— Но вы могли бы задержаться хотя бы на несколько минут. Мне очень важно знать ваше мнение.
Ева замедлила шаг и стремительно обернулась к собеседнику.
— Мое? Вы в этом уверены? Или вы хотели сказать: любой другой проходившей мимо девушки, случайно оказавшейся на этой репетиции?
— Простите, я, наверное, был настойчив.
— Я бы даже сказала, слишком настойчив.
— Но в моих намерениях не было ничего плохого. Я только хотел вас немного развеселить.
— Развеселить? — переспросила Ева. — Неужели мой вид настолько плачевен, что взывает к участию? — недоверчиво поинтересовалась она.
Незнакомец немного помедлил, затем утвердительно кивнул.
— Что ж, будем считать, что вам удалось выполнить ваше благое намерение, — с едва заметной улыбкой проговорила она.
— Я готов с вами согласиться. Но только в том случае, если вы согласитесь взглянуть на следующую сцену, — оживился незнакомец.
— Только, если вы пообещаете не задавать мне лишних вопросов по поводу моего пребывания в Болонье, — сдалась она наконец.
— Обещаю. — Незнакомец приблизился к Еве. — Как особо почетному зрителю предлагаю вам самостоятельно выбрать новую сцену. Это может быть вереница фрегатов, звездное небо или египетские пирамиды. Пирамиды, кстати, и вправду смотрятся потрясающе. Советую убедиться.
Он поднес было к губам рацию, с помощью которой отдавал указания о смене картинок, но Ева остановила его резким жестом.
— Благодарю, но меня не интересует египетская культура, — холодно проговорила она и быстрым шагом направилась прочь.
Но мужчина через несколько секунд догнал ее и нерешительно положил руку ей на плечо.
— Постойте, прошу вас. Объясните, чем я мог вас обидеть.
— Обида здесь ни при чем, — не останавливаясь сообщила Ева. — Просто я терпеть не могу пирамиды. И вообще все, что связано с Египтом, — добавила она, вспомнив недавнюю беседу с Массимо.
— Но я не мог это знать.
— Разумеется. Я вас ни в чем и не упрекаю.
— Тогда смените гнев на милость и задержитесь еще чуть-чуть.
Ева резко остановилась и, развернувшись на каблуках, в упор посмотрела на своего настырного собеседника.
— Послушайте, что вам от меня нужно? — раздраженно поинтересовалась она.
— Винченцо. Винченцо Фабретти, — услужливо проговорил он.
— Простите?
— Меня зовут Винченцо Фабретти, — объяснил незнакомец.
— Меня не интересует ваше имя. Я всего лишь хочу знать, что вам от меня нужно? С какой целью вы преследуете меня и не даете ступить ни шагу? Только не говорите, что все это ради того, чтобы узнать мое мнение по поводу разных там пирамид…
— Если они вызывают у вас столь глубокую неприязнь, я могу показать вам лесную опушку или цветущий розарий.
— Не нужно мне ничего показывать! — повысила голос Ева. — У вас что, проблемы со слухом? Я же вам сказала, что мне пора возвращаться домой. Из-за вас я могу опоздать на поезд.
— Но ведь вы согласились задержаться при условии, что я…
— При условии, что вы оставите меня в покое и уберетесь с этой площади! — разгневанным тоном прервала его Ева и направилась дальше.
— Я согласен, — донесся ей вслед тихий голос.
Ева нерешительно обернулась.
— На что?
— Уйти с площади, чтобы вы могли спокойно наблюдать мой спектакль. Я только дам указание коллегам сменить картинку. Поверьте, розарий стоит того, чтобы посвятить ему несколько минут.
Он проговорил что-то в рацию, и через некоторое время, словно по мановению волшебной палочки, фасад дворца озарился золотом распустившихся бутонов кустистых роз. По ним порхали перламутровые бабочки, а на мелких резных листочках лежали прозрачные капли росы. Несколько секунд Ева не могла отвести восторженного взгляда от разворачивавшегося перед нею зрелища. Затем, повернув голову в ту сторону, где только что стоял Винченцо, она увидела, как он направляется в другой конец площади.
— Постойте… синьор Фабретти! — окликнула она его. — Вы не должны уходить. Ведь это действо принадлежит вам.
— Вы действительно хотите, чтобы я остался? — спросил он.
Ева пожала плечами.
— Было бы несправедливо прогнать вас с собственного спектакля. К тому же мне и вправду пора на вокзал. Пригласите в качестве эксперта какую-нибудь более благодарную зрительницу.
— Думаю, ее мнение будет для меня не так важно, как ваше, — немного помедлив, откликнулся Винченцо.
— Это всего лишь ваша фантазия. Она скоро пройдет. Как и сегодняшний вечер.
— Мы можем его повторить. Через неделю в Риме, на Квиринальской площади. Я приглашаю вас на представление. Что скажете?
Ева устремила на него ошеломленный взгляд.
— В Риме? — напряженным тоном переспросила она. — Вы что же, гастролируете по городам Италии?
— Иногда. Когда этого требуют заключенные договоры. Но Рим совсем другое. Это мой родной город, и я уже много лет с удовольствием занимаюсь его архитектурным освещением.
— Так вы римлянин? — с сомнением поинтересовалась Ева.
— Ну да. И чтобы продемонстрировать вам красоту этого города, я приглашаю вас побывать в нем. Только не торопитесь отказываться, — опередил он ее ответ. — Знаете, на римских холмах приятно не только наблюдать розы из света, но и получать букеты из настоящих.
Ева бросила взгляд на золотистые кусты и задумчиво проговорила:
— Возможно, настоящие несравнимо лучше, но об их шипы можно пораниться.
2
Ева разбирала сумки с продуктами, вспоминая, что же она все-таки забыла купить. Она мысленно составляла список съестного, пополняя его по мере опустошения сумок все новыми пунктами, когда в кухне послышался мелодичный перезвон мобильного. Ева бросила равнодушный взгляд на его дисплей: это была Джемма.
Странно, мы вроде бы договорились созвониться только вечером, подумала Ева и нажала кнопку ответа.
— Привет, как проходит воскресенье? Ты уже успела сходить в парикмахерскую? — сразу же принялась за расспросы Джемма.
— Нет пока.
— Чего же ты ждешь?
— Да ничего, — пожала Ева плечами. — Просто мне не хочется тратить время на парикмахерскую.
— Вот как? Так, значит, у тебя есть планы повеселее?
— Да, я намереваюсь, положив на тарелку большой кусок шоколадного торта, устроиться в кресле
