Том 6. Пьесы 1901-1906

всевозможные личности, а также присутствующие здесь, как то: Греков…

Николай. Греков, это правда?

Греков (спокойно). Прошу ко мне не обращаться с вопросами, я отвечать не буду.

Николай. Напрасно!

Надя (громко). Вот хорошо!

Клеопатра. Что за выходки?

Захар. Надя, дорогая моя!..

Бобоедов. Тсс…

(На террасе шум.)

Николай. Я нахожу излишним присутствие здесь посторонних лиц…

Генерал. Гм… Кто же тут посторонние?

Бобоедов. Квач, посмотри, что за шум?

Квач. Человек рвется в дверь, ваше благородие! Прет в дверь и ругается, ваше благородие!

Николай. Что ему надо? Кто это?

Бобоедов. Спроси!

Пологий. Прикажете продолжать или приостановиться?

Надя. О, подлец!

Николай. Приостановитесь… Посторонних лиц я прошу уйти!

Генерал. Позвольте… это как понять?..

Надя (кричит задорно). Посторонние здесь — вы! Вы, а не я! Вы везде посторонние… я здесь дома! Это я могу требовать, чтобы вы удалились…

Захар (возбужденно, Наде). Уйди! Немедленно… уйди!

Надя. Да? вот как!.. Значит, это я… действительно я посторонняя здесь! Так я уйду, но я скажу вам…

Полина. Удержите ее… она скажет что-нибудь ужасное!

Николай (Бобоедову). Скажите жандармам, чтобы закрыли двери!

Надя. Вы все бессовестные люди… без сердца, жалкие… несчастные…

Квач (входит, радостно). Ваше благородие! Еще один открывается!

Бобоедов. Что?

Квач. Еще один убийца пришел!

(К столу идет, не торопясь, Акимов, рыжеватый парень, с большими усами.)

Николай (невольно приподнимаясь). Что вам нужно?

Акимов. Это я убил директора.

Николай. Вы?

Акимов. Я.

Клеопатра (тихо). А-а… мерзавец! Совесть имеешь!..

Полина. Боже мой! Какие ужасные люди!

Татьяна (спокойно). Эти люди победят!

Акимов (угрюмо). Ну, что же? Нате, ешьте! Я убил.

(Общее смущение. Николай что-то быстро шепчет Бобоедову, тот растерянно улыбается. В толпе арестованных молчание; все стоят неподвижно. В дверях Надя смотрит на Акимова и плачет. Полина и Захар шепчутся. В тишине ясно слышен негромкий голос Татьяны.)

Татьяна (Наде). Не плачь, эти люди победят!..

Левшин. Эх, Акимов, напрасно ты…

Бобоедов. Молчать!

Надя (Акимову). Зачем вы сделали это, зачем?

Левшин. Не кричи, ваше благородие. Я — старше тебя.

Акимов (Наде). Вы — ничего тут не поймете, — ушли бы…

Клеопатра. А ведь каким святеньким притворялся этот мерзкий старик!

Бобоедов. Квач!

Левшин. Ты чего же, Акимов? Ты — говори! Ты скажи, что он тебе пистолет ко грудям приставил, ну, тогда ты и тово…

Бобоедов (Николаю). Вы слышите, чему он учит? Ах, старый лгун!

Левшин. Нет, я не лгун…

Николай. Ну-с, а как же вы теперь, Рябцов?

Рябцов. А — никак…

Левшин. Молчи! Ты — молчи. Они хитрые, они словами сильнее нас…

Николай (Бобоедову). Вышвырните его!

Левшин. Нас — не вышвырнешь, нет! Будет, швыряли! Пожили мы в темноте беззаконья, довольно! Теперь сами загорелись — не погасишь! Не погасите нас никаким страхом, не погасите.

Занавес

Комментарии

Мещане

Впервые напечатано отдельной книгой издательством «Знание» в 1902 г. под заглавием: «Мещане. Сцены в доме Бессеменова. Драматический эскиз в 4 актах».

«Мещане» — первая пьеса М.Горького.

Замысел пьесы относится к началу 1900 г., но работа над пьесой шла медленно, и первые результаты её не удовлетворяли автора. В августе он писал А.П.Чехову, что его пьеса, «доведённая им до третьего акта, благополучно скончалась», а в сентябре сообщал: «Газеты зря кричат. Драму я не написал и не напишу, — пока» (Архив А.М.Горького). Вскоре М.Горький, встретившись с Вл. И.Немировичем-Данченко, рассказал ему содержание пьесы.

Работа над «Мещанами» продолжалась в 1901 г. Весной этого года, когда М.Горький работал над третьим актом, он был арестован и заключён в тюрьму. По выходе из тюрьмы, живя в Нижнем Новгороде под полицейским надзором, он возобновил работу над пьесой и закончил её в конце сентября. Последние 28 дней он работал чрезвычайно интенсивно и сообщил об этом в середине сентября К.П.Пятницкому: «Во всю мочь завинчиваю пьесу» (Архив А.М.Горького).

Пьеса имела первоначально название: «Сцены в доме Бессеменовых. Драматический эскиз в 4 актах».

Вл. И.Немирович-Данченко специально приехал в Нижний Новгород, чтобы познакомиться с пьесой. В шутливой форме М.Горький сообщал К.П. Пятницкому о своих переживаниях во время чтения пьесы Вл. И. Немировичу-Данченко: «Я — ваш Алёшка — с честью выдержал предварительное испытание на чин драматурга! (Берегись, Вильям Шекспир!) Говорю — с честью — не стыдясь — ибо уполномочен моим