разгаре урок по химии: до слуха доносились отдельные фразы: «аш два о», «натрий хлор».
… И вдруг над головой раздались хлопки, а потом, путая русский с французским, кто-то воскликнул:
– Брафо, Брафо! Такой маленький, но все же побеждает… Колоссаль!
Ребята вскочили на ноги. Перед ними стоял гроза всей гимназии их педагог мсье Жано. Он взял Чеснокова за руку, поднял ее, как это делали судьи в цирке, и так ввел в класс.
С этого дня Борис Чесноков стал всеобщим героем, а уроки французского языка начинались его сообщением о том, как закончился очередной чемпионат в цирке (он туда продолжал ходить регулярно), кто кого и на какой минуте положил…
Победа над Шагуриным, а потом еще несколько удачных выступлений в чемпионате гимназии окрылили Чеснокова, и однажды – это было уже в одном из последних классов – он пришел в знаменитую в ту пору атлетическую школу Дмитрия Маро. Люди, на которых он почитал за высшее счастье лишь смотреть, стали его друзьями и партнерами. Он боролся с чемпионом Российской олимпиады Сергеем Осиповым, встречался и с другими прославленными богатырями, и все это давало ему истинное наслаждение. Но однажды, выступая против партнера, который был на полтора пуда тяжелее (поединок шел в присутствии кумира Москвы Сержа Маро, и это, конечно, раззадоривало участников встречи), «маленький» постарался провести свой любимый прием, потянул гиганта на себя, но неудачно упал на плечо… Дикая боль… Обморок… Разрыв связок. Он остался горячим поклонником борьбы, другом Сергея Маро и Ивана Заикина, продолжал ходить в кружок, где встречался с очень интересными людьми, тянувшимися, как и он, к спорту (здесь бывал Иван Григорьевич Мясоедов, сын знаменитого художника и сам живописец, известный в то время бас, артист Большого театра Василий Родионович Петров), но с выступлениями на ковре пришлось расстаться навсегда.
– Отныне, батенька, это занятие не для вас, – сказал доктор.
– Что ж, у меня еще остается футбол, – улыбнулся «маленький».
Теперь, рассказав читателю, как начиная с детских лет шаг за шагом, иногда даже не подразумевая этого, втягивался Борис Чесноков в спортивную жизнь, становился спортсменом по духу, по зову сердца, по любви, я перейду к описанию его футбольной биографии.
Но для того чтобы понять ее, чтобы лучше уяснить все, что сделал этот маленький с виду, но большой по духу и темпераменту человек, мы должны совершить с вами небольшое путешествие в прошлое, заглянуть в него, побыть в атмосфере тех лет, когда в Москве рождался и заявлял о себе во весь голос его величество футбол!
В главе, посвященной футбольной семье Бутусовых, мы попытались хотя бы вкратце заглянуть в историю зарождения русского футбола вообще. Теперь несколько слов о том, как утверждался он в нашей нынешней столице.
Впрочем, скажем сразу: когда и как начался футбол в Москве, установить с абсолютной точностью теперь уже, вероятно, невозможно – слишком разноречивы показания немногих живых свидетелей той поры, а специальная литература до обидного скудна и очень мало оперирует датами – современников рождения футбола, людей, стоявших у его колыбели, они, разумеется, не интересовали.
Первые сведения, не вызывающие никакого сомнения, относятся к 1895 году. В одной из московских газет мы читаем заметку о том, что «на зеленой площадке, что у завода Гопнера (ныне завод Владимира Ильича. –
Говорят, что одна ласточка не делает весны, но эти первые футбольные ласточки, носившиеся по первому в нашем городе настоящему игровому полю, сделали весну – подлинную весну жизни московского футбола.
Сейчас сообщение о том, что кто-то где-то играл в футбол, естественно, не может вызвать ни у кого из нас ни тени удивления. Но те, первые, несомненно, совершали подвиг. Нужно вспомнить тогдашний уклад жизни – даже в городах, в столицах, – сильно отдававший патриархальностью, чтобы понять, что значило для «усатых» и «бородатых» мужчин выйти на люди в трусах и футболках, гонять мяч, – одним словом, делать то, что никогда и никто не делал. Пришлось этим пионерам пережить и насмешки, и освистывание со стороны невежд, и колкие нападки печати… Но что может остановить истинно влюбленных в дело людей?!
Началось все с простой забавы членов московской английской колонии, решивших потешить себя любимой на их родине игрой. Но вскоре нашлись у нас люди, сумевшие разглядеть на первый взгляд в непонятной игре большое будущее, прекрасное средство физического воспитания. Мы бы проявили явную неблагодарность, не назвав имен Р. Ф. Фульда, избранного впоследствии председателем Московской футбольной лиги, а также его товарищей – А. Я. Торнтона, братьев Ф. Л. и В. Л. Казалет, А. И. Вашке. Многие из них относились к «верхушке общества», но проявили себя в области физической культуры передовыми людьми и сделали для отечественного спорта ничуть не меньше, чем, скажем, глубокочтимый Третьяков для русского искусства.
Именно по инициативе Романа Федоровича Фульда и его единомышленников была создана уже в 1896 году при Московском гигиеническом обществе «комиссия по устройству подвижных игр». Вскоре по ее инициативе на Ширяевом поле, в Сокольниках, было оборудовано по всем правилам футбольное поле, а затем комиссия содействовала постройке такого же поля в дачном местечке Быкове, куда на лето перекочевывала основная масса играющей молодежи – первой футбольной нашей гвардии.
Итак, поле у завода Гопнера, Ширяево поле и Быково – вот три исходные точки, три колыбели новорожденной игры в Москве. Многое в играх, возникавших здесь, носило еще, конечно, стихийный и примитивный характер, многое выглядело первобытно, но делу дан был ход.
Прошло первое десятилетие. За это, в общем-то, незначительное с точки зрения истории время игра успела твердо укорениться в быт москвичей. Команды, которых становилось все больше и больше, стали играть по единым правилам, написанным впервые Романом Федоровичем Фульдой и отпечатанным в 1904 году. А вот еще одно интересное свидетельство происходивших в ту пору перемен, о которых писал журналист Д. Благоев: «Футбол у нас привился – спору нет. Смотреть его стало куда интереснее. Господа, отдающие этому модному занятию свое время, поняли, что игра «толпой», как это было вначале, не приводит ни к каким результатам, что необходимы определенная тактика, костюм и форма».
Через год – в тысяча девятьсот пятом – происходит событие, исключительное по своей важности: Р. Ф. Фульда и его компаньон А. П. Мусси организуют первый в Москве футбольный клуб – Сокольнический клуб спорта – и строят для него также первое в городе, обнесенное забором футбольное поле со скамейками для зрителей. Уютный, расположенный в великолепном сосновом бору стадион существовал еще долгие десятилетия, был любимым владением московских армейцев.
