как будто у вас перемирие.
— Да, да, перемирие! — торопливо закричала Света. — Папа, скорей включи компьютер, пока ещё не совсем поздно! А то Костю дома потеряют! А я ему мультфильм хочу показать!
— Ух, ух, ух! Вулкан! — сказал папа и пошёл к компьютеру. Света с Костей следом понеслись. Света быстрей папы прибежала, скорей села, на кнопку нажала, вытащила клавиатуру, стукнула её об стол нечаянно.
— Света, успокойся, — сказал папа. — С техникой так не поступают.
— Ну мне же быстрее надо! Ну в-вот! Завис! Ну что ты завис?! — сердито спросила Света у компьютера. — «Нум лок» у тебя не мигает, да? Тогда «контрл-альт-дел»!
Но компьютер не хотел перезагружаться, выкинул какой-то синий экран.
— Придется «ресет»! — она стала давить на кнопку перезапуска. — Ну? Ну? Ты поскорее можешь? Мы же то-ро-пим-ся! Папа! Опять завис! Он что, сломался? Ты с ним что-то сделал?
— Дочка, — сказал папа, который молча и неподвижно стоял у них за спинами. — Выйди отсюда и никогда больше не обращайся так с техникой. Особенно с компьютером. Он этого очень не любит.
Он сел за стол, поправил клавиатуру, аккуратно убрал лишние бумаги в сторону и спокойно нажал на кнопку перезапуска. Компьютер начал перезагружаться, но опять завис.
— Милый мой, успокойся и давай уже работать, — сказал папа и погладил рукой системный блок. В системном блоке что-то тихонечко потрещало, и загрузка наконец пошла.
— Забавно, — засмеялся Костик. — Как будто в самом деле?
— В самом деле что? — спросил папа, обернувшись.
— Ну, как будто вы его уговорили, — хихикнул Костик.
— Как будто? — усмехнулся папа. — Не знаю никаких «как будто». Я с ним всерьёз разговаривал. Ну, вот. Не сердите его, и все будет в порядке, — и ушёл из комнаты.
— Смешно, — сказал Костик.
— Слушай. Костя. А почему смешно? Мы же ведь поняли или не поняли, что все на свете — живое? Ведь он же тоже живой. Ну, не том в смысле, что он сейчас запрыгает и скажет: «Здравствуйте, я третий пентиум, будем знакомы», — а в том, что ведь он сделан из живых молекул. И они, как всё живое, должны как-то реагировать и на порядок, и на беспорядок, и на доброту, и на все! Разве не так? Костя! Костя! Слушай! А ведь те вещи, которые я особенно люблю, они почему-то гораздо дольше живут, чем те, которые я не люблю! А один раз было — мама купила большое зеркало, но оно папе не понравилось, а заранее они не договорились. И они даже чуть не разворчались из-за него, и вот пока они спорили, зеркало стояло себе в комнате, оно надёжно стояло, и его никто не трогал, а оно вдруг как упадёт, и разбилось вдребезги… Костя! Ты понимаешь, какое это открытие?
— Да ладно тебе, какое открытие, сказки какие-то… — проворчал Костя, но очень неуверенно. — Открытие надо доказать и проверить, и эксперименты поставить… Никогда ты такие сказки не докажешь. Тем более взрослым. Они скажут, что возникли колебания воздуха, произошла конвекция, смена электрической полярности…
— Ну и что? Пускай произошли колебания и конвекция! Я даже очень согласна! Но с чего это они вдруг взяли да и произошли? А?
— Случайно, разумеется, — ответил Костик. — Исключительно случайно.
— Я не верю в случайности, — сказала Света. — Случайность — это неразгаданная закономерность!
— Пускай даже закономерность. Но с чего ты взяла, что это такая закономерность, какую ты выдумала? Может, она совсем другая.
