Сначала попробую дать небольшой совет: информация, которую вы получите завтра-послезавтра, с вероятностью в сто процентов будет, как говорят у вас в России, липой. По «добытому» вашим информатором адресу вместо искомого лица будет ждать хорошо подготовленная засада. Так что попытка господина Коренева заявиться туда даже в составе штатного взвода гарантированно приведет к пленению хотя бы одного «суперсолдата».
Поверьте, силы будут задействованы немалые…
— Откуда вы знаете? — вырвалось у Михаила Вениаминовича.
Вместо ответа Шарль мрачно усмехнулся.
— А, ну, да… В этом и заключается ваш подарок?
— Нет. Не в этом. Это просто предупреждение. А подарок — тут… — достав из нагрудного кармана пиджака «флешку», контрразведчик положил ее на подлокотник. — Здесь реальный адрес того, кого вы ищете, и еще одного человека. Последний — это та скотина, которая отдала приказ слить рядовых исполнителей. В общем, хотелось бы, чтобы оба получили по заслугам. Быть может, это несколько старомодно, но есть вещи, которые лично я простить не в состоянии… Да, еще — я даю слово, что тут все чисто, и без подстав — по-русски добавил он. — В «флешке» нет маячков или вирусов; информация абсолютно точна, и там вас не ждут никакие сюрпризы.
Кроме, разве что, личных качеств самих объектов…
— Забавно… — Кириллов задумчиво посмотрел на собеседника. — А как это все уживается с вашими принципами и… присягой?
— Я ухожу в отставку. А принципы… они остались неизменными. Есть такое понятие — честь офицера. Так вот этим двоим оно не знакомо… Я, конечно, сам не ангел, но… — Шарль помолчал несколько мгновений, потом опустил взгляд и добавил: — В общем, все это, наверное, надо лично мне… И не только это… Знаете, я бы хотел, чтобы вы меня уважали…
Глава 57. Мерион Длинные руки
Еще раз окинув взглядом дорогу, Мерион до хруста сжал кулаки: шансов уйти из засады у обычного ребенка не было. Ни одного. Даже для взрослого, подготовленного воина сбежать от четырех с лишним десятков солдат, хорошо обученных действиям в лесу, было бы нереально.
Судя по следам, расположившиеся на заранее подготовленных позициях, они были готовы броситься на Самира и его спутника, однако им это не удалось — судя по следам, прячущихся в кустах людей почуял Хмурый. Видимо, поэтому, вынужденные атаковать несколько раньше, солдаты сразу же потеряли четверых — двоих, судя по всему, положил Самир, двоих порвал пес. Однако первый успех тут же свел на нет героизм Сенза — вместо того, чтобы воспользоваться заминкой нападающих и сразу же рвануть в лес, парень попытался помочь другу, и это ему не удалось: пробежав каких-то десять-двенадцать шагов, мальчишка нарвался сразу на двух воинов, и ничком упал на землю. Видимо, оглушенный.
Тем временем сын Ольгерда метался между деревьями, орудуя двумя ножами, и, пользуясь возможностью двигаться в джуше, убивал врагов, пытающихся его схватить.
Цепочка его следов огибала толстенные вековые ели, ныряла в проходящий параллельно дороге овраг и аж четыре раза возвращалась на проезжую часть — парнишка пытался спасти попавшего в беду друга. Однако, увидев, что Сенза потащили к лошадям сразу шестеро воинов, а между ними и им возникла стена из десятка вооруженных щитами воинов, он понял, что все его попытки бесполезны. И решил вернуться в Аниор.
Двигаясь по следам, ведущим в глубь леса, Дед мрачно смотрел на истоптанный солдатскими ботинками ковер из хвои и чувствовал, что гордится своим учеником: вместо того, чтобы, пользуясь преимуществом в скорости, сразу попытаться разорвать дистанцию, ребенок исполнял классическое «отсекание хвоста». Сначала растягивая преследователей в линию, потом неожиданно разворачиваясь, и в состоянии джуше атакуя самого шустрого. При этом ему хватало одного удара — об этом неопровержимо свидетельствовали его следы. А вот Хмурому приходилось сложнее — его броски достигали цели все реже и реже, и к моменту, когда Самир с псом удалились от дороги где-то на километр, пса умудрились ранить.
