– Я рад, что мы не опоздали. Можно мы пройдем в квартиру?
– Да, Андрей… Кириллович… – хрипло дыша, подтвердил Левкус. – Нам бы… водички…
– Гм. – Самойленко нахмурился. – Что ж, проходите. Надеюсь, у вас есть веская причина врываться ко мне в дом на ночь глядя.
Голос прокурора прозвучал чрезвычайно грозно, и майор Левкус, по собственному опыту знавший, что прокурор всегда выполняет обещания – особенно когда те касаются расправы, – почувствовал себя еще хуже.
Между тем Самойленко посторонился, впуская запыхавшихся мужчин в квартиру.
В гостиной дьякон и майор обессиленно рухнули на диван. Перед диваном стоял журнальный столик, на нем – большая чашка с кофе. Прокурор сел в кресло. Он смотрел на незваных гостей со смесью любопытства и раздражения.
Поскольку дьякон и майор Левкус все еще переводили дыхание и не спешили приступить к объяснениям, прокурор заговорил первым.
– Итак, что случилось? – спросил он.
– Вам угрожает опасность! – выпалил дьякон.
Черные брови прокурора сошлись на толстой, изрезанной поперечными морщинами переносице.
– С какой стати? – резко спросил он. – От кого?
– Вы – черный король! – сказал отец Андрей.
– Что-о? – протянул Самойленко.
На этот раз на дьякона смотрели четыре изумленных глаза: черные, как уголь, прокурора и зеленовато- серые майора Левкуса.
«Пропал, – думал Левкус в отчаянии. – Мне конец. И какого черта я связался с этим дьяконом?»
Самойленко холодно усмехнулся.
– Вы что, дьякон, перегрелись на солнце? Или попали под кислотный дождь и он выел вам все мозги?
Несмотря на грозный тон, в словах этих послышалось и облегчение. «Слава богу, ничего серьезного».
– Я не шучу, – сказал отец Андрей. – Вас собираются убить. Как убили Бородина и судью Трофимова. Они были – конь и офицер. Вы, судя по всему, король.
Прокурор взял со столика чашку с кофе и шумно отхлебнул кофе.
– Так-так, – сказал он таким ледяным голосом, что майор Левкус вжался в диван и пригнул голову, инстинктивно стараясь стать как можно меньше и незаметнее. – Значит, я – черный король?
Прокурор посмотрел на Левкуса, и тот поспешно растянул губы в улыбку, как бы говоря – «этот дьякон просто сумасшедший!»
Самойленко снова перевел взгляд на отца Андрея.
– А теперь послушайте меня, дьякон. Сначала вы морочите мне голову с какими-то дискетами. Потом устраиваете пьяный дебош и драку в ресторане «Белый попугай». А теперь являетесь сюда и утверждаете, что я – «черный король». – Прокурор сдвинул брови, отчего стал очень похож на огромного бульдога, и подался вперед. – Угомонитесь, дьякон! – рявкнул он. – Отправляйтесь в свою Москву, здесь вы уже всем намозолили глаза. В противном случае я вынужден буду позвонить в Московский патриархат и сообщить о вашем поведении!
Отец Андрей досадливо поморщился.
– Вы не поняли, – начал он. – Дайте я вам объясню…
– Майор, выведи отсюда этого субъекта! – заорал Самойленко.
Левкус подскочил на месте и быстро встал на ноги, вытянувшись перед Самойленко в струну.
– Во-он! – проревел прокурор. – Вон его!
Прокурор закашлялся, поперхнувшись собственной слюной, а Левкус неуверенно двинулся к отцу Андрею.
– Вон, – сипло повторил Самойленко, схватил со стола чашку с остывшим кофе и сделал несколько больших глотков, чтобы протолкнуть комок в горле.
Отец Андрей встал с дивана и, ни слова не говоря, направился к выходу.
– Черт… – прохрипел у него за спиной прокурор. – Что это?
Дьякон обернулся. Самойленко с изумлением смотрел в свою чашку. Потом сунул туда пальцы и достал черного шахматного короля. Поднял взгляд на дьякона, протянул ему фигуру и сипло спросил:
– Что это значит?
По лицу дьякона пробежала тень.
– Не двигайтесь! – крикнул он. – Замрите!
– Я не пони…
Вдруг лицо Самойленко вытянулось и посинело, глаза вывалились из орбит. Он схватился руками за горло и задергался, словно через его тело пропустили электрический ток. Дернулся несколько раз и обмяк. Мускулы лица ослабли, толстый язык вывалился изо рта.
– Опоздали, – тихо пробормотал дьякон.
Левкус, не слушая его, подошел к прокурору и потрогал ему пальцами шею.
– Мертв, – сказал Левкус упавшим голосом. Повернулся к дьякону и спросил: – Господи, да что же тут происходит? Вы мне можете объяснить?
– В чашке был яд, – устало ответил Андрей, доставая из кармана мобильный телефон. – Конь, слон и король. Все трое мертвы. Больше убийств не будет.
– Но кто его отравил? Кто подсыпал яд в чашку? И кто бросил туда шахматного короля?
Дьякон приложил трубку к уху и знаком попросил Левкуса помолчать. С полминуты отец Андрей молча держал трубку возле уха. Потом опустил телефон и задумчиво пробормотал:
– Не отвечает… Странно.
– Кто не отвечает? Кому вы звонили?
Дьякон провел по лицу ладонью и повернулся к майору.
– Мне нужно сходить в гостиницу, – сказал он. – Через полчаса я вернусь и все вам расскажу. Обещаю.
– Но вы не можете так уйти! – страдальчески скривившись, воскликнул Левкус. – Здесь произошло убийство! Вы должны остаться и дать объяснения. Я вас не отпущу, в конце концов.
– Вот как? Тогда попробуйте меня остановить, – сказал дьякон, повернулся и двинулся к выходу.
Левкус сделал движение, словно собирался преследовать дьякона, но – передумал.
– Вам придется дать объяснения! – крикнул он.
Дьякон вышел из квартиры.
2
Войдя в гостиницу, отец Андрей прошел к стойке и поинтересовался:
– Меня никто не спрашивал?
– Спрашивали, – ответил улыбчивый портье с лицом и статью жизнерадостного молодого пса. – Двое мужчин. Я сказал, что вы ушли, но они не поверили и поднялись наверх.
– Они спустились? – быстро спросил дьякон.
– По-моему, да.
– Ясно. Как давно они приходили?
– Э-э… минут пятнадцать назад. Хотя я могу ошибаться. У меня отвратительные биологически часы, мне все об этом говорят.
– Хорошо. Спасибо.
Отец Андрей хотел идти, но отчего-то замешкался и не без некоторого стеснения поинтересовался:
– А молодая женщина из девятнадцатого номера – она у себя?
Портье понимающе улыбнулся.
– Видел, как она пришла, но не видел, как уходила. – Улыбка портье стала несколько кривой, и он заговорщицки подмигнул дьякону.
– У вас что, нервный тик? – раздраженно спросил отец Андрей.
Портье стер улыбку с лица.
