Заиграли фанфары, и на песок вступила процессия из семи латников, четверо из которых тащили здоровенный сундук, а еще трое – стопки какой-то ткани. Дождавшись, пока процессия доберется до его стола, Просветленный снова вскинул ладонь и объявил:
– Брат Велин из Архема!
По трибунам прокатилась новая волна аплодисментов, и человек-гора, победивший в боях на топорах, не зная, куда спрятать руки без оружия, вскочил на ноги и, смущенно улыбаясь, пошел к Просветленному.
Глава Академии острова Черной Скалы положил руку на его плечо и спросил:
– Ты доказал, что достоин награды Турнира! На одной из этих подушек – мешок с сотней золотых. На другой – плащ ученика Академии. Ты достоин и того, и другого. Выбор – за тобой!
Здоровяк, не задумываясь, положил руку на плащ, и трибуны взорвались шквалом аплодисментов, приветствуя выбор победителя. Просветленный пожал ему ладонь, обнял воина за плечи и, дождавшись, пока смолкнут крики, возвестил:
– Поприветствуем нашего нового брата, друзья!
Троекратный лязг мечей о шиты отряда латников, незаметно выстроившегося за Настоятелем, почти перекрыл восторг трибун, и счастливый воин, прижимая к груди сверток, занял свое место в этом строю.
Из семи победителей турнира, вызванных до унгов, деньги выбрали трое: лучник, воин, дравшийся шестом, и один из победителей одиночной схватки на мечах. Теперь они, почему-то пряча глаза, стояли по левую сторону от отряда латников, сжимая в руках мешки с монетами и возвращенное им оружие. Впрочем, причин, по которым они сделали такой выбор, могло быть множество: сумма была более чем велика, поэтому зрители приветствовали их выбор точно таким же ревом, как и решение тех, кто выбрал учебу.
Наконец дошла очередь и горцев.
– Брат Ольгерд и сестра Беата! – пророкотал Просветленный и… улыбнулся.
Трибуны взвыли так, что принц даже поежился.
– Вы доказали, что достойны награды Турнира! Но прежде чем я предложу вам выбор, я бы хотел еще кое-что добавить.
Просветленный встал на одно колено, поцеловал руку ошеломленной таким поступком девушке, снова встал и продолжил:
– Я преклоняюсь перед мужеством этой юной девушки, в упорнейшей борьбе доказавшей, что мужество не зависит от пола! И я с удовольствием дарю первой за всю историю существования Турнира Меча Террена победительнице этот комплект мечей! – Он взял из рук распорядителя богато изукрашенную перевязь с оружием и протянул девушке.
– А теперь делайте свой выбор, господа!
Глядя, как горцы, не задумавшись ни на секунду, положили руки на плащи, Голон взвыл от бешенства и заскрипел зубами…
– Итак, выбор сделан! И единственное, что я должен сделать, так это объявить, что всем победителям Турнира Славы, вне зависимости от их выбора или места, где они будут жить, я вручаю дворянский патент. И где бы вы ни находились, друзья мои, – он повернулся лицом к победителям, – знайте, что вы находитесь под нашей защитой! Слава Победителям! И еще… Для заинтересованных лиц… Торги, на которых вы сможете выкупить право пригласить на службу выпускников Академии этого года, состоится завтра вечером, в главном зале Академии… А сейчас я объявляю Турнир Меча Террена завершенным и жду встречи с вами ровно через год…
– Ваше Высочество! – глядя на бледного от бешенства принца, взвыл Тро. – Еще не все, поверьте! Их сейчас отпустят на сутки для прощания с родными и близкими… Тут такой порядок… Люди готовы… Три десятка человек… Часть из них – те, кого победили эти самые унги… Мы выкрадем ее вечером или ночью, я обещаю…
Еле сдержавшись, чтобы не врезать кулаком в испуганное лицо помощника, Голон Крыса проводил взглядом удаляющихся к неприметной двери в дальнем конце Арены победителей и, встав с кресла, прошипел:
– У тебя остался только один шанс… Ты меня понял?
Глава 19
Хранитель Эол
Очередное Пророчество накатило во время обеда – сердце вдруг заколотилось как бешеное, лоб покрыла испарина, в глазах потемнело; я выхватил из кармана «дежурный» блокнот и стило и, уже записывая бьющиеся в сознание строки, наткнулся на удивленные взгляды Маныша и его «яйцеголовых». Трясущимися руками дописав последние слова, уже исчезающие из сознания, я облегченно откинулся на спинку кресла и, нащупав кнопку экстренного включения
– Ну и что это, по-твоему, должно значить? – Маныш, появившись в лаборатории, устроился напротив меня и торжественно продекламировал написанный мною текст:
– А кто его знает… – злобно буркнул я, понимая, что сосредоточиться на Пророчестве, чувствуя себя подопытной крысой, все равно не получится.
– Не понял? – нахмурился он и, привстав с кресла, помахал блокнотом перед моим лицом. – Это же ты написал! Вот и объясняй…
– Не знаю. Очень часто истинный смысл предсказанного понимаешь только после того, как события
– А что за вожаки и щенки? – поинтересовался Ромни, помощник и давний соратник Маныша, какого-то черта прибывший сегодня с утра и отирающийся по моей берлоге с одному ему известными целями.
– Детей в деревне двое. Сын Ольгерда и сын Боно. Обоим им рано искать себе невест… Тем более, что и мстить кому-то им пока не с чего… – грустно пошутил я. – Поэтому у меня лично нет объяснения…
– Мда… Пророчество есть, а смысла в нем нет… – скривился в гримасе Ромни.
– Смысл есть. Просто мы о нем не догадываемся. Мало информации о происходящем. Если бы не эта долбаная статья, ограничивающая использование техники в мирах, в которых есть возможность столкновения с высокотехнологичными цивилизациями, я, имея возможность наблюдать за социальной и политической обстановкой в регионе, с высокой вероятностью мог бы предположить несколько вариантов объяснений, – хмыкнул я. – А сейчас приходится только догадываться и переживать за ребят.
– За этих аборигенов? – не поверил мне Ромни. – Тебе-то какое до них дело? Да что бы с ними ни случилось – они лишь объекты наблюдения и не более… Ну передохнет там пара сотен – так их миллионы… Новых найдем!
Чувствуя, что начинаю закипать, я прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов: цинизм многих сотрудников Службы по отношению к исследуемым мирам меня давно не удивлял, но отношение к моим друзьям меня бесило не на шутку. Тем более что я и сам не так давно понял, что Мерион, Ольгерд и еще несколько человек мне ближе и роднее, чем эти вот гуманоиды, считающие себя цивилизованными людьми. А на самом деле лишенные многого того, что, на мой взгляд, и является самым ценным в Личности – умения дружить, сопереживать, любить; искренности, непосредственности и человечности…
– О, а ведь ты злишься… – видимо, кинув взгляд на показания
