могла повлиять на наши отношения. Но в ту ночь, когда меня освободили в Нью-Брансуике, я увидел тебя со Стивеном и понял: все изменилось.
Анемон смотрела на Джонни и видела, что его слова идут из самого сердца. Она понимала, как непросто ему говорить все это.
– Ты была небезразлична Стивену. Он относился к тебе совсем не так, как к прежним своим женщинам. Я еще никогда не видел его таким. В моих глазах ты была врагом. Я понял, что наши с ним беспечные холостяцкие деньки, к которым мы так привыкли, ушли в прошлое. Это был конец нашей свободе – во всяком случае, свободе Стивена. – Он вдруг усмехнулся. – Наверное, когда я впервые увидел тебя с ним, я догадался, что Стивен готов остепениться. Сам-то я не был к этому готов и не мог смириться с решением Стивена.
– И ты мне солгал! – Анемон пронзила его своими серыми глазами. – Ты хотел разрушить наши жизни – заставить меня поверить, что я ничего для него не значу. И теперь думаешь, что я тебя прощу?
– Нет, такое не прощается. – Джонни опустил голову. – Но мне надо все тебе объяснить. – Он поднял глаза и посмотрел на нее прямым, честным взглядом: – Ты нужна Стивену, Анемон. Он был таким несчастным, когда думал, что ты его не любишь. О том, чтобы пуститься в загул, как раньше, он и слышать не желал. И до меня в конце концов дошло, что я плохой друг. Можешь не верить, но во мне заговорила совесть, она оказалась сильнее обиды. – Девушка молчала. Наконец Джонни, собравшись с духом, выпалил: – В общем, я хотел сказать, что считаю тебя такой же смелой и… благородной, как и сами Берки. И они наверняка примут тебя с распростертыми объятиями. Я знаю, ты будешь счастлива.
Он вдруг остановился и запустил пятерню в свои светлые волосы.
– Ну вот, кажется, и все, что я хотел сказать. Продолжай свою прогулку. Желаю счастливого плавания! Может быть, как-нибудь увидимся в Филадельфии с тобой и со Стивеном…
– Но… разве ты не поедешь вместе с нами сегодня утром?
Джонни поддел мыском сапога комок земли.
– Стивен хочет, чтобы я возвращался домой своим ходом. – Он печально улыбнулся. – Он сказал, что мое присутствие на корабле оскорбительно для тебя… и для него. Как видишь, не ты одна не можешь меня простить.
Он косо усмехнулся, неловко пытаясь скрыть свою боль, и пошел прочь. Анемон боролась с собой.
– Джонни, подожди!
Он живо обернулся, на лице его была написана надежда. Девушка в два быстрых шага подошла к нему и потрясла кулаком у него перед носом.
– Вообще-то мне следует ударить тебя, как сделал Стивен, но… – губы ее расползлись в неудержимой улыбке, – я никогда не умела делать то, что следует. В общем, я не держу на тебя зла.
Он схватил ее за руки:
– Анемон… ты серьезно? Значит, мы можем попробовать стать друзьями?
Она пожала плечами, но в глазах ее плясали веселые искорки.
– В ту ночь, когда ты спас всех нас, я поняла, что друзей никогда не бывает слишком много, – мягко произнесла она. – Пойдем, Джонни, скажем Стивену, что на нашем судне будет еще один пассажир.
Когда они подошли к кораблю, Стивен стоял на палубе. По выражению его лица Анемон поняла, что дела ее плохи. Они умудрились прожить целых два дня не ссорясь, и неудивительно, что ее непредсказуемый жених все-таки нашел повод для недовольства. Они поднялись по трапу и подошли к шканцам. Стивен молчал, и девушка взглянула на него с напускной серьезностью.
– Доброе утро, – проговорила она, едва сдерживая смех.
Он сердито посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Джонни:
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Я его пригласила. Мы помирились, – сказала Анемон.
Стивен все так же грозно хмурил брови.
– В самом деле?
Анемон слышала в его голосе сдерживаемый гнев и догадывалась, что дело здесь вовсе не в Джонни Такере. Но она не имела понятия, что же так рассердило Стивена.
Джонни усмехнулся:
– Похоже, Анемон гораздо отзывчивее тебя, старик. И умнее. А уж какая хорошенькая! Даже когда злится.
– Может, она и хорошенькая, но чертовски ненадежная! – прорычал Стивен в ответ, буравя девушку сердитым взглядом. – Черт возьми, ты хоть представляешь себе, как я испугался, проснувшись сегодня утром и увидев, что тебя нет? – Так вот оно что! Она открыла рот, чтобы ответить, но он ее опередил: – Спасибо твоему отцу – несколько минут назад он сказал мне, что ты гуляешь по набережной. Но дело не в этом. Ведь ты уже не в первый раз уходишь с этого корабля, никому не сказав ни слова, моя крошка!
– Ты так крепко спал, что мне не хотелось тебя будить, – возразила Анемон и подняла руку к его щеке. – Стивен, не валяй дурака…
– Не валять дурака? – Темно-синие глаза грозно вспыхнули на бронзовом лице. – Ты ушла, едва рассвело, и беспечно расхаживала по набережной. Речной берег – опасное место, Анемон. Думаешь, мне хочется, чтобы на мою будущую жену напали бандиты с Чупитулас-стрит?
– Я слышал, что случилось недавно ночью в подземелье у Де Воба, и сочувствую несчастным бандитам, которые осмелятся покуситься на эту девушку, – вставил Джонни, и Анемон невольно рассмеялась.
Стивен окатил их обоих гневным взглядом:
