Магистр мог ее подчинить. Но, как он только что ей говорил, Клоду не хотелось, что Кристиана лишь покорялась его воли.
В ней было что-то особенное. Что-то, что зацепило его в ней.
Он зашел с ней слишком далеко. Совершал то, что никогда не собирался делать. Наслаждался даже болью неудовлетворенной потребности, вместо того, чтобы найти облегчения в объятиях другой. А ему были доступны все. Клоду не требовалось прилагать усилий, чтобы получить понравившуюся женщину.
Но вопреки этому — Крис его оттолкнула. И он продолжал ходить за ней, открыто выказывая предпочтение, не мог удержаться от искушения прийти к ней во снах, опутывая Кристиану паутиной сладостного наваждения. А ведь они так недолго были знакомы, что это даже удивляло.
Эта колючая и строптивая маленькая ведьма увлекла его сильнее, чем самые искусные обольстительницы при дворе их короля. Да что там, даже наложницы из гаремов паши, которых тот дарил ему в благодарность за помощь, никогда настолько не увлекали Клода. Их приемы обольщения и отработанная техника чувственного удовольствия не стоили и ломаного гроша по сравнению с безыскусной, настоящей красотой и свежестью этой девушки, стоящей сейчас перед ним.
Ее желание, горящее в аквамариновых глазах, смешанное с опасением и неуверенностью, с сопротивлением, невероятно возбуждали Клода.
А эти эмоции, любопытство, которое бедняжка так отчаянно старалась подавить — заставляли бурлить и с ревом нестись по сосудам его кровь, распространяя невероятное возбуждение по всему телу.
И причиной тому являлись не плавные изгибы ее манящего тела. Было в ней что-то помимо плотского интереса. Что-то, что грело холодную тьму Магистра, царящую внутри.
Нечто крохотное, но невозможно теплое.
Когда он держал Крис в руках, как сейчас, или как тогда, у реки, когда девушка думала, что спит — это нечто разгоралось у него внутри. Будто бы эта малышка, была теплом, предназначенным для него. Единственным, кто хоть немного согревал Клода изнутри.
И мысль о такой вероятности — дарила Клоду удовольствие.
Хмыкнув от того, что поймал ее изучающий взор, вперенный в него, Клод осознал, что слишком сильно задумался, позволив Крис уйти от ответа. За пределами грота все еще бушевала гроза, и лес освещался частыми вспышками молний, но здесь было тихо и мирно. Тишина пещеры расслабляла.
— Я все еще жду, милая, — он погладил ладонью скулу девушки, обвел бровь, чуть вздернутую линию носа, не давая заметить, что второй рукой медленно ослабляет влажную шнуровку верхнего платья.
«Ей стоило снять влажную одежду», — Великий Магистр придумывал оправдание своим поступкам. — «Ведь Крис может простудиться, если будет стоять в мокром платье».
— Да, Хильда учила меня, как правильно собирать травы, каким образом применять силу, чтобы помогать тем, кто придет за помощью, — медленно проговорила она, заворожено глядя в его лицо.
— И ты никогда не развивала свой дар? Не пыталась получить большее? — он говорил все тише, словно убаюкивая ее внимание. — Не искала знаний в Ковене или…, - Клод немного помедлил, — Ордене?
— Я всегда была довольна тем, что имею, — проговорила Крис, чуть прикрыв веки, словно не могла уже удерживать глаза открытыми, — и старалась держаться в стороне от тех, кто жаждет власти через данное от природы. Меня пугают маги Ордена и Ковена, — Кристиана отвернулась, задев щекой кожу на его шее, позволив ощутить Клоду жар ее румянца.
— Что-то я не заметил, чтобы ты меня боялась, — хмыкнул Клод, нежно пробегая пальцами по впадинке спины Кристианы, жалея, что ткань нижней сорочки мешала ощутить ему ее тело. — У меня до сих пор болит глаз, в который ты вчера так ловко попала.
