Теперь все смотрели на ведомых Нерона, наконец-то осознав, что лидер их просто бросил, как ненужный хлам. Не самых, между прочим, худших ведомых!
— А кто виноват? Они сами и виноваты — позволили сесть на шею и ноги с них свесить! — не мог успокоиться Велес, сжимавший и разжимавший огромный кулак. — Не-ет! Был бы я у Нерона в ведомых…
Никто не узнал, что бы сделал ему Велес, потому что снова заговорил Барон. И снова слова его оказались для всех неожиданностью…
— Все в этом виноваты. И ты, Велес, и ты, Монс. Джокт, Гаваец, я… Все!
— Обоснуй! — набычившись, попросил Велес.
— Если ты видел, каким именно действиям обучает Нерон своих ведомых да ещё заставляет потом бегать вместо себя на камбуз — расфасовывать полуфабрикаты для всего курса… Почему же ты тогда не высказал Нерону всё, что решил высказать сейчас? Если бы я был его ведо-омым! — передразнил Велеса Барон. — Не обижайся, но ты бы послушал себя лучше со стороны. Прямо бойцовский пёс, ищущий драки Оно тебе нужно? Кому вообще сейчас нужно обсуждать Нерона, за сутки перед Первым Боевым? Все мы виноваты, раньше нужно было воспитанием заниматься, — убежденно повторил Барон, — давайте лучше о другом думать… Чёрт с ним, с Нероном… Я предлагаю усилить группу постановщиков ловушек — пусть Кама с Умасом тоже загрузятся ловушками и становятся под команду Монса…
Если бы только Барон мог знать, насколько он оказался прав! Позже Джокт не раз с содроганием думал, — что могло бы случиться, не остановись тогда курсанты на предложении Барона!
А ведь Джокт чуть было сам всё не испортил, предложив Барону выступить в роли лидера для Камы и Умаса, с тем, чтобы сам Джокт шел с одним ведомым, а тройка Барона была вооружена торпедами и Имами — «Пополам». К счастью, этот вариант был отвергнут. Причем Барон вторично всех спас, справедливо возразив, что лучше иметь одну усиленную группу постановщиков ловушек, чем две ослабленные тройки: одну — неполную, а вторую — «неслетавшуюся».
— Монс, ты как? — в завершение спросил Барон. — Пойдёшь лидером пятерки?
— Я пойду, — ответил зардевшийся Монс, — если все считают, что это необходимо.
— Не знаю насчёт необходимости, но вот наиболее целесообразно — это точно, — поддержали Барона сразу три лидера: Пилот, Курса и Аватарой.
А обычно неразговорчивый Ксур, который славился своим умением задавать прямолинейные и не обязательно тактичные вопросы, а также простодушно откровенничать насчёт некоторых аспектов собственной жизни, неожиданно добавил:
— Правильно Барон придумал Постановка ловушек у них получится, чего не скажешь про остальные действия в строю — хоть с лидером, хоть без лидера. Давайте составлять заявку на вооружение, через пять минут должен оружейник появиться… У моей тройки — по восемь Имов и по четыре МПКТ… А я пока схожу в туалет — попудрить носик…
С тем он и удалился, долговязо перешагивая через задумавшегося непонятно о чём Велеса.
Пять минут пролетели быстро. Единственной проблемой оказался вопрос — какое вооружение заявить для машины Нерона? Он мог быть каким угодно подлецом, но пилотировал просто замечательно, а в бою, как известно, лишних истребителей не бывает. Но и эта проблема решилась сама собой. Оказалось, что Нерон встретил оружейника у входа в кубрик и указал, чтобы лотки его «Зигзага» заполнили только торпедами.
— Дурак! — бросил Барон, узнав эту новость.
А потом принялся диктовать оружейнику всю схему снаряжения группы.
Таким образом вопросы тактики и соответствующего ей вооружения были решены ещё до обеда. Оставшееся до отбоя время курсанты, словно сговорившись, провели в кубрике, не распыляясь на любые другие занятия, будь то гонки на скутерах или же просмотр фильма в видеозале.
