свидетелем ее вспышки. Это было бы неразумно. Селена бросила на него бесстрастный взгляд и, встретившись с встревоженными карими глазами листера, отвернулась к дороге. В этот раз Конклав превзошел сам себя.
Деревья, окружавшие дорогу, расступились. Мотоциклы выехали к подножию холма.
Затормозив, Селена безразлично осмотрела собравшихся. 'Какого черта она здесь делает?' - хотелось кричать девушке, но ничто не всколыхнуло серебряную безмятежность ее глаз. У Дочери Луны нет чувств - ее персональная мантра последние десять лет. И она сама уже верила в это. Почти…
Пространство было заполнено мужчинами. Воздух бурлил силой и провонял тестостероном. Внизу собрались воины. Они были сильнейшими, лучшими в своих родах и семьях. Мощные, бескомпромиссные, дикие и агрессивные. Неуправляемые.
Неподчиненные никому, кроме Конклава. Гордость расы. Селене захотелось фыркнуть.
Но - было нельзя. Местами пылали огромный костры, придавая собравшимся слегка демонический вид. Ноздрей Селены коснулся аромат вина со специями. Что ж, это не было неожиданностью. Еще одна забава мужчин у всех рас и во все времена.
Она была единственной девушкой здесь. Других никогда бы не допустили на собрание.
Но не Дочь Луны. Нет, Селена была составляющей Конклава. Хотя, правильнее было бы сказать - его рабыней. Но это было ее личное мнение, с которым никто не посчитается, вздумай она его озвучить. Спрыгнув с мотоцикла, и не озаботившись его дальнейшей судьбой, девушка вступила в этот мир самцов, с гордо поднятой головой.
Мужчины расступались перед ней, признавая ее статус и силу. Но их глаза недвусмысленно ощупывали затянутую в черную, ничего не скрывающую кожу, фигуру Селены. Они указывали на ее место в их мире. И казалось, что их мысли проступают огненными знаками в ночи, подобно древнему приговору: ' Ты оценен, взвешен, и признан…'. Хотя, скорее всего, каждый из них признал бы ее достойной для себя.
Но ни один взмах ресниц не выдал ее отвращения к столь очевидным помыслам этих воинов. Масса платиновых волос тянула вниз, а голова была надменно вздернута, а глаза, как безжизненный лед.
Это было престижно среди воинов ее расы сейчас - уподобляясь людям, они восторгались мотоциклами, скоростью и черной кожей. Селена искренне недоумевала, наблюдая за тем, как это приобретает все большую популярность. Конечно же, людям и не снилось то, что могли делать с их изобретениями эти воины. Они жаждали побед и мощи в абсолюте, а от того, получив новые игрушки, ринулись превосходить друг друга в этих забавах. По мнению девушки это было примитивно до невозможности. У них у всех хватало проблем и забот, помимо этих ребячеств. Тем более, что воины в отсутствие меры дошли до максимума.
И вот, она была среди десятков взвинченных, разгоряченных вином и забавами, лишь наполовину упрятанных в кожу, оглядывающих ее мужланов. Похоже, пора переоценить свое отношение к Конклаву - она вполне может выделить им кусочек в сердце и причислить к тем, кого ненавидит.
Все эти мысли кружились в ее голове, пока Селена молча шла через толпу. Ей почти позволили дойти до тропы, ведущей на вершину холма, туда, где собрались члены Конклава. Почти…
Мужчина сделал шаг, закрывая дорогу Селене, при этом широко ухмыляясь. Он был огромен и силен. Все женщины ее народа считали его неотразимым, и пошли бы на многое, лишь бы удостоиться его беглого осмотра, девушка прекрасно знала это.
Золотая голова дернулась в ехидном приветствие. Серые глаза плотоядно бегали по ее телу, дорисовывая то немногое, что скрывала одежда. Двое товарищей встали за его спиной.
Селена остановилась, глядя в точку чуть выше его плеча. Это было так предсказуемо.
- Дочь Луны. - Воин дерзко смотрел на нее, пытаясь поймать взгляд.
- Измиль. - Она посмотрела на ночное небо, не оставляя ему шансов.
- Разреши предложить тебе вино. - Он протянул ей кубок, наполненный горячим ароматным, ценным вином, но Селена испытала лишь отвращение. Тонкая рука твердо взяла предложенное угощение, но не поднесла к губам, так и замерев на уровне груди.
