раскраснелось, дыхание было хриплым.
— Ты чертовски расторопен, — проскрипел Роберт Андерсон. — Я звонил домой еще два часа назад.
В действительности после звонка отца прошло чуть более часа, но Грег не стал с ним спорить. Он обнаружил его сообщение на автоответчике, вернувшись из мастерской, и постарался приехать как можно быстрее.
— Что случилось? — спросил Грег.
— Я уезжаю отсюда. — Отец ухватился за край простыни и потянул. — Ни дня здесь больше не останусь. Поэтому мне нужна твоя помощь.
Изумленный Грег невольно приоткрыл рот. Услышав из автоответчика требование немедленно приехать, он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Уезжаешь?.. Но ведь доктор сказал…
— Забудь его слова! — Отец чуть ли не выплюнул эту фразу. — Я возвращаюсь домой, и ты мне в этом поможешь.
Понимая, что возникла какая-то проблема, Грег молча покинул палату и пошел искать лечащего врача.
— Ему не следует покидать больницу, и я пытался его в этом убедить, — сказал доктор, когда они присели в кресла в зале для посетителей. — Он очень слаб и без посторонней помощи вряд ли доберется даже до автостоянки.
— Но почему он настроен столь решительно?
— Грег, вы ведь знаете своего отца. Наступающая старость никогда не бывает в радость, а для такого человека, как Роберт, тем более трудно смириться с болезнью и немощью.
— Ну а вообще… разве ему можно ехать домой? Это не опасно для его здоровья?
Несколько секунд доктор пребывал в задумчивости.
— В принципе, конечно, можно. Но только если за ним будет круглосуточный уход. Подчеркиваю — именно круглосуточный.
— Понятно, — невесело проговорил Грег.
Дальнейшее представлялось вполне ясно. Из чувства так называемого долга он должен будет заботиться и ухаживать за отцом, отказавшись от своей мечты ради того, чтобы нянчиться с вечно недовольным стариком. И ему придется на это пойти, потому что в противном случае на его плечи ляжет бремя вины, которое будет очень трудно вынести.
— Я догадываюсь, о чем вы думаете, — сказал доктор. — Вам не стоит даже рассматривать такой вариант — пытаться взвалить на себя заботу об отце. В одиночку вам это не потянуть. Вы не имеете соответствующей подготовки, а кроме того, у вас дома отсутствует необходимое оборудование. Как бы ни угнетало вашего отца пребывание в нашей больнице, здесь ему, поверьте, будет гораздо лучше.
Грег взглянул на доктора, испытывая чувство немалого облегчения и стараясь не показать этого.
— Но его так тянет домой…
— Родные стены Роберту ничуть не помогут, — заверил врач. — На самом деле ему хочется снова стать молодым и сильным. Но вы ведь не сможете ему этого дать. И никто другой не сможет. Поэтому не стоит понапрасну растрачивать свою жизнь.
Обдумывая слова доктора, Грег вернулся обратно. И когда вошел в палату, обнаружил, что отец уже сидит на краю кровати. Ему удалось натянуть на себя рубашку, и теперь он медленно застегивал пуговицы. Грег посмотрел на отцовские руки — они сильно тряслись.
— Папа, я только что разговаривал с доктором, — как можно мягче произнес Грег. — Он утверждает, что тебе необходимо остаться.
— Какой же ты болван! — отозвался отец. — Естественно, он будет это утверждать! Потому что он стервятник! Они все здесь такие!
— Папа, он объяснил, что в домашних условиях невозможно обеспечить тебе необходимый уход.
— Да ты просто не желаешь обо мне заботиться! — огрызнулся старик. — И это после всего, что я для тебя сделал. Спасибо, сынок!
Грег промолчал. И, нащупав в кармане джинсов свой серебряный амулет, сжал его в пальцах. Отец меж тем закончил застегивать рубашку.
— Дай мне штаны, — потребовал Роберт. — Они висят в том шкафу.
— Нет, папа. Успокойся и подумай.
— Что?!
— Никаких штанов я тебе не дам, — твердо сказал Грег. — Ты слишком слаб для того, чтобы куда-то ехать. Доктор говорит, что здесь тебе будет гораздо лучше, и я с ним согласен.
— Немедленно дай мне штаны! — чуть ли не выкрикнул Роберт.
— Если бы ты был достаточно здоров, чтобы ехать домой, ты бы и сам смог их взять, — отозвался Грег.
Отец бросил на него испепеляющий взгляд, после чего стал медленно вставать. Грег затаил дыхание. Распрямившись, старик несколько секунд стоял неподвижно, затем его колени подогнулись, и он рухнул на коовать.
— Папа! — Грег подскочил к отцу, чтобы ему помочь.
— Убирайся прочь! — Тот ударил его по руке, и серебряный амулет, выскользнув из пальцев, с глухим стуком упал на пол.
Роберт собственными силами принял сидячее положение, и Грег отошел, чтобы подобрать упавшую вещь.
— Что это у тебя? — резко спросил отец.
— Да так, ничего особенного, — ответил Грег, пряча амулет обратно в карман.
— А-а-а, еще одна из твоих нелепых поделок… Потому-то ты и хочешь бросить меня здесь?.. Чтобы окончательно запустить дела на ферме и все время проводить в своей дурацкой мастерской? Наверное, ты уже давно меня грабишь, чтобы оплачивать свою блажь! Ведь так? Ну, нет, этого я тебе не позволю!
Не в силах и дальше все это терпеть, Грег направился к двери.
— Давай-давай, беги от меня! Так же как и твоя мамаша! Вы оба совершенно никчемные существа!
Грег остановился. Отец никогда не поминал свою жену и его мать ни единым словом — ни добрым, ни плохим. И всякий раз, пытаясь расспросить о ней, Грег получал уклончивые и довольно резкие ответы.
— Что значит — так же как и она?
— А то, что она тоже от меня сбежала.
Грег медленно повернулся к сидящему на кровати отцу. Губы старика дрожали, и из уголка его рта тянулась ниточка слюны.
— Но ты говорил, что она погибла в автокатастрофе…
— Именно так и было. И поделом ей. Она взяла тебя, совсем еще младенца, угнала мою машину и куда-то помчалась. Но далеко ей уехать не удалось.
— Значит, тот случай произошел, когда она пыталась от тебя скрыться? — почти шепотом произнес Грег. — Поэтому ты и не сохранил ничего, что бы о ней напоминало? И никогда о ней не рассказывал?
— Она получила то, что заслужила. Потому что была плохой женой и матерью.
В голове Грега творилось нечто невообразимое.
— Именно я тебя вырастил, — продолжал Роберт. — В одиночку, без чьей-либо помощи. Я кормил и одевал тебя, а потому заслуживаю хоть какой-то благодарности.
— Мне кажется, ты порой сожалел, что я тоже не погиб тогда, — тихо проговорил Грег.
Роберт ничего не ответил, но по выражению его лица было ясно, что высказанный ему упрек недалек от истины.
Грег почти с ужасом смотрел на сидящего на кровати старика. Да разве может нормальный человек желать смерти собственному ребенку?
Перед мысленным взором Грега пронеслись картины детства. Мальчишкой он буквально боготворил отца и стремился быть на него похожим, копируя его повадки и даже манеру говорить. Прилежно учился,
