Леся несколько секунд смотрела на него так, словно понимала каждую мысль Влада, со всеми сомнениями, страхами и желанием. При этом губы ее дрожали от едва сдерживаемой улыбки.
- Я просто не знаю, Влад. - Поднявшись, она подошла к нему впритык и обняла за талию. - Не знаю, чем хочу заниматься. И даже обсуждать пока нечего. Я ведь так привыкла к тому, что работаю на этом канале...
Леся потерлась щекой о его грудь. Влад обнял ее в ответ. Он был не против и реши она просто сидеть дома. Его денег с избытком хватило бы обоим. Только Леся на такое не согласится. Тут и спрашивать не надо. Влад слишком хорошо ее знал, потому и предлагал различные варианты возможного занятия.
- Ну, торопиться тебе некуда. Не горит ведь. - Заметил он. - Можно спокойно выбрать и решить.
- А если деньги кончатся? - Не согласилась Леся. - Надо же и за квартиру, и за еду платить.
- У меня денег достаточно. - Потянувшись за сыром, а потому, не разглядев в ее глазах лукавых искр подвоха, заметил Влад.
- Хочешь из меня домохозяйку сделать? - Леся возмущенно подняла брови.
Он нахмурился, пытаясь понять, как разговор зашел туда, куда он только что никак не собирался позволить тому свернуть? А потом увидел, что ее плечи вздрагивают от подавляемого смеха.
Отбросив всю дипломатию и сдержанность, которой руководствовался последние дни, Влад резко притянул ее к себе и заставил Лесю запрокинуть голову, обхватив лицо пальцами.
- По-моему, кто-то намеренно искажает мои слова, ища себе неприятностей. - С шутливой угрозой в голосе, многозначительно протянул Влад. - Я очень стараюсь, но мое терпение не бесконечно...
Леся перестала сдерживаться и засмеялась в голос.
- Я просто начала сомневаться, ты ли это? - Хохоча, объяснила она. И, привстав на носочки, обняла Влада за шею. - Такой вежливый и вдумчивый, рассудительный, ни грамма властности или принуждения... 'Кошмар', думаю, 'проснулась в постели с неизвестным мужчиной'...
Влад заставил ее замолчать крепким поцелуем.
- Разве ты не такого поведения хотела от меня, выставляя все эти условия? - Поинтересовался он, отпустив ее рот.
Леся странно посмотрела на него, вызвав недоумение. После чего опустила лицо и спряталась у Влада на груди.
- Не знаю. - Вдруг глухо пробормотала она.
Влад слегка опешил.
И как тут работать над достижением цели, если Леся сама не знает, чего хочет? Как ему-то себя вести?
Все-таки, похоже, не так уж глупо было то, что в прошлый раз Влад попытался пропустить этот странный и довольно утомительный этап 'ухаживания'. С ним одни сложности.
А ведь Леся любит его. Влад ее любит. Что, казалось бы, может быть еще проще? На практике же, так не выходило, однако.
Надеясь, что она ощутила его скепсис и недоумение, Влад решил вернуться к кофе, чтобы не сказать чего-то лишнего и не потерять всех нелегких достижений последних трех недель.
17
Осень закончилась. Нет, по календарю ноябрь еще отсчитывал свои последние дни, но вот по факту - городом уже уверенно завладела зима.
Леся с каким-то отстраненным интересом наблюдала за медленным и плавным кружением снежинок. Стекло, к которому прижимались ее пальцы, казалось очень холодным. Таким, какой была кожа Влада сегодня ночью.
Отняв пальцы от стекла, она подперла рукой подбородок и глянула на часы. Пять вечера, темнеет, а Леся еще не то, что сидела в халате, но и в душе до сих пор не была. А ведь около девяти приедет Влад. Нет, нельзя ей сидеть дома. Совсем потеряла мотивацию. Раньше в такое время уже бездну дел успевала начать и завершить, а теперь? Только бесцельно бродила по комнате и сама не заметила, как день прошел.
