выплеснувшись через край чашки, которую Ната все сильнее сжимала пальцами.
Она сжала зубы, пообещав себе, что не доставит ему удовольствие, чертыхаясь.
Но Слава, все равно, заметил. На пару секунд он перевел глаза на ее руку, по пальцам которой медленно стекали одинокие коричневые капли. И еще выше вздернул свою дурацкую бровь.
Потом опять повернулся к официанту.
— Забери этот кофе, она не будет его пить, — повторил Святослав указание тем же тоном. — И принеси какой-нибудь …, - он задумался, — сок, что ли. Апельсиновый, например.
— Аргх! — это не она рычала.
Нет, конечно, не она.
Но Наташа знала, что ни к чему себя обманывать.
Женя удивленно посмотрел на начальницу, но, тем не менее, потянулся за эспрессо.
«Черта с два», решила Наташа, резко отдернув чашку, еще больше расплескивая кофе.
— Кто сказал, что ты будешь решать, что я пью, или не пью, а, Слава?! — она явно превысила вежливый тон. Ну и пусть! — По, какому-такому праву ты решаешь за меня? Кто ты, чтобы здесь командовать? Убирайся, катись к черту! Это, кажется, ты умеешь делать лучше всего!
Почему-то, несмотря на праведный гнев, глаза защипало от обиды и всего, что накопилось внутри.
А Слава, будто каменный истукан, все-так же невозмутимо стоял, и казалось, что его невозможно хоть чем-то задеть.
Более того, увидев, что она не дает официанту забрать чашку, он тяжело вздохнул, словно бы Ната вела себя как маленькая капризная девочка и, немного наклонившись, сам потянулся за посудиной, собираясь, очевидно, лично забрать ее у Наташи.
— Давай, парень, — обратился он к Евгению. — Неси сюда сок, и что там у вас есть в меню. Только, чтоб готовое и…, - он на секунду повернулся к Наташе, окинул ее взглядом и снова отвернулся к официанту. — Чтоб нормальная еда была. Без всяких там сахарозаменителей и обезжиренных штучек, — все тем же непререкаемым тоном закончил он.
Евгений, совершенно не ясно для Наташи, вдруг расплылся в широкой улыбке. И быстро кивнув, шустро развернулся, направившись в сторону кухни.
Наташа ошарашенно уставилась вслед своему работнику. А потом перевела глаза на Славу, который уже обхватил ее руку своей ладонью, пользуясь замешательством Наташи, и один за одним разгибал ее пальцы, вцепившиеся в чашку.
— Ты что, собрался здесь есть?! — почти прошипела она, сузив глаза.
Почему-то, весьма некстати, Наташа заметила, что он опять без пальто, в одном пиджаке. И даже без галстука. И ворот рубашки не застегнут. А на улице холодно…
Эти мысли только подогрели ее гнев. Какого черта она беспокоится об этом идиоте? Он четко показал, как относится к ней, обращая внимание на Наташу только с сексуальным интересом.
— Убирайся, — она сердито дернулась, стараясь вырвать свою руку из его цепкой хватки. — Иди к черту! Куда угодно катись! Я не позволю тебе здесь есть!
— А я и не буду, — ничуть не взволнованный ее гневными криками, все с той же невозмутимостью ответил Святослав. — Есть будешь ты.
Он опять потянул чашку.
И это оказалось последней каплей для нервов Наташи. Она уже ничего не понимала.
Резко дернувшись, Ната вырвала руку и, замахнувшись, просто кинула чашку на пол, вложив в этот импульсивный поступок всю накопившуюся за последние недели злость.
Секунды, потребовавшиеся, чтобы посуда коснулась пола, показались ей странно-долгими.
Но, наконец, керамика ударилась о кафель с громким звоном.
Чашка раскололась на кусочки, а черный, все еще горячий кофе, расплескался, обливая все вокруг: пол, ножки стола, …брюки и туфли Славы.
С какой-то отрешенностью глядя на это, Наташа даже пожалела, что попросила Сергея сделать эспрессо, и в чашке оказалось так мало жидкости.
На миг в зале повисла полная тишина.
Даже музыка, как ни странно, перестала играть. Наверно, как раз шла пауза между мелодиями.
Пару раз моргнув, созерцая то, что натворила, Наташа перевела глаза на лицо Славы.
Он… улыбался, глядя на нее.
И, более того, казалось, что очень старается сдержаться, чтобы не захохотать.
Она не понимала его.
— Ладно, можно и так, — невозмутимо пожал плечами Святослав, поймав взгляд Наташи. — А теперь — сядь, — и он повелительно кивнул на кресло.
Наташа моргнула, все еще немного шокированная тем, что такое сделала.
Краем глаза заметила, как юркнула в подсобку одна из официанток, наверное, за шваброй и ведром. Повернулась к Сергею, который наблюдал за этим представлением и, казалось, никак не мог решить, за кого «болеть» в этом противостоянии характеров.
А потом, вновь посмотрела на Славу.
— Уходи, — хрипло прошептала Ната, поняв, что злость куда-то ушла. В душе не осталось ничего, кроме обиды и боли. И такой любви к этому невыносимому мужчине, что хотелось сесть на пол, прямо в эти осколки и пролитый кофе, и зареветь.
— Уходи, Слава. Я не выдержу больше.
Он тяжело вздохнул, но не отвел глаз от ее взгляда, в котором наверняка, все чувства читались как на ладони.
— Этот метод я уже пробовал, солнышко, — так же хрипло прошептал он ей в ответ. — Для нас с тобой — он не работает, — Слава чуть повернул голову, заметив, очевидно, Евгения, который невозмутимо шел в их сторону, неся поднос с едой. — Сядь, — более решительно и жестко, повторил он свой приказ.
И Наташа, сама не понимая, почему, подчинилась.
Наверное, уже просто не было сил стоять на подгибающихся ногах.
Дождавшись, пока Евгений поставит поднос на стол, Слава кивнул, и благодаря, и отсылая парня одновременно. Расстегнув пиджак, он сел за этот же столик. Но не напротив, а рядом с Наташей, взяв стул у соседнего стола, и поставив его сбоку.
Наташа сделала вид, что ей все равно, и просто уставилась глазами в полированную поверхность дерева, чуть отвернувшись от Славы.
На несколько секунд над столом повисло молчание, во время которого Слава (за которым она подсматривала, не сдержавшись и скосив глаза) изучал содержимое подноса.
Наконец, он кивнул, очевидно, удовлетворенный тарелкой жаркого, которое сегодня значилось в обеденном меню Кофейни, пиалой греческого салата и стаканом с апельсиновым соком (Наташе, лично, тот показался чересчур ярким, режущим глаза своей оранжевостью).
— Ешь, — подтолкнув поднос ближе к ней, приказал Слава.
Она хмыкнула.
— Не буду.
— Ната, — в голосе Святослава послышались стальные нотки. — Ешь.
— Иначе, что? — вскинула она голову, прожигая его сердитым взглядом. — Что ты сделаешь? Силой заставишь?! — поддела Наташа Славу со злой иронией.
— Заставлю, — кивнул он, ответив ей взглядом, которым вдруг стал колючим и жестким. Но было в этой зелени и еще что-то… — Если вынудишь, силой заставлю, — подтвердил он. — Но ты поешь.
Она задохнулась. И просто уставилась на него.
— Ты. Заставишь. Меня. Силой? — выделяя каждое слово, недоверчиво повторила она хриплым голосом.
Святослав кивнул.
— Ешь.
