Джокт.
Вспыхнувшие и опавшие огни двух желтых точек на экране, обозначавших «Каэлао» и «Лувр» — истребители его ведомых, означали приём команды к исполнению.
А ритм нарастал, ширился, словно прибой, хотя Джокт никогда не видел морского прибоя… Слева — тускнеет серебро угасающего белого карлика. Эпсилион Фламинго, как показывает навигационная карта. Сразу за ним — зона прикрытия мониторов. Она выведена на тактический экран и обозначена красным цветом.
Великий космос! Ведь всё — взаправду! Доверни «Витраж» чуть ближе к местному светилу, и он будет смят ударами своих же мониторов, пославших чудовищные залпы ещё неделю назад.
— Ким, Курса, Пилот, Аватарой! Выстраивайте свои группы в квадрат, позади нас!
На экране полыхнули ещё двенадцать точек. Теперь строй «Зигзагов» обрёл своё остриё, состоящее из истребителей, вооруженных преимущественно торпедами. Тройки вызванных Джоктом лидеров образовали четырехугольное основание опрокинутой набок пирамиды, вершиной которой стал «Витраж».
— Постановщики ловушек! Идти под прикрытием квадрата! Ловушки запускать по моей команде, чтоб мы успели убраться с траектории запуска генераторов.
Никто сейчас не оспаривал у Джокта право лидерства над всем отделением. Это произошло само собой сразу после вчерашних событий. Лидер был необходим, и им хотел стать Нерон. Но сейчас Нерон шел один, и даже не отвечал на вызовы.
«Будь он курсантом у бессмертных, за такие штучки его бы точно сожгли!» — зло, почти с ненавистью подумал Джокт, констатируя уменьшение общего количества участников группы на одну боевую единицу.
Свет звезды перестал казаться тусклым серебром. Теперь это был слепящий расплавленный металл. «Зигзаги» проходили в опасной близости от зоны гравитационной завесы.
— Ксур, Валдис, Лазарь! Обгоняйте нас! После атаки «Кнопок» сразу отстреливайте Имы и равняйтесь с квадратом. Дадим бессмертным право первого залпа и после вашего перехвата бьём сами!
Три тройки, образовав вершины гигантского равностороннего треугольника, заключающего в себе пирамиду-остриё, вырвались чуть вперед и активировали Имитаторы ложных целей.
Полусфера бессмертных ускорила движение. Теперь они шли на четырех десятых световой. Отделение Джокта тоже пошло быстрее — на семи десятых.
Семь десятых и четыре — вражеских, в сумме, при встречных курсах — одна и одна десятая световой. Это какое же количество энергии высвободится, если столкнуться лоб в лоб?
Джокт дал команду для группы Монса.
— При достижении сто пятидесятого сектора я со своими ведомыми вытягиваемся в цепочку, — след в след, — а вы, Монс, запускайте пятнадцать… Нет! Десять ловушек перед тройками наших перехватчиков.
Это действие достигало сразу двойного эффекта.
Во-первых, генераторы гравитации приняли бы на себя часть торпед, предназначенных для троек Лазаря, Ксура и Валдиса.
Во-вторых, они сужали «зону ответственности» тех же троек, которые произвели бы перехват в более ограниченном секторе — только перед пирамидой.
Полусфера одним синхронным движением — прилежными стажерами оказались червяки! выровняли- таки строй! — свела круги в одну плоскость. И тут же ожил сигнализатор опасности. Теперь он уже не ошибался — в сторону всего отделения шли торпеды! И если бы не воздействие Индапов, неизвестно ещё, как бы почувствовали себя курсанты, впервые испытав торпедную атаку!
Страха не было и быть не могло. Наверное, он бы не пришёл даже тогда, когда корпус истребителя оказался искореженным близким ударом гравитационных орудий врага.
