– Немедленно.
Когда у отца такой взгляд, с ним лучше не спорить. Билли слишком поздно осознал, что его глупый язык оказал ему медвежью услугу, теперь и бабушка, и отец не на шутку сердиты на него. Мальчик встал, задвинул стул, грустно посмотрел на взрослых и чуть слышно вымолвил:
– Простите.
– Есть только одно средство, – сказала Миртль, когда дверь за Билли закрылась.
– Какое же? – сухо осведомился Вольф, хотя уже знал ответ.
– Выгнать потаскушку из нашего города.
– Миртль Ли Андерсон, – спокойно сказала Кетлин, – вы меня удивляете.
– Бэр Ролингс был убийцей и вором, и плоть от плоти его не может быть ничем иным, – не унималась толстуха, ее голос дрожал от негодования. – Вам ли не знать, что он сделал во время ограбления нашего банка. Вы оба помните тот день… – Миртль вдруг замолчала, но прежде чем Вольф или Кетлин успели открыть рот, ее могучий кулак обрушился на стол, отчего в блюдцах ложки зазвенели, и снова продолжила взволнованную речь: – Нельзя допустить, чтобы эта девица осталась в Паудер-Крике и собрала здесь шайку подонков вроде Фесса Джонса. Кстати, что у них за дела, шериф?
– Никаких дел. Джонс мертв.
– Слава Богу. Не ахти какая радость, а все ж легче на душе.
Вольф решил, что с него хватит. Он вышел из-за стола, снял шляпу с крючка у двери и выразительно посмотрел на главу общественного комитета.
– Извините, Миртль Ли, я не могу оказать вам услугу, о которой вы просите, и выслать мисс Ролингс из города или линчевать ее у вас на заднем дворе. Поймите, эта дама не совершила никакого проступка, следовательно, она может оставаться в Паудер-Крике, жить на ранчо Пистоуна, даже танцевать посреди улицы в неглиже, если ей вдруг захочется. Моей первейшей обязанностью является следить за тем, чтобы все граждане Соединенных Штатов, проживающие на здешней территории, имели равные права. Так что никто никого отсюда не прогонит, вы меня поняли? Тот, кто думает иначе, будет отвечать перед законом.
Дверь за ним захлопнулась. В чистой и светлой кухне воцарилась мертвая тишина. Выйдя во двор, Вольф вскочил на Дасти и поскакал в сторону города.
На какое-то время лишившись дара речи, Миртль тупо уставилась на нетронутый бисквит, лежавший у нее на тарелке. Она вспомнила элегантную молоденькую леди в прекрасном дорожном платье, которая смотрела на шерифа Паудер-Крика невинным взглядом фиалковых глаз. Миртль нахмурилась, ее брови сошлись в одну темную линию, а потом она вдруг снова грохнула кулаком по столу.
– Чего он так взбеленился? – воскликнула она. Кетлин отпила кофе и невозмутимо заметила:
– Мой сын – человек справедливый. Ему не нравится, когда люди выносят о ком-то поспешные суждения, даже если это дочь Бэра Ролингса.
– Дело может быть не только в справедливости. – Миртль лукаво блеснула глазами. – Я видела ту девушку, Кетлин. Настоящая красавица. Вы бы присмотрелись к Вольфу. Хотя полгорода думает, что недалек тот день, когда он женится на барышне Уэстерли, но у Ребекки Ролингс просто исключительная внешность. Она может вскружить голову нашему шерифу в одно мгновение.
– Только не Вольфу, – ответила Кетлин.
– Чрезмерное доверие ослепляет. Бьюсь об заклад, эта чернобровая мошенница способна свести с ума любого мужчину, если сделает даже малейшее усилие. Молодой Причард уже выставил себя на посмешище. То-то будет, когда он узнает, кто она такая.
Кетлин вздохнула. С минуты на минуту должна прийти младшая дочка Адамсов, чтобы помочь ей приготовить обед, прибрать в доме и заняться остальными делами. Может, хоть тогда Миртль поймет, что она здесь лишняя, и уйдет. За сегодняшнее утро Кетлин наслушалась больше гадостей, чем за последние пять лет, кроме того, ей нужно о многом подумать: действительно ли у Ребекки Ролингс достаточно образования, чтобы учить детей, и что она за женщина. К словам Миртль о причине раздражительности ее сына Кетлин отнеслась скептически. Вот уже десять лет, как нет Клариссы, а глядя иной раз на сына, Кетлин сомневалась, что тот когда-нибудь смирится с утратой. Все говорят, дескать, он женится на Нэл Уэстерли или даже на молодой привлекательной вдове Лорели Симпсон, но мать лучше знает. Обе симпатичны Вольфу не больше, чем толстозадая Молли, содержательница местного борделя «Шелковые шторки». Скорее она, Кетлин, упадет в Тихий океан, идя по своему двору, чем сын потеряет голову от любви. Но лучше все-таки познакомиться с мисс Ролингс и выяснить, какая она на самом деле.
И не откладывая.
Кетлин услышала шаги Мэри Адамс, потом различила в дверях фигуру четырнадцатилетней девочки.
– Миртль, прошу меня извинить. – Она встала из-за стола, давая гостье понять, что пора уходить. – Мэри уже здесь. Я не могу потратить целый день на разговоры, меня ждут дела. Но приходите в субботу обедать, – пригласила Кетлин, как бы извиняясь за свою резкость.
Вольф, конечно, будет недоволен, однако ничего не поделаешь, нельзя же так грубо выпроваживать человека.
Дождавшись, пока Миртль Ли распрощалась и ушла, она тут же начала претворять в жизнь идею, которая незадолго до этого пришла ей в голову.
– Мэри, дорогая, возьми корзину и сложи туда говяжий бок, оставшиеся бисквиты и несколько банок моего варенья, а я пока уберу со стола. Ах да. Захвати еще бутыль лимонада и побыстрее готовь коляску. Мы едем на прогулку по окрестностям.
Глава 7
– Как вам спалось?
Он мог бы и не спрашивать. Ребекка Ролингс, подметавшая крыльцо и хмуро взглянувшая на него, выглядела очень уставшей. Темные круги под глазами, побледневшее лицо, опущенные плечи.