Она вдруг стала понимать, отчего образ домохозяйки чаще всего связывался в представлении с полноватой, неряшливой, ничем не интересующейся женщиной. Леся просидела дома три недели, и уже начала погружаться в какую-то странную апатию, когда ничего не хотелось делать, лень было заниматься какими-то делами, даже приведение внешности в порядок по вечерам - напрягало. Кошмар! Так она совсем распустится, станет патлатой грязнулей, и Влад ее разлюбит, а она только решила прекратить их 'хождение по мукам'.
Представив себя в таком виде, Леся не сдержалась - рассмеялась вслух. Встав со своего 'наблюдательного пункта' - стула у окна, она с удовольствием потянулась и медленно побрела в ванную. Нет, Влад прав, то и дело, заставляя ее задумываться то над одним, то над другим вариантом - сидение дома не для Леси. Не того склада у нее характер, чтобы быть домохозяйкой. И месяца не прошло, как уволилась, а уже впала в какую-то летаргию и хандру, из которой и выбирается только вечером, когда Влад приходит. Так и до депрессии недалеко. Надо что-то делать. В конце концов, при всей ее любви к этому мужчине, нельзя сосредотачиваться только на нем. Ни ему, ни ей от этого не станет веселей и лучше.
Проблема состояла в том, что Леся просто не могла решить, что же именно хочет делать, потому и хандрила. Вернуться на свой бывший канал она не могла и не хотела, что важнее, и хоть начальство формально принесло извинения и предложило ей 'все забыть', Леся ничего не простила, и пусть считают ее взбалмошной эгоисткой. На здоровье!
Кроме того, она подозревала, и не безосновательно, что эти самые извинения принесены не без влияния Влада. Слишком уж старательно отводил глаза ее редактор, и слишком рьяно отнекивался, когда она заинтересовалась его оговоркой о визите Захарченко на студию.
Но в то же время, перейти на другой канал, который так долго был их конкурентом, тоже, как-то, не тянуло. Хоть те, узнав о ее увольнении - звонили с предложением о работе, пока Леся еще у Влада жила. Может, ну ее, эту солидарность и корректность по отношению к прошлому месту работы? Ну и что, что она знает столько тайн и секретов о не всегда чистоплотной конкуренции. Никто ж не заставит ее рассказывать, если Леся сама не захочет.
Однако подобный вариант, все равно, не вызвал воодушевления и морального подъема. Забравшись под горячий душ, она медленно выдавила шампунь на ладонь и задумчиво намылила волосы. Куда ей спешить?
В который раз Леся принялась размышлять о предложении Влада о журнале. Этот вариант казался ей более привлекательным, чем телеканал, который Захарченко, так же грозился создать. Но и с этой идеей внутри она не ощущала полной гармонии. Сама Леся не могла создать журнал, денег у Влада брать не очень хотела. Все-таки, она привыкла к тому, что и сама, без него, кое-что собой представляет и может. Ведь не благодаря их отношениям ее фамилия была столько лет известна в городе. А потому, что Леся действительно умела хорошо делать свою работу.
Можно, правда, взять кредит. Но и тут все было не просто. Ей самой, именно как отдельно взятому человеку и возможному организатору журнала, денег никто не даст. Леся не имела ничего настолько ценного, что можно было использовать как залог или гарантию возврата средств. Но вот ей, как жене Захарченко (а в том, что Леся таковой все-таки станет, сомнений уже не было, Влад всегда достигал намеченной цели) - деньги дадут без проблем. Хотя, зачем они ей будут тогда нужны, если у мужа попросить можно? Замкнутый круг, короче. 'И не туды ей без него, и не сюды', как сказал бы Борис Андреевич. Конечно, в том, чтобы принять помощь любимого мужа, нет ничего зазорного...
Звонок мобильного, по старой привычке сопровождающего ее повсюду (а вдруг срочно на работу вызовут) прервал эти странные, бесперспективные и тягучие мысли. Закрутив кран, Леся мокрыми руками нажала на прием.
- Да? - Вежливо ответила она, не узнав номера.
- Олеся Павловна? Здравствуйте. Это Максим Корнеев, с 'Интера', мы с вами общались несколько