Что интересно, в самом начале схватки, еще на дороге Самирчик просто убивал. А убегая, изменил тактику — каждая его контратака заканчивалась тяжелым ранением противника, а значит, должна была замедлить преследователей.
Увы, наемники — а в том, что это были именно они, Дед не сомневался ни секунды, — вместо того, чтобы помогать тяжелораненым, их просто добивали. Или бросали на произвол судьбы. И продолжали преследование! «Это какую же сумму им предложили, раз такое отношение к смерти не вызвало бунта среди рядового состава? — подумал Мерион, перешагивая через очередной труп.
Даже после первого ранения Хмурого Самир продолжал трепать врага — видимо, стараясь дать собаке уйти. И следы его четвероногого друга, сообразившего, что ему приказал хозяин, почти не отклонялись от прямой. И, если бы не смена растительности и рельефа, внезапно изменившие обстановку, и не большая потеря крови Хмурым, парочке бы удалось уйти — потеряв еще пятерых, преследователи снизили темп, сбились в кучу, и двигались за ними компактной, готовой к контратакам группой.
Длинный язык леса, вклинивающийся в широкое поле, постепенно сужался, и в какой-то момент Самир понял, что прятаться за деревьями у них больше не получится.
Выбираться на открытое место было глупостью — среди преследующих его солдат были лучники, а, значит, как минимум пес подвергался смертельной опасности — то, что его приказали взять живым, парнишка, кажется, уже догадался. Однако вернуться в лесной массив он уже не мог — рассыпавшиеся в цепь солдаты перекрывали всю ширину заросшего деревьями лесного клина…
Хмурый покидал хозяина неохотно: пока мальчишка, пользуясь последней возможностью, метался среди деревьев и пытался дать четвероногому другу возможность уйти, пес еле ковыляя в сторону русла протекающей вдалеке реки.
Представляя себе состояние души паренька, заметившего, как группа стрелков, прикрытых мечниками, словно забыв про него, пробежала к опушке и открыла стрельбу по Хмурому, Мерион чуть не взвыл он бешенства: Самир, понимая бессмысленность каждого своего следующего шага, метнулся к этой группе, и, метнув в стрелков оба оставшихся у него ножа, взялся за мечи…
Его сумасшедшая атака разбилась о стену щитов — по крайней мере, следов крови в этом месте не было. А потерявшие двух лучников наемники стрелять не перестали, и все-таки добились своего — пес, получив две стрелы в спину, забился в конвульсиях…
Самир, забыв про врага, огромными прыжками несся к Хмурому, позабыв про бегущих следом врагов. Добежав до покрытого кровью друга, мальчишка упал на колени и попытался взвалить его тушу на себя. Судя по тому, как проминали влажную почву его ступни, это ему почти удалось. Несмотря на то, что боевой пес весил вдвое больше самого Самира. Однако, сделав буквально несколько шагов, парнишка понял, что не уйдет. И, видимо, решив, что врага лучше встречать лицом к лицу, аккуратно положил Хмурого на траву…
На открытом месте молниеносные атаки Самира оказались не так опасны — опытные воины, закрывшись щитами, просто ждали удобного момента. И шаг за шагом двигались к Хмурому…
Цель их маневра Самир не понимал. До тех пор, пока его не оттеснили от тела собаки, и парочка стоящих позади строя солдат не взмахнула мечами и не обрушила их на потерявшего сознание пса — в этот момент, забыв про все, мальчишка бросился на убийц и… запутался в брошенных в него ловчих сетях!
Судя по обрезкам веревок, он орудовал мечами достаточно быстро, но навалившиеся на него воины задавили его массой… И, связав добычу,… продолжили терзать его пса!!!
Присев около изуродованного Хмурого, Мерион скрипел зубами и судорожно сжимал рукояти оказавшихся в ладонях мечей — переполняющая его ненависть требовала выхода. И, желательно, немедленно…
— Где флаер? — вскочив на ноги, зарычал он через мгновение. — Эол!!!
— Через двадцать секунд будет здесь… — Хранитель, закрыв заплаканные глаза, стоял прямо за его спиной и раскачивался. Бросив взгляд на его лицо, Мерион вдруг почувствовал, что готов завыть от боли, и,