Взгляд Кристианы метнулся к лицу Клода, и на миг там отразилась разочарование, что никакого синяка не осталось.
Он рассмеялся, увидев это в ее глазах.
— Какая же ты кровожадная, ни намека на жалость и сострадания. Не верится, что ты занимаешься целительством, — его ладонь удобно устроилась в плавном изгибе ее спины над крестцом.
Кристиана напряглась, только теперь обратив внимание на то, что он сделал, поняв, что еще пара секунд и ее влажное платье окажется на полу.
— Отпусти, — хрипло пробормотала она, упираясь ладонями, которые до этого безвольно лежали на его груди, в плечи Клода. Попыталась оттолкнуть.
«Что ж», — констатировал он, — «похоже, его болтовня не помогла ослабить ее настороженность». Крис ни капли не смягчилась, хоть он и видел, как участилось ее дыхание от возбуждения.
У него осталось еще одно, уже проверенное с ней средство. Уж очень сильно не хотелось Магистру упускать это тепло, которое привносила Кристиана в его сущность, находясь так близко.
— Не могу, маленькая ведьма, похоже, это не я тебя, а ты меня приворожила, — он прошептал это все ей в губы, практически нависнув над Кристианой, и обхватив ее лицо своей ладонью, накрыл ее рот своим, пресекая дальнейшие возражения.
Она не покорилась.
Тихо застонав с явным удовольствием, она все равно попыталась его оттолкнуть. Даже пару раз стукнула Клода по груди кулачками. Но он не позволял ей отстраниться, мягко, но настойчиво прижимая к себе. Ласкал ее полные губы, дразнил их легкими укусами, и тут заглаживал следы языком, словно уговаривая этим касанием Крис уступить, открыться ему. Каждым прикосновением своего тела к ней, ослаблял оборону Кристианы, подталкивая ее сдаться желанию, все сильнее разгорающемуся у девушки внутри.
Глава 17
Кристина распахнула глаза, растерянно хлопая веками, и поняла, что с жадностью заглатывает воздух пересохшими губами. Ей, определенно, не хватало дыхания.
В комнате все еще было темно, и только слабый отсвет фонарей со двора, отбрасывал неясные тени жалюзи на стены.
Сделав еще один глубокий вздох, Крис облизнула губы, остро осознавая, что вся горит, а по нервам, искрясь, обжигая разрядами, разбегается неудовлетворенное во сне желание.
Обнаженная кожа была невероятно чувствительной, особенно в местах, где Крис соприкасалась с мощным, горячим телом Клода…
А она касалась его едва ли не всей кожей.
Он, так же проснувшись, почти лежал на ней, и его твердая, уже полностью напряженная плоть упиралась ей в развилку бедер. Жар Клода, его запах, сам он — окутывал ее настолько плотным покрывалом, что невозможно было разобрать — проснулась ли Кристина или все еще спит, продолжая обнимать Великого Магистра в той пещере.
И судя по его, такому же тяжелому дыханию — они видели если и не один, то весьма схожие сны.
— Как ты себя чувствуешь? — негромко спросил он в тот момент, как его ладони заскользили по ее коже, поглаживая места, где еще несколько часов назад были ссадины и синяки.
— Нормально, — с трудом сглотнув, прошептала Крис.
Хотя это было неправдой — она чувствовала себя гораздо более чем «нормально», во всех смыслах. Почти прекрасно. И даже от этих легких прикосновений, в которые Клод старался вложить лишь заботу и нежность, ее кровь вспыхнула еще больше.
— Ты все-таки опять убежала от меня тогда, маленькая ведьма, — голос Клода был тихим, полным мягкой насмешки. — И я позволил тебе уйти в ту ночь. Отпустил… А не стоило, — усмехнулся он, подтверждая ее догадку о общности их сна-воспоминания.
Сделав глубокий вдох, отчего его грудь еще плотнее прижалась к ней, он потерся носом о шею Крис, как раз там, где надрывно стучал пульс, выдавая ее возбуждение.