- Благодарю, Измиль. Ты весьма внимателен. - Сегодня было полнолуние, и Селена могла прекрасно рассмотреть видимую поверхность Луны. Девушка отдавала себе отчет, что игнорируя внимание воина, провоцирует его. Но не собиралась поощрять последнего даже мимолетным взглядом.
- Ты не выглядишь довольной, Дочь Луны. - Голос Измиля насмехался. - Твой листер плохо справляется со своими обязанностями. Думаю, что я лучше удовлетворил бы твои вкусы.
Сзади зашипел Анри, но Селена не собиралась успокаивать его, или, тем более, вступаться за поруганную честь. Во-первых, Анри сам мог постоять за себя, он был сильнее многих на этом собрании, и вряд ли в чем-то уступал Измилю. Селена никогда не задавалась целью выяснять его силу. А во-вторых, она никогда не просила Анри становиться ее листером. Так решил Конклав. Анри с радостью согласился, хотя это и было унижением для воина в любом другом случае. С любой другой хозяйкой он, без сомнения, отказался бы. А вот Селене отказаться не предложили, ее поставили в известность. Девушка, пожалуй, побаловала бы себя лишь одним удовольствием - с радостью посмотрела бы, как эти два самца убивают друг друга, избавляя ее от своего навязчивого и утомительного общества. Но сейчас было не время и не место.
Кроме того, Анри было необходимо напомнить о его месте. Листер не имеет права выказывать недовольство, если хозяин не разрешил такого поступка. Если не указать мужчине на это, он может неправильно истолковать ее безразличие и возомнить, что близок к цели, которую поставил перед ним Конклав.
Замысловатая вязь узоров на коже ее запястья блеснула белым в лунном свете, когда рука, держащая бокал с вином, дернулась, выплескивая его содержимое на зарвавшегося листера. Селена не оборачивалась, она не смогла бы промазать. Он стоял в нескольких сантиметрах от нее. И за это она так же наказывала его. Ей претила его попытка приблизиться.
Измиль широко и нагло улыбался, разглядывая мокрого соперника. Анри тяжело дышал за ее спиной от обиды, унижения и гнева. Но не мог ничего сделать. Такова была их жизнь. Все они были заложниками и рабами своих имен, семей, положений. Селена не знала, было ли это противно им так же сильно как ей самой. И не собиралась спрашивать.
Ее серебряные глаза осчастливили Измиля своим вниманием.
- Я не позволяю никому удовлетворять мои вкусы, Измиль. Удовлетворение рождает слабость и зависимость. Это недостойно Дочери Луны.
- О, я сумею изменить твое мнение, почтенная. Поверь мне. - Воин дерзил, они оба знали об этом. Селена могла бы потребовать от Конклава кары для него. Но ее уже поглотила апатия. Сильно много чувств для одного вечера. Они отвлекают от главного. От того, что она поклялась помнить всегда.
- Меня ожидает Конклав, воин. Ты утомил меня. - Селена уперлась взглядом в вершину холма. Он не посмел бы столь явно проигнорировать ее намек. Измиль склонил свою золотую голову и отступил на шаг, открывая ей дорогу. Девушка прошла мимо, сделав вид, что не услышала прошелестевшего обещания: 'Мы еще обсудим это, Дочь Луны'.
Это становилось все более утомительным. В конце концов, ей было лишь двадцать шесть, и до того времени, когда она в самом деле столкнется с необходимостью выбора, было еще, по крайней мере, лет десять. Но Конклав боялся. У них не было альтернативы. Селена осталась одна. А им были нужны наследницы, много наследниц.
И все пути для Конклава были хороши. Хотя, никто кроме них самих не был виноват в ее уникальности.
Было время, когда девушка проклинала свою силу, позволившую ей выжить там, где погибли все ее сестры. Но это время прошло. Она была Дочерью Луны, а у Дочери Луны нет… она хорошо усвоила этот урок.
Холм не был высоким. Метров пятнадцать, не больше. К тому же, он был довольно пологим. Земляная насыпь давала возможность Конклаву возвыситься над окружением, вот и вся его задача. На вершине уже все собрались. Десять сильнейших и опытнейших представителей их расы. Селена была одиннадцатой. С ними и, в тоже время, над Конклавом. В народе, но всегда одна. Дочь Луны была истоком силы своей расы. Так было всегда, и ничего не изменит ее личное отношение к жизни.
Так будет и после…
