видим, но редко слышим – в чистом виде почти никогда, особенно когда она идет издалека: в ней тогда есть примесь пристрастий, чрез которые она прошла. Страсть окрашивает в свои цвета все, до чего коснется, – ненавидя, как и любя; главное для нее – произвести впечатление. Будь начеку, когда хвалят, и особенно – когда осуждают. Напряги все внимание, чтобы разгадать намерение посредника, понять, что им движет. Размышление да будет щитом и от глупости и от низости.
81. Обновлять свою красу. Привилегия феникса. И превосходное стареет, а с ним – его слава. Привычка умаляет восторги, и новая посредственность затмевает постаревшую знаменитость. Итак, возрождайся – в доблести, в таланте, в победах, во всем; являй все новые красоты, показывайся, как солнце, всякий раз в новом блеске, меняя подмостки, дабы в одном месте отсутствие твое сделало тебя желанным, а в другом новизна возбудила восхищение.
82. Не упорствовать ни в злом, ни в добром. Некий мудрец сводил всю мудрость к мере [24]. Чрезмерность и правду приводит к кривде; без конца жать апельсин – пойдет горечь. Даже в должном не впадай в крайность. Если талант расточать, он быстро иссякнет. Без зазрения совести доить, вместо молока потечет кровь.
83. Дозволять себе мелкие небрежности. Иной огрех – лучшая рекомендация достоинствам. Зависть охотно прибегает к остракизму – и чем несправедливей, тем единодушней. Самому совершенству она поставит в упрек его безупречность и, ни в чем не сыскав изъяна, осудит все; Аргусом [25] становится она, выискивая недостатки в отличном, тем и тешится. Подобно молнии, хула разит наиболее высокие достоинства. Так пусть же порою вздремнет Гомер [26], пусть позволит себе небрежность в делах таланта или доблести, но не в благоразумии: надо утишить злобу, дабы, переполнясь яду, не лопнула. Ты как бы бросаешь быку зависти плащ – во спасение бессмертия.
84. Извлекать пользу из врагов. Любую вещь надо брать умеючи, не за клинок – где порежешься, а за рукоять, себя защищать; тем паче при соперничестве. Разумному больше пользы от недругов, чем глупцу от друзей. Вражда порой ровняет те горы трудностей, пред коими останавливается благосклонность. Многим славу создали их враги. Лесть куда опасней, чем ненависть; одна помогает избавиться от изъянов, которые другая прикрывает. Благоразумный сделает злобу людскую своим зеркалом, более верным, нежели зеркало приязни, и либо предотвратит обличение, либо исправит недостатки. Живя на порубежье с соперничеством, с недоброжелательством, держись настороже.
85. Не стать шестеркой. Беда превосходного – став обиходным, оно тускнеет. Сперва его жаждут, под конец приедается. Великое несчастье – быть ни к чему не пригодным, но не меньшее – стараться быть всем и всегда угодным; пожадничаешь, все растеряешь, и от тебя отвернутся те, что прежде ценили. Таких шестерок встретишь в любом роде занятий – прежде ими восхищались, как чудом, теперь презирают как пошлость. Единственное спасение для превосходного – мера и в блеске; да будет у него в совершенстве избыток, но в щегольстве – умеренность. Чем ярче факел горит, тем быстрей выгорает. Скупость в расточении вознаграждается процентами почтения.
86. Упреждать дурные толки. У толпы много голов, а стало быть, злобных глаз и язвящих языков. Пойдет дурной слух – очернят самое добродетель, а наградя позорной кличкой – простись с доброй славой. Поводом послужит любой промах или смешной недостаток – для злоречия лакомый кусок. Иной раз изъяны эти – мнимые, коварными соперниками придуманные и в толпу злобно пущенные; злоречивые уста великую славу сокрушат сплетнею верней, нежели открытой дерзостью. Дурную славу нажить легко – дурному охотно верят, а попробуй-ка очиститься! Мужу благоразумному надо избегать подобной напасти, не давать повода пошлой наглости – легче упредить, чем поправить.
