в самом деле одурели здесь от жары и безделья», — подумал Рэмбо, вспомнив еще одного разговорчивого — Эрлсона.
— Садитесь, — Мэрдок ногой пододвинул к столу один стул, другой и сел сам. — Времени у нас в обрез, так что сразу перейдем к делу.
Я тут смотрел ваше дело, Рэмбо… Где оно? — Он пошарил глазами по столу и вытащил из-под бумаг серую папку. — Вот! Интересная штука! — Мэрдок перевернул обложку и стал водить пальцем по строчкам. — Так-так-так… Рэмбо Джон Джейк. Родился 7 июня 1947 года в штате Аризона от родителей индейского и немецкого происхождения. Вступил добровольцем в десантные войска 6 июля 1967 года. Прошел спецкурс по владению любым оружием, вождению вертолета, знанию языка противника. На счету 59 убитых. Все верно? — Мэрдок оторвал голову от бумаги и посмотрел на Рэмбо.
— Верно, — ответил за Рэмбо Траутмэн, не сводя глаз с Мэрдока.
— Хорошо, — Мэрдок снова положил палец на бумагу. — Имеет Серебряную звезду, четыре Бронзовых, четыре ордена Доблестного Сердца, орден За безупречную службу, Почетный орден Конгресса. Да-а, без работы вас не оставляли…
Рэмбо сидел прямо, не шевелясь, и смотрел куда-то поверх головы Мэрдока. Майор подождал немного, думая, что Рэмбо что-то скажет, но тот молчал, и тоща он решил сразу же перейти к заданию.
— Вам, наверное, известно, — он обращался теперь только к Рэмбо, — что около двух с половиной тысяч американцев считаются пропавшими без вести. Скорее всего, они погибли, но для их родителей и многих американцев эта проблема… как бы сказать… у одних задевает родственные, а у других — патриотические чувства. Вы меня понимаете?
Рэмбо продолжал смотреть поверх головы Мэрдока. И Мэрдок смутился.
— Разумеется, Рэмбо, — сказал он, — вы знаете обо мне гораздо меньше, чем я о вас Я командовал 2-м батальоном 3-й армии под Хандумом в 1966 году. Потерял много хороших солдат — своих товарищей… И я прекрасно понимаю вас и всех ветеранов… Ну, конечно, правительство и определенные круги общества… Но нам нужны неопровержимые доказательства того, что во Вьетнаме содержатся наши военнопленные. Неопровержимые! Как только мы их получим, мы найдем способ вернуть наших соотечественников на родину. Ваша задача как раз в этом и заключается: сфотографировать американцев, которых, по вашему мнению, держат в плену.
Рэмбо посмотрел на Мэрдока.
— Только сфотографировать?
— Да, только сфотографировать, — Мэрдок нахмурился и пристукнул ладонью по столу. — И ни при каких обстоятельствах не вступать в конфликт с противником.
— Оставить пленных там? — опять не понял Рэмбо.
— Я повторяю, с противником в конфликт не вступать. — Этот Рэмбо начинал его раздражать. — Вторая часть операции предполагает освобождение пленных группой «Дельта» под командованием полковника Траутмэна. Вам ясно? — Мэрдок поднялся и прошелся взад-вперед вдоль стола. — Как бы там ни было, я считаю, что при вашем участии мы имеем кое-какой шанс на успех операции. Благодарю вас. Жду обоих в штабе планирования через час.
Глава 3
Щитовой дом, который Рэмбо принял с вертолета за казарму или полевой штаб, и на самом деле оказался штабом планирования операции. Здесь к ней готовились серьезно, что Рэмбо понял сразу: такого количества электроники, собранной вместе, он не видел ни разу. Аппаратурой были заставлены все стены — от пола до потолка. И самое простое, что он увидел и с чем познакомился еще на спецкурсах, были радары, компьютеры и ультракоротковолновый передатчик. Обо всем остальном он не имел никакого понятия. Мигали разноцветные лампочки, ползли по молочным экранам ломаные и волнистые линии, на разные голоса гудели зуммеры, щелкали тумблеры. И Рэмбо стал с любопытством осматривать все это, стараясь понять, какую пользу или какой вред может принести человеку это нагромождение техники. Но поскольку, как он догадался, все это должно работать только на предстоящую операцию, а значит — на него, то прежде всего и подумал о себе. И все стало ясно. Нет, не стоит вся эта куча блестящего дерьма и одного удачного выстрела. Опусти тогда Траутмэн ствол на три дюйма ниже, и не помог бы ему никакой компьютер и никакие радиоволны. Но Траутмэн не опустил ствол, потому что он был и остается человеком. Своим человеком. Порядочным парнем, а не машиной с электронными мозгами и лампочками вместо глаз. А этот надутый индюк Мэрдок, видно, и в самом деле думает, что Рэмбо в восторге от всех этих стекляшек и жестянок, которые будто бы должны помочь ему выжить. Тогда какого черта они тащили его сюда через десяток стран, если могут обойтись своими игрушками!
— Рэмбо, идите сюда, — Мэрдок разложил на столе карту и нагнулся над ней так, что китель готов был лопнуть на его толстой спине. Он внимательно вглядывался в одну точку.
Траутмэн стоял рядом — прямой, невозмутимый, и видно было, что карта совсем не интересовала его: он давно знал ее наизусть. Рэмбо неторопливо подошел к столу и мельком бросил взгляд на карту. Господи, он облазил этот район вдоль и поперек, на черта ему нужна эта карта! Мэрдок мог бы поговорить и по-человечески. Но Мэрдок там никогда не ползал на животе, его не сосали пиявки и не грызли за пятки бамбуковые крысы, потому он очень надеялся на карту, линейку и циркуль. Тыча циркулем в карту, Мэрдок воображал себя сейчас по меньшей мере генералом Эйзенхауэром.
— Вас перебросят через Лаос и Аннамский хребет в район Сонг-Бо.
— В район Черной речки, — сказал Рэмбо, глядя в потолок.
— Правильно, — кивнул Мэрдок. — Прыгать будете с высоты триста футов. Устраивает?
— Вполне.
— Поскольку вы летите один, вам придется взять технического снаряжения больше, чем обычно. Так что не очень-то хватайтесь там за свой тесак. Здесь за вас будет работать техника, — Мэрдок помолчал и недоверчиво покосился на Рэмбо. — И вообще постарайтесь забыть о войне. Думайте только о задании — иначе вам не выжить.
— Один раз я там уже выжил, — Рэмбо начинал надоедать этот нудный разговор.
Но Мэрдок словно не расслышал его замечания.
— Трудно поверить, — продолжал он, — но все эти приборы, — он обвел вокруг рукой, — будут работать только на вас. Впечатляет?
Рэмбо давно это понял и поэтому промолчал.
— Это поможет тебе, Джони, — вставил Траутмэн, но по его тону Рэмбо понял, что полковник тоже не слишком высокого мнения о всей этой технике.
Почувствовав поддержку, Мэрдок улыбнулся и ободряюще посмотрел на Рэмбо.
— Так что, Рэмбо, можете чувствовать себя спокойно. Наше оборудование — самое совершенное оружие в мире!
— Я всегда считал, что лучшее оружие — это голова.
— Времена меняются, — упрямо сдвинул брови Мэрдок.
— Для кого как, — Рэмбо отвернулся к одному из экранов, на котором его заинтересовала пляшущая кривая, быстро бегающая слева направо: в самом деле, что бы она могла значить?
— Вернемся к плану операции, — продолжал Мэрдок. — В месте выброски вас будет ждать наш местный агент. Он проведет вас в район Ван-Ен…
Рэмбо продолжал с интересом наблюдать за пульсирующей линией. И Мэрдок взорвался.
— Полковник, — он поднял голову к Траутмэну, — он совсем не слушает меня!
— Агент будет сопровождать меня в район Ван-Ен, — повторил Рэмбо слова майора и добавил: — Это опять на Сонг-Бо — на Черной речке.
Мэрдок сел и вытер красным платком пот, обильно выступивший у него на лице.
— Знаете, полковник, — сказал он устало, — я боюсь, что он еще не упокоился после войны… Если он попадется в этом аду, я не ручаюсь за него: он может не выдержать и наговорит лишнего.
— Не выдержит? — Концы губ Траутмэна опустились, что придало его лицу презрительное
