– Да вы что, Артем Иванович, смеетесь?! Когда бы я успел все это сделать?!
– Не горячитесь – я же просто спросил! – выставляя ладони вперед и словно бы защищаясь от возможного удара в лицо, воскликнул Карпухин.
– Ладно, – смягчился Леонид. – Я решил, что тело девушки – первоочередная задача, потому что оно ждать не может, а бумаги… Что ж, обещаю заняться ими в самое ближайшее время.
– И на том спасибо, – пробормотал майор. – Подождем…
– Но я еще не закончил, – совершенно неожиданно продолжил Леонид.
– Правда?
– Во-первых, под ногтями обнаружен эпителий – вполне вероятно, убийцы. И, во-вторых, ваша жертва была беременна.
– Что-о?!
– Недель шесть.
* * *
– Боже мой, бедная девочка!
Карпухин внимательно разглядывал человека, выражавшего, казалось, искреннее сочувствие жертве. Невысокий, но до крайности ухоженный пластический хирург с первого взгляда производил приятное впечатление. Загорелый, что ввиду дождливой погоды говорило либо о регулярном посещении им солярия, либо о недавнем отдыхе у моря, – с коротко стриженными светлыми волосами. Очки в позолоченной оправе, тщательно отполированные ногти и выглядывавшие из-под отутюженного белого халата дорогие ботинки довершали образ успешного, состоятельного хирурга-пластика.
– Как, вы говорите, она умерла? – спросил Антон Зуев после короткого молчания, за время которого Артему и удалось сделать все эти наблюдения.
– Ее задушили.
– Боже мой… – вновь пробормотал врач, снимая очки и потирая переносицу.
– Значит, вам знакома эта девушка?
– Несомненно! А вы что, не?.. – он вопросительно посмотрел на Карпухина, водружая очки на нос.
– Мы не знаем, кто она, – подтвердил майор его невысказанные сомнения.
– Регина. Ее зовут Регина Симакова.
– Значит, грудные имплантаты – ваша работа?
Врач кивнул.
– А она не слишком молода для пластики?
– Ей было девятнадцать – для девушки это нормальный возраст. Будь она моложе, я бы за это не взялся, – ответил Зуев.
– У нас имеются сведения о том, что пластика груди – не единственный случай хирургического вмешательства.
– Правильно – я делал ей скулы и нос. Господи, это надо же: потратить столько денег и усилий на усовершенствование собственной внешности – и умереть такой страшной смертью в самом расцвете лет!
– И когда же вы виделись с Региной в последний раз?
Взгляд Зуева, устремленный на Карпухина, стал настороженным.
– Я что – подозреваемый?
– Бог с вами, доктор! Я просто стараюсь понять, когда состоялся последний визит вашей пациентки в клинику и не заметили ли вы чего-то необычного в ее поведении?
– Последний визит? Сейчас…
Зуев включил компьютер. Пока он копался в базе, Карпухин переключился на осмотр кабинета. Помещение было просторным, светлым и, видимо, недавно отремонтированным. Ничего особенного – обычный евроремонт, но, наверное, именно таким и должен быть кабинет уважающего себя врача, долженствующий убедить пациента в том, что доктор способен помочь ему справиться с его комплексами и устранить все видимые недостатки внешности. Над столом висели какие-то дипломы, некоторые из них, как заметил Артем, были на иностранных языках. До чего же эти врачи любят пускать пыль в глаза – словно они какие-то
– Вот, нашел! – пробормотал между тем Зуев, и майор «настроил» все свои антенны на получение полезной информации. – В последний раз Регина приходила почти три месяца назад.
– И что вы ей делали?
– Губки подправили.
– В смысле?
– В смысле формы и полноты.
– Ясно.
– Что же касается странностей, о которых вы меня спрашивали…
– Да?
– Ну, я не сказал бы, что Регина вела себя как-то необычно, однако она показалась мне слегка взвинченной.
– Взвинченной?
– Как будто она ожидала чего-то, понимаете?
– Вы в курсе ее личной жизни?
– Нет, извините – я стараюсь не вмешиваться в интимную сферу жизни своих пациентов и ограничиваюсь только профессиональной деятельностью.
– Может, вы и правы… Погодите-ка, как, вы сказали, ее фамилия?
– Симакова. И вы правы, она – дочь
– Де…путата городской думы?! – тяжело сглотнув, уточнил майор внезапно севшим голосом.
Кивок врача подтвердил его догадку. Черт, этого еще не хватало – мало ему «вампирской» теории, так еще и жертва не простая девочка, а «золотая»! Артем тут же представил себе, что начнется после того, как об этом пронюхают журналисты. И начальство… Об этом даже думать не хотелось!
* * *
Дэн шмякнул на столик два бокала «Гиннеса». Клуб «Антихрист» находился неподалеку от Стрелки Васильевского острова, открылся он недавно. Оставалось лишь удивляться тому, как хозяева заведения осмелились дать своему «детищу» столь провокационное название. Дэн пришел сюда исключительно потому, что его попросила об этом Татьяна, с недавних пор – его подруга. Они были вместе уже пару месяцев – для Дэна это срок, как со смехом говаривала его мать, поэтому Таня, будучи обозревателем глянцевого журнала «Брызги славы» (название звучало глупо, но это, видимо, было проблемой перевода, так как иностранное издание в оригинале называлось «Splash of glory»), рискнула попросить его посетить «Антихрист» вместо нее. Редактор дала Татьяне совершенно определенное задание – сделать обзор всех интересных новых клубов, появившихся в Питере за последний год. Они росли, как грибы после дождя, и, так как Татьяна являлась обозревателем «клубно-ресторанной» колонки, ей пришлось-таки потоптать землю. Неудивительно, что девушка просто зашивалась, не успевая выполнить задание, и Дэн милостиво согласился ей помочь. И так как он терпеть не мог ходить в клубы в одиночестве, то решил притащить с собой Дениса – тем более что мама просила его «присмотреть» за ним. Дэн не мог не отнестись к ее просьбе с некоторой долей иронии, ведь именно Денис был старшим в их тандеме, Дэн воспринимал его как весьма авторитетную личность; и все же порою Дэну казалось, что Денис гораздо более беззащитен перед реальной жизнью, нежели он сам. Ведь Денис редко куда-то ходит – не считая боев. Он практически не общается с девушками, несмотря на то что они на него заглядываются. Он не знает абсолютно ничего о жизни города вне своей работы и учебы – рестораны, кафе, клубы, театры остаются за кадром его существования. После смерти матери Денис как будто окончательно потерял связь с окружающим миром и ушел в себя. По-настоящему тесно он продолжал общаться только с Дэном, но даже с ним он отказывался делиться чем-либо сокровенным. Однако Дэн любил, когда жизнь бросала ему вызов, и был полон решимости растормошить друга и «вернуть его людям».
– По крайней мере, здесь продают хорошее пиво, – сказал он, усаживаясь рядом с Денисом.
– Ну, ты у нас спец, – равнодушно пожал плечами Денис, отпивая глоток из своего бокала.
– Не нравишься ты мне, мужик, – вздохнул Дэн, покачивая головой. – Ох не нравишься!
