идет.
Злота. Ой, Сумер, ты знал Вшиволдина? Его жена была моя заказчица.
Рахиль (перебивает). Так его убили в Венгрии… Сы ци цы им гоешер шейгец ын от им дараргет… Подбежал в Будапеште гоешер пацан, его убил… Как тебе это нравится?.. А я слышала, за то, что евреи напали на Египет, арабы в Израиль устроили такие погромы на евреев, что дым шел… А я рада… Гит… Пусть сидят тихо… Иделе-как…
Сумер. Ой, Рухеле, ди быст клиг зейве ман бобес циг… Ты умная, как моей бабушки коза…
Рахиль. Ничего, зорг сех… Беспокойся про мой ум…
Вбегают Марик и Гарик.
Гарик. Сумер, дай три рубля на мороженое.
Сумер. Я тебе уже давал… Теперь я дам Марику.
Сумер достает мешок килограмма на два, в котором хозяйки держат крупу, и вытаскивает из битком набитого мешка пачки денег, дает три рубля Марику.
Рахиль. Сумер, что это за мешок с деньгами у тебя?
Сумер (смеется). Ты что, не видела мешок с деньгами, ты думаешь, что это мои? Это из артели выручка. Но когда я его беру домой, так я его должен прятать… Если Зина хочет идти на базар и видит у меня этот мешок, так она сует туда руку, и сколько денег может набрать в кулак, столько берет. (Смеется.)
Марик (смеется). Чем торгуешь?
Гарик (смеется). Мокрым рисом.
Марик. Чем страдаешь?
Гарик. Сифилисом.
Рахиль. Вот как я держу руку, так я обоим войду в лицо.
Марик. На… (Дает Рахили дулю.)
Рахиль. Чтоб тебе рука отсохла…
Злота. Смотри на эти проклятия… Баба так может проклинать своих внуков?
Рахиль. Хорошие внуки… Миличкины дети… Детей надо иметь? Камни надо иметь.
Гарик. Баба, закрой пасть…
Рахиль. Подожди, я маме скажу, она вам морду побьет…
Злота. Ой, я не могу видеть, когда Рузя их начинает бить.
Рахиль. Подожди, я маме скажу.
Гарик. Баба, заткнись…
Марик. А в чем дело?
Гарик. В шляпе.
Марик. А шляпа?
Гарик. На папе.
Марик. А папа?
Гарик. На маме.
Рахиль. Ах ты, сволочь, какие слова говоришь… Я тебе дам — мама на папа…
Марик (хохочет). А мама?
Гарик (хохочет). На диване.
Марик. А диван?
Гарик. В магазине.
Рахиль. Уйди, чтоб тебе не видать.
Марик. А магазин?
Гарик. В Берлине.
Злота (Гарику). Марик, не прыгай в лицо.
Гарик (хохочет). Я Гарик, а ты, Злота, заткнись.
Марик. А Берлин?
Гарик. В Европе.
Марик. А Европа?
Рахиль (встает). Уйди, чтоб тебе не видать…
Гарик и Марик, хохоча, бегают вокруг стола.
Гарик (кричит, хохочет). А Европа в жо… в жо… Желудь зеленый…
Марик (поет, бегает вокруг стола). Я сегодня был в садок, соловей мне сел на бок, я хотел его поймать, он удрал к Бениной матери…
Рахиль. Ну, что ты скажешь, Сумер? (Смеется.) Одесские воры. Этот младший типичный зейделе… Это дедушка, Григорий Хаимович… А это Миличка с костями… Это отец… Миличка…
Марик. Заткнись!
Гарик. Закрой пасть… (Убегает.)
Рахиль. Ну что ты скажешь, Сумер? Потом Рузя имеет ко мне претензии, что они здесь во дворе учатся от хулиганов. У нас таки жуткий двор. Тут есть Колька Дрыбчик и Витька Лаундя, как тебе нравятся эти имена? Так сколько есть тюрем, они уже в них были… А тут внизу есть Стаська, полячка, так она ночует теперь на чердаке… И соседи имеют ко мне претензии, что я ее пускаю на чердак… Как я ее не пущу? Чтоб она мне разбила окна? Вызовите участкового и не пускайте ее сами.
Злота. Ой, эта Стаська мне так жалко.
Рахиль. Отц а клоц… Ей жалко… Эта Стаська завербовалась на Донбасс, получила подъемные и уехала. Так в ее комнату поселили другую семью. А теперь она приехала, она удрала оттуда, но комнаты нету. Так она ночует на чердаке. Когда холодно, так она лежит возле труб.
Сумер. Что мне эта Стаська? Ты лучше про Люсю расскажи. Она таки выходит замуж?
Злота. Я скажу… Я Доня с правдой… Рахиль ее держала возле себя, а всех, с кем она ходила, выгоняла.
Рахиль. А что ж, мне нужен второй Миличка?
Злота. А теперь Люся поехала учиться в Житомир и сразу
