улыбнулся своему отражению в зеркале трюмо жены, вечно раздражающего безумным количеством всякого рода баночек, и, насвистывая какую-то мелодию, направился в ванную…
Глава 59
Ольгерд
Изображать из себя вьючную лошадь мне было неохота. Поэтому, проснувшись, я категорически запретил вчерашним пленницам брать из награбленного нормами больше того, что они смогут нести, не снижая скорости передвижения. А потом почти час потратил на то, чтобы заставить их выбросить все то, что они на себя навьючили. В итоге, злой, как собака, я пригрозил оставить их здесь одних. Подействовало. Взвалив на спины порядком похудевшие сумки, женщины, расстроенно оглядываясь на сваленное в кучу добро, медленно потянулись с поляны, то и дело сокрушенно вздыхая. Впрочем, уже на середине подъема на перевал самые ворчливые из них перестали причитать и начали потихонечку выбрасывать вещи, которые, по их мнению, были «не очень нужны». Я старался этого «не замечать», хотя и шел в середине строя. Но даже с таким небольшим грузом двигаться в темпе они не могли. Приходилось делать короткие остановки буквально через каждые десять минут. За перевалом дело пошло лучше – двигаться на спуск было значительно легче, и две особо склочные дамочки даже начали цепляться к Оливии, ехидно интересуясь у нее, для чего она нацепила на пояс меч. Задевать Хвостика они почему-то не решились – видимо, жена Эрика показалась им не таким крепким орешком, как Беата. Однако Оливия терпела их подколы недолго – в какой-то момент коротко свистнул выхваченный меч, и рослая огненно-рыжая красавица, по мнению Оливии, доставшая ее больше подруги, вдруг обнаружила вертикальный разрез на своем платье от шеи и до живота, откуда при каждом шаге хозяйки выглядывала то одна, то вторая весьма увесистая грудь. Стервозность Рыжей как ветром сдуло – под истерический хохот подруг по несчастью она подобрала выпавшую из рук котомку и, прижав ее к груди, чтобы спрятать разрез, молча переместилась в самые последние ряды прыгающих по камням женщин.
К обеду дамочки вымотались настолько, что я распорядился устроить привал – с такой скоростью до их городка мы бы добирались неделю. Пока Оливия и Эрик занимались обедом, я обнаружил, что четыре молоденькие девицы до крови стерли ноги. Пришлось заниматься еще и ими. В общем, с обеда и до заката удалось пройти километров пять. От силы. И у меня здорово испортилось настроение – меня вдруг страшно потянуло домой, в Аниор. А после ужина у теток поехала крыша – часть из них вдруг решила, что нам надо чем-то отплатить за спасение. По пути «разобравшись» с тем, кто из нас «свободен», они начали подкатывать ко мне и Угги с предложениями типа «помочь скрасить одиночество хотя бы этой ночью». Хвостик, наблюдая за этим со стороны, покатывалась от хохота – по ее мнению, девушек надо было пожалеть… Однако на мое предложение выделить для этого дела Глаза она почему-то не согласилась – видимо, пожадничала… В общем, спать я и Угги удалились в лес, подальше от общей стоянки, чтобы не провоцировать дамочек на всякого рода ночные эксцессы…
– Лучшее средство от любви – бег в противогазе! – изрек Глаз сразу же после подъема, окинув взглядом наше обиженное невниманием воинство. – Противогазов нет, зато есть пересеченная местность… Будем лечить!
И мы приступили к лечению. За световой день прошли километров двадцать пять, и к моменту, когда с опушки леса мы наконец увидели обгоревшие развалины их родного городка, дамочки были способны лишь упасть лицом вниз. И не шевелиться.
А городок понемногу оживал – жители, при нападении нормов успевшие скрыться в лесу или спрятаться в погребах, вовсю разгребали завалы, относили трупы на деревенское кладбище, расположенное неподалеку от леса, и жгли костры, готовя немудреный ужин. Увидя наш отряд, добрая половина погорельцев сначала рванула в сторону леса, думая, что вернулись нормы, но потом все устаканилось – бывшие пленницы с дикими воплями рванулись на поиски родных, близких или просто знакомых, и мы наконец остались одни…
– Фу, все… Пора к Коляну… – потянувшись так, что затрещали кости, пробормотал Щепкин. – Стоко баб, и все отмороженные!
