выйти оттуда, значит, мы сможем войти туда.
Брул не стал возражать.
Мост, если его можно было так назвать, первым заметил Брул.
— Смотри, что это? — Пикт, привлекая внимание, тронул Кулла за плечо и указал рукой на еле различимую на фоне провала полупрозрачную полосу, отходившую от обрыва в сторону Черного Города.
Кулл, куда чаще своего верного друга сталкивающийся с волшебством, сразу узнал магическую тропу Древних. Об этих загадочных мостах, на которых происходили странные вещи и которые могли вести в странные места, немало рассказывалось в манускриптах, но воочию атлант видел их впервые. От придворных магов король Валузии знал, что в Атлантиде было несколько таких мостов, расположенных в укрытых от взора простых смертных Местах Силы. Предания гласили, что эти пути, выполнявшие в том числе и защитные функции, были воздвигнуты в незапамятные времена великими магами Гондваны — паладинами молодого человечества, во времена великой битвы с Демонами Тьмы.
О тех страшных днях практически не было ничего известно за исключением того, что магам- хранителям удалось изгнать Демонов Тьмы, или как их называли еще — Вершителей Зла, из этого мира. В горниле битвы, ярость и масштабы которой не в силах охватить человеческий разум, пошатнулись основы мироздания, а магическая энергия исчерпалась на зоны вперед. Нынешние величайшие маги Атлантиды, как белые, так и, хвала судьбе, черные, были лишь тенью отражения в зеркале великих чародеев Древности.
Кулл, не ведавший ни сомнения, ни страха, шагнул вперед, Брул поспешил за ним. Они шли по щиколотку в сером тумане, стелющемся по самой земле. С каждым шагом туман поднимался все выше и выше, и скоро скрыл воинов с головой. Атлант почувствовал странное ощущение, какое бывает только во сне, и внезапно оказался в какой-то призрачной часовне. Подобные ощущения были ему уже не в новинку, его разум находился за пределами физического мира, в тонком мире чистых сущностей, где не было, казалось, ни времени, ни пространства.
В отличие от многих предыдущих путешествий в запредельное, сейчас Кулл не чувствовал угрозы и присутствия зла, как, например, тогда, когда оказался в ледяной цитадели Идабугзур или в Подводном Городе. Наоборот, в этом месте появлялось ощущение гордости и величия. Неожиданно в воздухе начала разгораться ослепительно белая искра, и вот уже перед атлантом предстала полупрозрачная фигура, закутанная в странное свободное одеяние.
Призрачный человек, а то, что это был человек, сомневаться не приходилось, обладал благородным ликом и величественной осанкой, пускай и производил впечатление ровесника вечности. На шее старца пульсировал амулет в виде золотой звезды с семью лучами.
— Приветствую тебя, Кулл, царь Валузии, в обители света, — раздался низкий рокочущий голос, исполненный мудрости и скрытой силы. — В тяжелую минуту призвал я тебя, ибо ныне человечество стоит на перекрестках судьбы, и бессильны прозреть грядущее даже великие небожители.
Кулл склонил голову в почтительном приветствии и вежливо, но твердо спросил:
— Кто ты, умудренный? И чем могу я, простой смертный, помочь великим небожителям?
— Я — Мельгилод — последний из магов-хранителей Гондваны, первоматерика Земли, — сказал старец. — Так уж случилось, что однажды, вступив в битву со злом, ты и в этот раз должен сражаться с исчадиями ада, ибо в эту полночь завершается оборот Колеса Мироздания. Именно сегодня должно обрести
