знал, что от своих соплеменниц, тем более влюбленных, можно ожидать чего угодно.
Ингельд с улыбкой окинул полные ненависти лица друзей Роланда и мановением руки убрал купол.
— Селена, ты мне нужна, — усмехнулся он. — Никуда не уходи, я быстро.
В атаку с рычанием бросился Ральф, устремились вперед неко, кольцом охватывая Ингельда. Взяла себя в руки и стала поспешно плести заклинание Кира.
Ингельд расхохотался.
— Вы так забавны, — уронил он и щелкнул пальцами.
И мир как будто остановился вокруг него. На бегу застыли неко и Ральф, окаменели Кира и Мара. Магия не затронула только троих — Селену и сестер.
— Как я и обещал, много времени это не заняло, — заметил Ингельд. — Подождешь еще чуточку?
Селена не ответила. Потрясенная гибелью Роланда, она была настолько растеряна и подавлена, что с трудом осознавала где она и что происходит вокруг.
Взгляд Ингельда зацепился за Мару. Преодолевая действие заклинания, девушка медленно разворачивалась к нему. В глазах ее разгорался огонь ненависти.
— Вот оно как, — задумчиво заметил Ингельд. — Я недооценил тебя в тот раз... Но, так или иначе, пока ты в этой тушке, ты мне не противник. Когда же твоя ярость разрушит это жалкое тельце, а я чувствую — это случится уже скоро, вот тогда... Думаю, тогда мы найдем общий язык.
Подарив ей улыбку, он двинулся к сестрам. Выставив мечи, Инелия и Ирия не сводили с него настороженных глаз. Ингельд обогнул неподвижные фигуры воинов и застыл напротив сестер, едва не касаясь грудью клинков.
— Я ведь говорил вам, девочки, не попадайтесь мне больше на глаза, — почти доброжелательно сказал Ингельд. — Почему вы не послушались?
— Ты не Ингельд! — прошипела Ирия. — И ты не смеешь говорить с нами как Ингельд!
— Странно. Сегодня все только и твердят — не смеешь это, не смеешь то. Как это глупо.
Он чуть шевельнул пальцами, и мечи неко по самую рукоять вонзились в землю. Девушки бросились за мечами, попытались выдернуть, но Ингельд вновь щелкнул пальцами и неко застыли, не в силах ни разогнуться, ни выпустить оружие из рук.
— Вот так и подобает стоять перед богом, — насмешливо сказал Ингельд. — Вы всего лишь игрушки в моих руках. И всегда были игрушками.
Он запустил пятерню в волосы Инелии и подтянул ее к себе. В глазах девушки застыл страх. Она все слышала, видела и чувствовала, но тело больше ей не принадлежало, она и впрямь ощутила себя игрушкой, куклой в руках опытного кукловода.
— Зачем ты пришла сюда, Инель? Ты ведь умная девочка, почему ты меня не послушала?
Инелия пыталась что-то сказать, но язык как будто приклеился, неко могла только мычать.
— Не нужно слов, девочка, их время прошло.
Он отпустил ее и Инелия вновь склонилась над мечом. Взгляд Ингельда упал на Селену.
— А теперь ты, моя милая. Ты знаешь, что мне нужно. Прошлый раз ты ловко одурачила меня своей Эльвирой, но теперь я знаю — ты и она одно целое. Или ты отдаешь мне Осколки, или...
— Но я...
Селены все еще с трудом осознавала происходящее. Это казалось каким-то дурным сном. Смерть Роланда, Ингельд...
— Я не знаю... — прошептала она. — Я не умею...
— Ну, это не проблема. Я что-нибудь придумаю. Главное — ты должна дать свое согласие.
— Я не знаю...
— Посмотри на своих друзей, Селена, — Ингельд обвел вокруг себя рукой. — Посмотри внимательно. Все они ждут твоего решения. Потому что их жизнь зависит только от тебя. Понимаешь меня?
Селена испуганно распахнула глаза. Капельки пота проступили на ее лице и поползли вниз, оставляя за собой блестящие полосы, словно Селена плакала. Но она не плакала. Она все еще не верила происходящему.
— Я знаю, ты не боишься смерти, ты уверена, что Господь защитит тебя, хотя сейчас тебя скорее защищает сам Сатана, — Ингельд рассмеялся. — Но как насчет твоих друзей? Готова ли ты пожертвовать ими?
Ингельд шагнул к неко и медленно провел рукой по спине Ири.
— Ты, наверное, знаешь, Селена, когда-то эти неко были со мной. Когда я был еще человеком. Они любили меня и я любил их, — рука Ингельда опустилась ниже и стала поглаживать ягодицы Ири. — Им нравилось, как я любил их.
Глаза Селены распахнулись до предела. Дурной сон продолжался. Всего этого не могло быть. Роланд не мог погибнуть. А этот Ингельд только иллюзия, ей нужно всего лишь проснуться...
— Я знаю, они и сейчас жаждут этого, но вот вопрос — понравится ли им любить бога? Любовь бога не знает человеческих ограничений. Любовь бога как океан, который может быть тихим и ласковым, но может превратиться в смерть.
— Я не понимаю... — прошептала Селена. — Я... Я...
