получить!
– Послушай, сестренка, – обратился Лютый к ней. – Когда решишь перерезать нам горло, подумай вот над чем. Вы все-таки спасли нам жизни, а долги мы привыкли возвращать.
– Ладно, дорогуша, – хищно улыбнулась девушка. – Думаю, до Быстрицы вы доживете. Но вот там… Вам будет лучше, если вы исчезните и больше не попадетесь нам на глаза.
Ночь прошла спокойно. Твари толпились вокруг, горя голодными глазами и источая жуткую вонь. Но людям уже не было до этого никакого дела. Они смертельно устали и спали без задних ног.
И только у Висты сна не было ни в одном глазу. Ее беспокоил Лютый. Не нравился он ей. Ни в качестве врага, ни в качестве пленного, ни в качестве должника.
Виста была уверена, что Лютый прирежет их при первой же возможности. Во всяком случае, она бы на его месте поступила именно так. Для Ночного Лезвия не существовало морали или этики. Существовала только цель, для достижения которой годились любые средства. В случае нужды Виста могла бы перебить своих спасителей без какого-либо смущения.
Или надо бы сказать – могла бы раньше? Поступила бы она так теперь? После двух недель, проведенных с Ладомиром? После того, как почувствовала, как в ней что-то меняется?
Виста тяжело вздохнула. К чему вот только приведут ее эти изменения, во что она превратится? Кто бы ответил…
Глава четырнадцатая
1
Город был мертв. Ни единой струйки дыма не подымалось над городскими крышами, а беспечно распахнутые ворота выглядели неприлично голыми, настолько им не хватало мнущихся с ноги на ногу дружинников. Но от них осталось лишь разбросанное в беспорядке оружие – копья, мечи, топоры, луки, щиты.
Все горожане бесследно исчезли. Остались улицы, дома, по-прежнему незыблемо возвышались городские стены. Но жизнь ушла из города, ушла вместе с жителями, составлявшими его кровь и плоть, ушла, оставив после себя лишь голый остов, труп.
Город еще не успел стать руинами, но он был мертв и находиться здесь, среди еще помнящих человеческое тепло стен было тяжело.
Лучше бы их встретили как в тот раз, вздохнул Ладомир. Услышь они скрип натягиваемых луков, и то было бы легче, нежели вот так. Нежели укутавшая город погребальным саваном мертвая тишина, нарушаемая лишь птичьем щебетом.
Для города, много дней осаждаемого нечистью, это могло означать только одно…
– А может это мор? – неуверенно предположила девушка.
– А где трупы, где погребальные костры? – скептически сказал Ладомир, бросил подозрительный взгляд на Лютого. – Скорее это похоже на другое…
– Ну а нам-то зачем это? – возмутился Лютый. – Если мы будем вырезать подчистую города и веси, где же нам тогда сбывать добычу? Опять же, здесь стояло не меньше пятидесяти воинов, куда мне против них?
– Очень странно, – задумчиво сказала Виста. – Нет никаких следов насилия или смерти. Такое впечатление, что люди просто ушли. И никаких признаков волшбы.
– Они не просто ушли, – Ладомир указал на оставленное оружие. – Они бежали в панике. Должно было произойти что-то действительно ужасное, чтобы стража бросила оружие и стала спасаться бегством.
– Ты что-то подозреваешь? – спросила Виста.
– Пока ничего, надо зайти в город, осмотреться.
– А стоит ли? – тихо спросил Лютый.
Виста неприязненно оглянулась на него.
– Во-первых, у нас закончились припасы, которые твоя недобитая банда сожрала сегодня утром, а во- вторых, твои люди занимают наших заводных лошадей. С другой стороны, можете освободить их и убраться отсюда. Мы и так уже потеряли кучу времени, нянькаясь с твоими ранеными.
– Ты не думала, что было бы, если бы мы не задержались? – с улыбкой спросил Лютый.
– О чем это ты?
– Судя по всему, люди отсюда ушли вчера вечером. Не задержитесь вы с нами, возможно, вы ушли бы вместе с горожанами…
Виста возмущенно фыркнула и отъехала в сторону.
– Думаю, нам будет лучше держаться вместе, – продолжил Лютый. – И было бы неплохо, если бы мы вошли в город при оружии.
Витязь молча кинул атаману сверток с отобранным оружием, и Лютый быстро распределил его между своими, а затем первый пересек городскую черту.
Они входили в город медленно, настороженно приглядываясь. Замыкала маленький отряд Виста, старавшаяся не выпускать разбойников из виду. Никаких предчувствий у нее не было, и опасности скорее можно было ожидать со стороны разбойников, чем от затаившейся нечисти. Тем более, что днем, под палящими лучами солнца, редко какая тварь рискнет высунуться из своего убежища.
Открытые двери и окна домов напоминали ей удивленно распахнутые человечьи глаза. Казалось, город застыл в немом изумлении, пораженный столь внезапным и поспешным бегством своих жителей. Отсутствие каких-либо зримых следов бедствия рождало странное ощущение остановленного времени. Как будто жители прервали свою обычную житейскую суету и где-то попрятались, надеясь потом напугать приезжих…