Каждый нашел какую-то историю из своей жизни, которую ещё не пересказывал остальным курсантам. Даже Барон, нарушив давно данное себе слово, выдал парочку рассказов «из жизни хайменов». Джокт, побывавший в переделке у Женевского озера, слушал их уже с меньшим недоверием.
Ещё каждые двадцать-тридцать минут кто-нибудь подходил к коммутатору и пытался вызвать офицеров-наставников. Все попытки оказались неудачными, ни один из инструкторов не ответил на вызов Или же они просто не вернулись в крепость, или…
— Что-то здесь всё равно не так. Хоть кто-то должен был остаться с нами. Морально подготовить, что ли… Проследить, чтоб мы сдуру ошибок не наделали при подготовке к вылету. А вдруг мы бы сошли с ума и вооружились одними только подавителями эфира?
— Тебе же сказали, чтоб без подавителей…
— То-то и оно! Сказать — сказали, а проверить забыли…
Ксур меланхолично сосал круглый леденец на пластиковой палочке. Он вообще мог целый день питаться только этими леденцами.
— Да брось ты! — советовал ему Барон. — Там же химии до черта! Посадишь печень, даже Индап не спасёт.
— Знаю! — отвечал Ксур, но занятия своего не прекращал. — Нравится!
Эта тема послужила толчком к другому, совсем уж ненужному разговору перед вылетом.
— Слушайте, а какие ранения, полученные истребителем в бою, могут оказаться несмертельными? И вообще, какие шансы выжить, если в «Зигзаг» попадёт торпеда?
Вопрос задал Аватарой, но оказался вовсе не единственным, кто жаждал узнать ответ.
— Если торпеда попадёт — шансов, считай, никаких, — авторитетно заявил Ким.
Он трижды ломал конечности за время обучения и по этой причине регулярно попадал в медицинский изолятор, где наслушался множества историй от раненых действительных пилотов, оказывавшихся рядом.
— Не смертельно, это когда поврежден СВЗ и на вираже ломаются рёбра Одному импульсным лучом ногу прошило. Тоже несмертельно, главное, вовремя эвакуироваться, чтоб какая-то там реакция в организме после попадания не началась. Ну головой приложиться можно. Даже скафандр не поможет, если сильно тряхнёт гравитационкой.. А лучше всего — вообще без ранений…
— Нет, нам ведь говорили, что даже если торпедой — главное, чтоб она не прямо в кабину попала…
— Забудь! Это всё сказки. Принял торпеду — хана! Все пилоты так говорят. Ты же на ускорении идёшь, верно?
— Ну?
— И вдруг твоя траектория резко меняется. Я уже не говорю про отвалившиеся движки, распоротую обшивку и прочие прелести… Да тебя же разорвёт, и никакой СВЗ уже не поможет! На сколько он там рассчитан? На сорок? На пятьдесят «Же»? А вокруг — абсолютный ноль, и давление — ноль, и проникающая радиация, и излучение звезды, и…
— Хватит! — оборвал словоохотливого Кима Велес. — Если ты ещё хотя бы пару минут будешь перечислять всё хорошее, что нас ожидает, то я просто испугаюсь и в рейд не пойду!
— Действительно, Ким, — присоединился и Джокт, — другие летают, и ничего… Почему с нами должно что-то случиться?
— Другие? Это какие — другие? Те десять-двадцать процентов, что не возвращаются из каждого боя? Даже опытных летунов сжигают, а мы…
— Всё, заткнись. Ещё ничего не произошло, а ты уже причитаешь. Всё нормально будет. Не стали бы нас вот так в бой швырять, словно выставлять за дверь, если бы что-то ужасное ожидало в квадрате охоты. Никому не выгодно угрохать три года на обучение курсантов, чтоб потом потерять и курсантов, и время, на них потраченное, — в первом же бою. За такое по головке никто не погладит. Готовила крепость и раньше курсантов, значит, и сейчас всё обойдётся.
Сама собой в разговоре возникла пауза. Вроде бы Велес нашел веские аргументы, но почему-то до конца они не убеждали.
Финалом разговора стало заявление Барона,
— Слышал я про новшество в медицинской науке. Что-то там люди в белых халатах придумали, чтоб оживлять пилотов…