Десять, двадцать, тридцать, и наконец — шестьдесят торпед, сосчитал тактический анализатор. Значит, «Кнопки» израсходовали сразу по две торпеды. Да ещё с предельно дальней дистанции, откуда и опытным пилотам тяжело-то попасть. Восемнадцать торпед шло к группам перехвата, по шесть неразличимых, видимых только на экране вращающихся шаров — к каждой из вершин треугольника. Остальные сорок две — к пирамиде. Джокту даже показалось, что все они нацелены только на его «Витраж»
Ага! Значит, Индап не всесилен! По-крайней мере, его всемогущество ограничено неравными временными промежутками! — Джокт ощутил панику.
«Это — гибель! И голос в Приливе предупреждал о том же!» — Паника уже срывала шлюзы и ломала плотину самоконтроля, когда в действие вступила аптечка.
Пок-пок-пок! — быстрая работа пневмоинъекторов снова перекрыла поток неуправляемого страха.
А вот и обозначенный па экране сто пятидесятый сектор этого квадрата! Вообще-то квадрат — неверный термин. Правильнее было бы говорить — оперативный куб. С гранью в пять световых часов. Но традиции есть традиции…
Барон с Гавайцем перестраиваются в одну линию позади Джокта, теперь на экране Гаваец видит только сплошные помехи от работающего в сотне километров впереди двигателя «Лувра». А у Барона — то же самое из-за работы двигателей «Витража» Но это — необходимость. Группа Монса выстреливает ловушки.
— Монс! Почему пятнадцать?
— Надо, Джокт. Сейчас убедишься…
Ну всё верно. Он же — не настоящий командир, а всего лишь временно облаченный в чужое доверие. А раз так, то его приказы можно Почти исполнять.
Лидер группы постановщиков ловушек оказался пророком. И Джокт ему всё простил.
Едва торпеды бессмертных пересекают черту «принятия решения», «Кнопки» дают ещё один залп, по той же схеме: восемнадцать — на группу перехвата, сорок две — в пирамиду. И сигнализатор опасности становится просто невыносим!
Две и две — четыре. «Кнопка» несёт всего шесть торпед. Что они собираются делать потом, уж не надеются ли бессмертные уничтожить всё отделение первыми залпами?
Джокт недоумевал, а потом вдруг понял — они боятся! И поклялся расцеловать свой Индап по возращении в крепость.
Ужас, страх, паника — вот те субъективные факторы, что способны свести на нет какую угодно объективную данность, — и отличные тактико-технические характеристики, и высокую надежность любого оружия. Спасал ситуацию невзрачный приборчик, свернувшийся змеей вокруг шеи. Уж не его ли, этот прибор, прозорливо предугадали медики прошлых времён, избрав медицинской эмблемой?
«Мудр, как змий, и выпить не дурак» — ушло в избитости, давно устарело. Сейчас говорили «хочешь жить, терпи укусы!»
Вместо паники Индап давал спокойствие, ужас менял на расчётливость, страх обращал в харизматическое предчувствие победителя. Бессмертным приходилось летать без Индапов. Вот они и нервничали, спеша прикрыться потоком торпед.
Девять ловушек Монса генерируют огромные невидимые мешки, тут же обозначаемые на гравирадарах.
Все тридцать шесть торпед, предназначенных для троек Ксура, Валдиса и Лазаря, исчезают в этих мешках. Теперь пройдёт много времени, пока в торпедах, отработавших двигательный ресурс в попытках пробиться сквозь кривизну пространства, сработает система самоликвидации. Сигнал о самоуничтожении, посланный извне, торпеды из гравиловушки принять не могли.
Ещё шесть ловушек Монс и его ребята выставили прямо перед пирамидой. Джокту пришлось огибать препятствие, уводя весь строй в сторону. Но в этих же шести ловушках гибнут почти три десятка вражеских торпед. Остальные принимают на себя шестьдесят Имитаторов, запущенных тройками перехвата.
Какая прелесть на экране тактического анализатора! Точки, чёрточки, литеры, цифры…
Всё! Теперь можно атаковать!
Лелея надежду на скорый успех, можно не заметить мелочи, щепки, застрявшей в дверном косяке, не позволяющей закрыть дверь. С Джоктом такое уже случалось…
Желая разнообразить монотонность быта Плутонианской колонии для сына, отец отвёл его, тогда ещё школьника, в секцию классического бокса.
