царила полная тишина.
– Ричард!
– Да, дорогая?
– Когда ты собираешься воспользоваться ритуальным одеянием, которое я для тебя сшила?
– Скорее всего тогда, когда ты дочитаешь «Жития святых».
– Но я еще даже не начала читать эту книгу.
– Я знаю…
Когда на дворе стояла ненастная погода, придворные коротали время за картами, гаданием или теннисом. Перед обедом Ричард вышел из спальни, чтобы разыскать герцога Ладлоу, который пригласил его сыграть по-крупному в одну из азартных игр.
Кили не хотела в этот день предаваться обычным развлечениям. Она сидела в своей комнате у камина и шила одежду для новорожденного. Время от времени Кили откидывалась на спинку кресла и, следя взглядом за завораживающей игрой пламени, пыталась представить, какой будет их с Ричардом дочь. Рыжеволосой и зеленоглазой, как отец, или черноволосой красавицей с фиалковыми глазами, унаследованными от матери? А может быть, рыжеволосой с фиалковыми глазами? Или черноволосой с зелеными?
Внезапно раздался стук в дверь, а потом послышался голос Одо, выведший Кили из задумчивости.
– Ты здесь, малышка?
– Входи, кузен! – позвала Кили.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалились Одо, Хью, Мэй и Джун. Все четверо, широко улыбаясь, остановились возле порога.
– Сегодня сочельник, – напомнил Одо.
– И мы принесли тебе подарок, – похвастался Хью. Однако руки пришедших были пусты. Заметив это, Кили бросила на кузенов недоуменный взгляд.
– Закрой глаза, – велел ей Одо.
– И я схожу за подарком, – добавил Хью. Одо тут же стукнул брата.
– Я старше, поэтому подарок доставлю я.
– Не смей бить его! – набросилась Мэй на Одо.
– Говори уважительно с Одо! – потребовала Джун, обращаясь к сестре.
– Не лезь не в свое дело! – огрызнулась Мэй и ущипнула Джун.
– Оставь ее в покое! – прорычал Одо.
– Не смей повышать голос на Мэй! – вступил в перепалку Хью. – Она не твоя служанка.
В этот момент «подарок», предназначавшийся для Кили, которому, по-видимому, наскучило ждать в коридоре, вошел в комнату. Широко улыбаясь, он распахнул свои объятия.
– Рис! – воскликнула Кили и, вскочив, бросилась на шею брату.
Рис крепко обнял сестру и позволил ей немного поплакать на своей груди.
– А почему ты сейчас не в лесу или парке? Почему не ищешь священную омелу? – поддразнивая сестру, спросил Рис.
– Потому что это до смерти напугало бы проклятых англичан, – ответила Кили и засмеялась сквозь слезы.
– Ну и хорошо, это был бы прекрасный способ избавиться от паразитов, – заметил Рис и, смахнув слезинки со щек Кили, продолжал: – Ах, сестренка, самый прекрасный полевой цветок выглядит блеклым по сравнению с твоей красотой.
– И ты один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо встречала в жизни, – промолвила Кили. – Я страшно скучала без тебя.
У Риса Ллойда, высокого, хорошо сложенного молодого человека, были иссиня- черные волосы и серые лучистые глаза.
– Один из самых красивых? – спросил он, прищурившись. – Но раньше ты всегда говорила, что я самый красивый мужчина на свете. Неужели теперь ты отдаешь предпочтение своему мужу?
Не обратив внимания на его вопрос, Кили взяла Риса за руку и подвела к камину.
– Проходи, брат, обогрейся у огня.
– Пошли отсюда, – сказала Мэй, обращаясь к своим спутникам. – Давайте оставим их вдвоем.
На этот раз никто не стал с ней спорить.
– Это самый великолепный подарок, который я когда-либо получала, кузены! – воскликнула Кили. – Я вас очень люблю!
Одо и Хью вспыхнули от смущения и молча вышли из комнаты вслед за сестрами-близнецами.
Рис присел на стул у камина. А Кили, придвинув поближе табурет, опустилась на него и взяла руку брата в свои.
– Как ты нашел меня? – спросила она.
– Слуги Ладлоу сообщили мне, где ты сейчас живешь, – ответил Рис. – Мэдок умер, Кили, мы похоронили его.
– Умер? – Кили была потрясена этим сообщением. – Как это произошло?
Рис покраснел, что было ему несвойственно.
– Он умер от наслаждения. Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать?
Кили покачала головой.
– Его сгубили сладострастные ласки девицы, – объяснил Рис.
– О! – воскликнула Кили, припомнив пророчество матери: «То, чего Мэдок жаждет больше всего на свете, в конце концов погубит его».
– Теперь ты можешь вернуться в Уэльс, если хочешь, – сказал Рис.
– Твое известие опоздало на шесть недель! – воскликнула Кили со слезами на глазах и показала то, что шила до его прихода. – У меня будет ребенок, Рис.
– Значит, я скоро стану дядей? – улыбнулся Рис и обнял сестру за плечи. – Я приехал бы за тобой раньше, но Мэдок скрывал от меня, где ты находишься. Он отказывался сообщать, куда ты уехала. А когда я получил твое письмо, Мэдок внезапно умер.