– А тебе погреться подавай? – как обычно, не удержалась Беата. – Что ж ты ночью-то растерялся?
– Тебя грел… Мерзла вроде? – сделав квадратные глаза, отшутился Глаз. – Или я лоханулся? Черт, может, еще не поздно? Вон как Рыжая пятками сверкает! А если ее повернуть…
– …то будет сверкать сиськами… – рассмеялся я. – Оливия для тебя расстаралась, а ты, изверг, даже спасибо ей не сказал…
– Ну бюст у нее, конечно, внушает уважение. – Вовка дождался, пока Беата запыхтит, как паровоз, а потом добавил: – Но не желание… Зато вот этот комплект – совсем другое дело…
– Убью, гад! – под общий хохот заверещала сестричка и… рассмеялась…
– Ладно, болтуны, может, пробежимся перед сном? – поинтересовался я, не сомневаясь в ответе.
– Угу… а то достало ползти, как черепаха… – Выразив общее мнение, Эрик поправил перевязь мечей и первым сорвался с места…
Домик Кольена выглядел таким же ухоженным, как и в день, когда мы его увидели в первый раз. Только вот на завалинке, вместо Хранителя Ронтара, восседала гораздо более знакомая компания – Арти, Мотт, Мэнир и Нейлон. Только вот почему-то с постными рожами. Даже на радость подлетевшего к ним Хмурого они отреагировали как-то без души, мрачно приветствуя крайне довольного встречей пса, и я вдруг почувствовал, что у меня обрывается сердце.
– Что случилось? – почувствовав то же, что и я, спросила Беата, невольно ускоряя шаг. – Где Дед?
Нейлон, тяжело вздохнув, поднялся с массивного бревна и, не глядя мне в глаза, пробормотал:
– Пошли в дом. Там поговорим…
Томимый нехорошими предчувствиями, я метнулся в дом и чуть не сбил с ног торопившегося навстречу Эола!
– О, какие люди! Извини… – Удержав от падения Хранителя, я практически внес его обратно в большую комнату и, усадив на ближайший стул, вгляделся в его мрачное лицо и рявкнул:
– Рассказывай!
Эол, расстроенно глядя на меня, пожал плечами, похрустел пальцами и разродился:
– Маша ушла…
– Куда ушла? – не понял я.
– Она сказала, что устала от такой жизни, и потребовала отправить ее на Землю.
– И ты, конечно, ее отправил? – взбесившись, поинтересовался я.
– Не я. Кольен. А ее можно остановить?
– А подождать пару дней? – Зарычав, я заметался по комнате, то и дело наталкиваясь на набившихся в нее друзей. – Вы что, охренели, что ли? Там же Кормухин, который спит и видит, как отловить хоть кого- нибудь из нас! Да стоит ей появиться в Москве, как она окажется у него в конторе!
– Не рычи! Ее пробовали отговорить… Не получилось. Кольен сделал им другие документы. И отправил в Европу…
– Так, мне надо туда же! Срочно!!! – Я выскочил в коридор, к двери, ведущей в подвал, и, вцепившись руками в не поддавшуюся первому рывку ручку, дернул изо всех сил…
– Стой! Бесполезно! – Голос Эола, раздавшийся за спиной, заставил удвоить усилия.
– Как это бесполезно? Мне надо к ней!
– Открыть не сможешь. Заблокировано…
– Это почему это? – взвился я, поворачиваясь к нему лицом и нашаривая рукояти мечей…
– Да ты можешь дослушать до конца? – прошипел Эол, придвигаясь ко мне вплотную и заглядывая мне в глаза. – Уход Маши – не единственная новость! И не самая плохая! Иди в комнату и сядь!
На мгновение окаменев, я быстренько промотал в голове все возможные варианты плохих новостей и, не придумав ничего хуже этой, все-таки послушался и, практически бегом вернувшись в комнату, устроился на подоконнике.
– При открытии портала на Землю захвачен сам Комплекс. По распоряжению моего начальства ВСЕ порталы блокированы. В связи с возможностью использования их оборудования этими самыми захватчиками для перемещения между различными секторами. И до момента решения возникшей проблемы…
– А как тут оказался ты? – поинтересовалась Беата.
– Я вышел
