им хорошо известно, что такое Капа и Крепость «Австралия», пусть проведут туда один! – Для убедительности, будто он говорил не с Джоктом, а с тем самым переговорщиком Бессмертным, Барон показал выставленный палец. – Один крейсер! Причем именно тот, что мы захотим отправить. И этот крейсер должен выйти на связь, сообщить кодом, что дошел куда нужно и находится в безопасности. Потом будем выводить по одному остальные корабли, и они тоже должны сообщать о безопасном прибытии. В итоге риску атаки флота Бессмертных подвергнутся только самые последние звездолеты. Те, что должны будут эвакуировать всех, кто сейчас находится в бункере. Десантный транспорт бросим, инженерную станцию взорвем, значит, последним станет «Август». Ты пойми, – убеждал он Джокта, – они согласились прекратить боевые действия. Пускай на короткое время, но – все боевые действия! Значит, согласятся и на прочее, только бы мы не шарахнули по планете. Все-таки здесь не какая-нибудь флотская база, здесь приличная инфраструктура, города, население… А мы можем все уничтожить одним махом! Требуй, Джокт, требуй! И больше, больше металла в голосе!
Воинственную горячность Барона остудил Балу.
– Во-первых, мы не знаем, на самом ли деле они прекратили боевые действия или только на словах. С них ведь станется! Во-вторых, если ты еще не забыл, мы ничем не можем повредить ни планете, ни их флоту. Наконец, в-третьих… Мы не должны покидать бункер. Даже если сейчас не выйдет запустить всю аппаратуру, может получиться завтра, послезавтра, через неделю, когда кислород подойдет к концу. Но насчет кислорода мы еще посмотрим.
Потом Балу повернулся к Джокту и несколько раз приложил ладони к шлему, словно говоря – вспомни, что ты собрался сделать!
Джокт кивнул в ответ, касаясь тонкой веточки микрофона.
– Бессмертный, слушай! Корабли не будут уходить вместе. У нас было слишком мало времени и возможностей обрести к вам доверие. Сначала уйдет один звездолет. Уйдет к Капе Струны и подтвердит сигналом безопасное прибытие. Потом второй. Потом третий… Ты сказал, оружие, которым мы сейчас управляем, не принадлежит вашему настоящему врагу. Какая нам разница? Попробуете атаковать – мы обязательно его запустим. И ты станешь виновником гибели целой планеты, только ты! А когда не станет ни планеты, ни кораблей – ваших и наших, сюда доберутся невидимки, – ввернул он свой замаскированный вопрос с двойным дном, – те, которые прячутся в проколотом пространстве. Доберутся сюда и пойдут дальше. Я знаю, потому что я их видел! И тогда вам не удастся подняться на следующую ступень, чтобы встретить настоящего врага. Мне больше нечего сказать. Соглашайтесь или делайте, что хотите. Прощай, Седьмой Блестящий! Навсегда прощай. Не мы первые начали эту войну. Но мы ее закончим. Закончим не так, как вам хочется – надлежит – удастся, – передразнил он Бессмертного. – Мы закончим! Обещаю.
ГЛАВА 12
– Ну что же… Будем считать, ты сражался, как лев, и сделал все, что смог, – сказал Барон, когда по всем прикидкам послание уже пришло к Бессмертным и расшифровывалось. – А зачем ты приплел еще и «летучих голландцев»? Их ты имел в виду, когда говорил о невидимках из проколотого пространства?
Если намек понятен Барону, значит, поймут и Бессмертные, и если хоть как-то подтвердят, что им это понятно, значит, на самом деле существует некто, передающий Бессмертным определенные сведения. Джокт собирался уже было ответить Барону, но вместо него это сделал Балу, явно уводя разговор в другую сторону.
– В нашем положении вспомнишь, наверное, и не о таком чуде. А вот про оружие, что мы не раздумывая пустим в ход, и про уничтоженную планету, это ты здорово влепил! Меня проняло, надеюсь, Бессмертным тоже понравилось. Кто знает, может быть, они не разгадают нашего блефа, тогда…
Но к ним уже бежал связист, до сих пор неподвижно стоявший у входа в зал.
– Сообщение с «Августа», ком! Звено «Кросроудов» выходит в атаку!
Это же известие было продублировано с операторского пульта, обеспечивающего, увы, пока только пассивный обзор окрестностей звезды и планеты.
– Они меняют позицию! Двадцать крейсеров перемещаются на малой тяге к нашим звездолетам!
– Вот тебе и весь блеф, – огорченно высказался Барон. – Не прошел, значит, фокус с запугиванием…
Исследователи, офицеры инженерных служб, штурмовики – все, как один, обернулись почему-то к Балу, будто он мог изменить ситуацию и заставить вражеские крейсеры отказаться от принятых намерений. Балу понял, что ему любой ценой нужно вывести из оцепенения находящихся в зале, и выкинул вперед руку, указывая на какого-то рядового штурмовика, что вошел в зал из смежного помещения.
– Ты! Какое у тебя задание?
– А… Искать доступ к предполагаемым скрытым отсекам жизнеобеспечения, ком! – все-таки удалось тому доложиться.
– Почему не исполняется? – Мгновенно, без перехода, голос Балу стал ревом, таким Джокт еще никогда не видел своего друга. – По возвращении на базу – трое суток карцера!
Пехотинца будто смело ветром – едва успев ответить положенное «есть, ком!», он тут же скрылся в полумраке недавно обнаруженной комнаты.
– Вы! – Теперь Балу указывал на двух рядовых, что тащили на третий уровень зала громоздкий футляр и остановились на полдороге, едва услышав тревожную весть. – У вас что, антигравы сдохли? Почему не заменили на транспорте? Или проблема не с антигравом, а с мозгами? Так и будете по часу возиться с каждой хреновиной?
Следующим подвернулся лейтенант-проводник, который точно ни в чем не был виноват. Но это только на первый взгляд. Как ни странно, Балу нашел, за что его наказать.
– Что, Тор? Выбился в лейтенанты и плевать на все? Что там в Уставе пехоты на этот случай имеется? Правило пять, быстро!
– Исполнивший задание помогает остальным в выполнении их заданий, – будто с удивлением, какие, мол, тут задания, за несколько минут до окончания игры, ответил лейтенант.
Но Балу даже ухом не повел, словно не замечая намека.
– Почему не проследили за действиями рядовых – вот этих двух болванов с футляром? Хватай тогда… видишь эту штуку? – Балу указал на ящик, размерами превосходящий скафандр: – И живо тяни ее, куда