Кили кивнула, внимательно слушая брата.
– Если у тебя плохие отношения с мужем, оставь его, – продолжал Рис. – В моем доме в Уэльсе для тебя и малыша всегда найдется место.
– Спасибо, Рис, но я люблю Ричарда и хочу, чтобы он тоже полюбил мня.
– Любовь может проявляться в разных формах, дорогая, – промолвил Рис. – Возможно…
– А какую форму предлагаете ей вы? – раздался с порога сердитый голос.
Обернувшись, Кили увидела Ричарда и своего отца. У графа был недовольный вид. Кили не понимала, почему он так враждебно настроен. Может быть, она сделала что-то неправильно?
Поднявшись, Рис повернулся лицом к вошедшим. В отличие от неопытной сестры он сразу же понял, что графа терзает ревность. Чувства, обуревавшие англичанина, были написаны на его лице. Ричард, несомненно, любил Кили, и одного этого было достаточно, чтобы Рис проникся к нему искренней симпатией.
– Я жду ответа, – резко напомнил Ричард, обращаясь к незнакомцу.
– Братскую любовь, – ответил Рис.
– Это Рис, – объяснила Кили, вставая с табуретки. Она была готова ринуться на защиту брата от своего грозного супруга. – Он только что прибыл из Уэльса.
Ричард сразу же успокоился. Его взор прояснился, и на лице заиграла приветливая улыбка. Подойдя к своему шурину, он протянул ему руку.
– Я ваш вечный должник, – вступил в разговор герцог, широко улыбаясь, – и хочу искренне поблагодарить вас за то, что долгие годы моя дочь находилась под вашей защитой.
– Не только его сиятельство, но и я у вас в долгу, – сказал Ричард.
– Защищать Кили, мою младшую сестренку, было для меня не только обязанностью, но и удовольствием, – заметил Рис.
– Сегодня сочельник, – сказала Кили, крепко держа брата за руку и не желая отпускать его после долгих месяцев разлуки. – Обещай, что ты останешься у нас на новогодний праздник.
– Я оставил вместо себя Корджи, который должен заботиться о поместье в мое отсутствие, но ведь ты знаешь, что он не намного умнее Одо и Хью, – ответил Рис. – Но я могу остаться на Рождество, согласна?
– Да, я буду очень счастлива! – воскликнула Кили и обернулась к отцу. – Рис привез важные новости, папа. Мэдок умер.
Герцог хотел принести свои соболезнования, но не стал этого делать, потому что привезенная Рисом новость нисколько не расстроила его. Кивнув дочери, он обратился к ее брату:
– Пойдемте со мной, барон Ллойд. Вам должны отвести комнату и предоставить все необходимое в ваше распоряжение.
– Мы еще увидимся, – сказал Рис, обнимая Кили и целуя в щеку. – Всегда помни о том, что я тебе сказал.
Когда Рис и герцог ушли, Ричард сел на стул у камина и посадил жену себе на колени.
– Что говорил тебе Рис и о чем ты должна всегда помнить? – спросил он.
– О том, что для меня в его доме в Уэльсе всегда найдется место, – ответила Кили, не поднимая глаз на мужа.
– Твой дом там, где живу я.
– Я никогда не смогу чувствовать себя в Англии как дома, – сказала Кили, взглянув прямо в глаза Ричарду.
– Ты привыкнешь.
– Но я всегда буду здесь чужой!
– Не говори глупости, – насмешливо сказал Ричард. – Графиня Бэзилдон не может чувствовать себя чужой в Англии.
– Придворные относятся ко мне с презрением, – возразила Кили. – Я для них – незаконнорожденная валлийка, хитростью заставившая жениться на себе первого графа Англии.
– Они просто ломают комедию, – попытался разубедить ее Ричард. – На самом деле придворные не уверены в себе. Если графиня Бэзилдон соизволит поговорить с ними, эти высокомерные идиоты почувствуют себя польщенными и удостоенными высокой чести.
– Но, может быть, я считаю их недостойными своего общества, – заявила Кили.
– Черт побери, Кили, ты стоишь на приемах с поникшей головой и потупленным взором. Чего ты стыдишься?
– Я ничего не стыжусь! – воскликнула Кили, поднимаясь с колен мужа. – Я – принцесса Уэльса, моими предками были Ллевеллин Великий и Оуэн Глендовер. Моя родословная безупречнее и благороднее, чем у королевы!
– Докажи это, – с вызовом в голосе сказал Ричард. – Приведи сегодня вечером Риса в парадный зал и представь его придворным.
Кили сразу же почувствовала неуверенность. Она считала, что ей не хватает мужества и она не способна на смелые поступки. Однако Кили не хотелось признавать это вслух.
– Я подумаю над этим, – наконец промолвила она. Ричард увидел, что она взволнована, и смягчился.
– Не забывай, что я буду рядом с тобой, дорогая.
«Не забывай, что я буду рядом с тобой, дорогая…»
Однако Ричард опять нарушил данное слово. Кили чувствовала себя обиженной. Она сердилась на себя за легковерие. Милому муженьку Кили почти удалось усыпить ее бдительность и забыть те жестокие уроки, которые жизнь