87. Культура и шлифовка. Человек рождается дикарем; воспитываясь, он изживает в себе животное. Культура создает личность, и чем ее больше, тем личность значительней. Культурная Греция вправе была называть остальной мир варварским. Неотесанность – от невежества; для культуры нужны прежде всего знания, но сама ученость будет грубовата, коли не отшлифована. Изящны должны быть не только мысли, но и желания, и особенно – речь. Одни люди от природы наделены изяществом внутренним и наружным, в мыслях и словах, в каждой части тела и в каждом свойстве души – подобно плоду, его кожуре и мякоти. Другие, напротив, так неотесанны, что все их природные качества, порой превосходные, меркнут из-за несносной дикарской грубости.
88. Будь в обхождении терпим, выказывая широту души. Муж великий не будет мелок и в повседневном. Не вникай в пустяки, тем паче в неприятные; иногда, правда, полезно подмечать и мелочи, но как бы невзначай, не нарочито. Благородная широта взглядов – основа благовоспитанности. Хочешь управлять другими, умей скрывать свои чувства. На многое в делах домочадцев, друзей и особенно врагов смотри сквозь пальцы. Придирчивость всегда неприятна, а как черта характера – несносна. Постоянно возвращаться к чему-то неприятному – род мании. И обыкновенно – поведение каждого определяется тем, каково его сердце, сколь оно широко.
89. Самопознание. Познай свой нрав, свой ум, свои суждения, пристрастия. Пока себя не знаешь, нельзя собою властвовать. Для лица есть зеркала, для духа – нет; пусть же тут будет зеркалом трезвое размышление о себе. Можно забыть о наружном своем облике, но всегда помни про облик внутренний, дабы его улучшать, совершенствовать. Проверяй, насколько ты тверд в благоразумии, насколько способен к деятельности; испытывай свою горячность, измеряй глубину духа, взвешивай способности.
90. Искусство долго жить: жить достойно. Две вещи быстро приканчивают человека: глупость и распутство. Одни потеряли жизнь, потому что хранить ее не умели, и другие – потому что не хотели. Как добродетель – сама себе награда, так порок – сам себе кара. Кто торопится жить в пороке, погибает быстро в обоих смыслах; кто торопится жить в добродетели, никогда не умрет. Здоровье духа сообщается телу, жизнь праведных долга не только делами, но и годами.
91. Действовать лишь тогда, когда не сомневаешься. Сомнение в удаче у того, кто действует, становится уверенностью в неудаче у наблюдателя, тем паче соперника. Если в пылу страсти разум сомневается, то, когда страсть остынет, он осудит твой поступок как явную глупость. Действовать, когда сомневаешься в разумности деяния, – опасно, лучше воздержись. Благоразумие не допускает неуверенности, оно всегда шествует при полуденном свете разума. Можно ли ждать успеха, когда поступок едва задуман, а уже осуждается опасением? И если предприятие, вполне одобренное внутренним nemine discrepante [27], тоже иногда не удается, чего ждать от дела, начатого с колебаниями, со зловещими пророчествами?
92. Благоразумие трансцендентно – сиречь превыше всего. Первое важнейшее правило в делах и в речах, тем более важное, чем выше и почетней занятие. Зернышко здравомыслия дороже арроб [28] хитроумия. Пусть не все тебя одобряют, шествуй уверенно и по праву: благоразумным прослыть – высшая слава. Довольствуйся одобрением рассудительных, их голос – пробный камень твоей правоты.
93. Универсальный человек. В нем сошлись все достоинства, он один стоит многих. Он вносит в жизнь огромную радость и заражает ею близких. Многосторонность купно с совершенством – услада жизни. Велико искусство – усваивать все лучшее. И если Натура, дабы возвысить человека, сделала его неким сводом всего лучшего в природе, пусть искусство путем воспитания вкуса и ума
