И это было хорошо или плохо? Джейнвей попыталась прислушаться к глубокой бахроме энергетического луча, приглушенного через слои камня, и не была уверена, что то, что она услышала, было обстрелом Множества или ее собственным биением сердца в ушах.
“Кес!”
Один из фермеров признал девочку, все еще цепляющуюся за руку Ниликса, и внезапно трескотня волнения охватила других рабочих, услышавших имя Кес. У каждого из них заняло времени меньше минуты, чтобы тщательно отложить свои кувшины и инструменты, затем броситься на десантный отряд с криками восхищения. Они походили на детей, которые формируют круг для какой-то игры. Окампа были все молоды и приятно стройные, заметила Джейнвей, когда они собрались в болтливый узел вокруг Кес, чтобы обменяться объятиями и братскими поцелуями.
Это походило на то, как быть окруженным толпой полуповзрослевшими подростками, которые только что начали подражать взрослости своих родителей.
“Привет Дэггин “. Кес улыбнулся тому человеку, который сначала обратился к ней, и нежно обняла его. Ниликс, с другой стороны выглядел значительно меньше довольным.
Все еще усмехаясь, Дэггин отодвинулся от Кес, чтобы стать на расстояние вытянутой руки, покачивая головой, как если бы неспособный поверить, что она была настоящей.
“Мы никогда не думали, что увидим тебя снова! Как ты вернулась?”
“Эти люди спасли меня от Казон”. Сказал ему Кес, застенчиво улыбаясь Джейнвей. “Я пытаюсь помочь им найти пропавших двоих членов команды”. Она обернулась вполоборота, чтобы видеть других Окампа вокруг себя, “Кто-либо знает, где прячут инопланетян, тех которых посылает сюда Смотритель?”
Тишина задушила радость момента так стремительно, как рука гасит пламя свечи. Джейнвей задалась вопросом, было ли это упоминание о воинственных инопланетянах, которые сделали их настолько осторожными, или упоминание об их собственном Смотрителе.
“Я думаю, что они в центральной клинике”, сказал Дэггин моментом позже.
Джейнвей коснулся плеча Кес с тихой надеждой. “Вы можете проводить нас туда?”
(Нет). Новый, более глубокий голос, который, так или иначе звучал и все же не совсем слышался, казалось прибыл из ниоткуда. (Она не может.)
У Кес не возникло никаких затруднений найти говорившего, позади фермеров с правой стороны от неё. Джейнвей была поражена, увидев двух мужчин Окампа более зрелого возраста, поскольку другие были невинны и молоды. У более старшего, из этих двух, были бледные, ясные глаза, которые смотрели искоса в хмуром взгляде несчастья, толкаемого мягко через толпу в сторону Кес. Девочка попросила, “Они не могут говорить телепатически, Тоскат. Пожалуйста, говорите громко”.
Понятно. Небрежно ответил Тоскат или второй, скольжение его слов в уме Джейнвей обдало ее холодом. По крайней мере, у Вулканцев была благопристойность, чтобы спросить разрешение прежде, чем открыть любой вид контакта, который мог бы выявить любые случайные мысли, произнесенные любой стороной. Проживание в городе телепатов должно сделать тайны хранения серьезной проблемой.
Джейнвей решила, что могло бы быть лучше держать унаследованные способности Тувока при себе, по крайней мере в настоящее время. Никакое сообщение, когда капитан могла бы решить, что они нуждались в информации, и готовность Тувока присоединиться к мыслям Окампы, ничего не стоили бы, если бы Окампа уже знал как защитить себя от посетителей Федерации.
Тоскат скривил губы, как если бы был раздосадованный идеей слов, проходящих через него, затем натянуто кивнул Джейнвей, фактически не встречаясь с ее глазами. “Я не хотел быть грубым”, сказал он, очень громким голосом, и с неестественной интонацией. “Но Вы не должны быть здесь”.
“Мы будем рады уйти”, ответила ему Джейнвей, “как только найдем наших членов команды”.
Он тогда резко посмотрел на нее, но Джейнвей твердо встретила его пристальный взгляд. Он не был первым человеком, который попытался вмешаться в ее обязанность командира, но он был едва самым угрожающим. Она с достоинством держала его взгляд, пока он не посмотрел снова в сторону, якобы собираясь втянуть в обсуждение Пэриса и Чакотайя, хотя Джейнвей могла явно видеть проступившую красноту на его прозрачных щеках.
“Это не возможно выполнить”, сказал Тоскэт, обращаясь к десантному отряду как одному целому. “Мы не можем вмешиваться в пожелания Смотрителя”.
Чакотай фыркнул. “Возможно Вы не можете, но мы можем”.
Старший Окампа покачал головой. “Вы не понимаете”. “Правильно”. Кес коснулась руки Тоскэта и заставила его снова смотреть на нее.
“Они не понимают”, сказала она мягко но с силой. “У них нет никакого способа знать, что Окампа зависели от Смотрителя так долго. Мы не можем даже думать по другому, для нас это все. Они не понимают, что мы были однажды людьми, у которых была полная команда наших способных умов”. “Истории познавательных способностей наших предков, недостоверны”. Тоскэт посмотрел на Джейнвей, как бы перенаправляя ей объяснение, чтобы она поняла его важность. “По крайней мере преувеличенны”.
“Мы потеряли те способности”, сказала ему Кес более громко, “потому что мы прекратили использовать их”.
Тоскат замахал руками перед лицом, как если бы хотел выкинуть ее слова из вида. “Мы не должны остановиться на том, что было потеряно, мы должны ценить то, что было получено”.
“Да”. Голос Кес излучал расстройство, которое опасно граничило с презрением. “Мы получили талант к зависимости. Для того, чтобы просто брать то, что нам дают”. Она покачала головой на Тоската, и подняла руку Ниликса в жесте ясного вызова. “Я собираюсь помочь им, нравится Вам это или нет, Тоскат. И я думаю, что мои друзья присоединятся ко мне”.
Все молодые фермеры вокруг них согласно бормотали, и Тоскат снова вспыхнул, когда посмотрел на угрюмый вид притихшей толпы. “Вы бросили вызов Смотрителю идя на поверхность, Кес. Учитесь на опыте. Следуйте путем, который он установил для нас”.
Кес мягко рассмеялась. “Я научилась очень хорошо, Тоскат. Я видела солнечный свет!” Стоны, которые возможно были от болезненной тоски, охватили половину стоящих вокруг Окампа. Сердце Джейнвей вышло