— А кстати, — сказал папа из соседней комнаты, — замечена такая вещь: как правило, открытия подготавливаются долгими размышлениями, происходят быстро и внезапно, как озарение, и затем много лет уходит на их доказывание, — папа зашёл к ним снова и присел на диван. — Обратите внимание, молодой человек, на пункт два. Озарение! Вот когда мне было столько лет, как вам, я не верил ни в какие озарения. Но потом однажды озарение со мной произошло. И с тех пор существование озарений стало для меня бесспорным фактом. Не думаю, что сумел бы это доказать экспериментами. Но я-то теперь знаю, что это такое. И то бедное зеркало, мир его праху, разбилось именно из-за меня, в этом я тоже уверен, даже если бы меня высмеяло сто профессоров по колебаниям и конвекциям. Вы, Константин, имеете полное право не верить ни одному моему слову, но в моём доме любимые вещи действительно живут дольше, мы с мамой это тоже замечали.
Тут радио пропикало девять часов.
— Так, похоже, сегодня век жизни папиного ремня снова укоротится, — досадливо воскликнул Костик и побежал в прихожую. — Потом я посмотрю твой мультфильм!
— Что ж, я позвоню Ивану Андреевичу и скажу, что тебя задержала научная дискуссия, а это уважительный повод, — предложил папа.
— Не поможет, — ответил Костик. — Уже ничего не поможет. Наказывает меня мама, а не папа. А уж она-то вас не послушает. Моя мама — железная леди!
Тут телефон зазвонил. Папа трубку взял.
— Ало? Добрый вечер… Иван Андреевич. Да, совершенно так… Да, разговор у них был весьма важный. Иван Андреевич, мне тут сказали, что опоздавшего к вам на ужин ожидает страшное наказание, а его никак нельзя избежать? Понятно… Да, незадача… А если мы с вами сделаем так, что он не опоздает? И придет к вам ровно в половину восьмого. К завтраку. Как вы на это смотрите? О, это замечательно. Иван Андреевич, кажется, мы первый раз с вами согласны. Мне нравится быть с вами согласным, а вам? Да, это обнадёживает… Ну что ж, ладно. Иван Андреевич, вы не будете сильно возражать, если тот справочник документов, про который вы опять ничего не знали, я вам передам вместе с Константином Ивановичем? Благодарю. Доброго вечера.
Папа положил трубку и сказал:
— Уфф… Только ради продолжения века жизни папиного ремня, Филимонов, и справочника документов. Сымай шапку и иди мой руки.
— Папка, я тебя люблю! — крикнула Света и побежала его обнять.
— По-моему, не только меня, — сказал папа. — Или даже не столько меня!.. Иван Андреевич передает тебе до того крупный и нешуточный привет, что я начинаю глубоко задумываться, чья же ты дочь: моя или уже его?
— Ты серьёзно? — обеспокоилась Света.
— Когда я серьёзно, у меня на шее галстук, а в руках книжечка, — ответил папа. — Мама! Что у нас на ужин? Сегодня нас у тебя трое!
Глава восемнадцатая, в которой Олега Пряничникова отключают от интернета, а Филимонов-папа прячется от журналистов
У детей все быстро получается, а у взрослых обычно медленней. Бюрократия там и всякое такое. Тут не только проект надо придумать и ТЭО для него написать, и подрядчика найти, и такого подрядчика, чтобы он всё в кредит сделал, потому что бюджет только уже сделанную работу оплачивает… А потом ещё согласовать-пересогласовать это на много раз.
Но если честно, то в этот раз быстрее было, чем обычно. Потому что бумаги иногда не тетеньки на каблуках по приемным разносили, а агент Филимонов на велосипеде ездил или другие агенты «Эврики», но о них мы пока никому не скажем, они пока что засекреченные. Да ещё и Игорь Рудольфович сюжет в новостях пропустил, про то, что такое дело придумывается — так недостроенный дом достроить, чтоб сделать там систему всяческого контроля и учёта энергоресурсов, утеплить его и так далее.
