поступить, но мое будущее и будущее моих детей важнее Освальда.
Голоса отдалились. Бартоломью весь извелся. Куда делся третий, пока Стивен болтал с Барвеллом? Может, Освальд уже в беде? Двое снова остановились поговорить перед входной дверью, прежде чем окончательно распрощаться. Бартоломью заставил себя выждать еще несколько минут, прежде чем кинулся вниз по лестнице. На Хай-стрит он увидел, что к нему направляется Абиньи. Бартоломью сделал вид, что не заметил его, и бросился в противоположном направлении — к лавке зятя.
Бартоломью ввалился во двор к Стэнмору, едва не поскользнувшись на подмерзшей грязи. Он совсем уже собрался отправиться в дом на поиски Освальда, но увидел, как тот входит в конюшню в сопровождении высокого мужчины, который показался Бартоломью очень знакомым. Это был Роберт Суинфорд.
Бартоломью испытал безмерное облегчение. Прекрасно. Суинфорд вернулся, он встанет во главе колледжа, и Элкот избежит оговора или, того хуже, расправы со стороны представителей пансионов. Запыхавшись, он подбежал к конюшне, распахнул дверь и влетел внутрь. Стэнмор стоял у порога спиной к входу, но обернулся на грохот. У Бартоломью оборвалось сердце: это не Стэнмор, а Стивен. На нем все еще был плащ брата, и Бартоломью в душе выругал себя за глупость. Стивен и Суинфорд при виде Бартоломью, похоже, испытали точно такое же замешательство, как и он сам при виде Стивена, но Суинфорд мгновенно нашелся и пожал Бартоломью руку. Он проговорил, как рад вернуться в город, и спрашивал о делах в колледже.
Бартоломью с вежливой улыбкой попятился из конюшни, но Стивен оказался проворней. Его рука сделала стремительное движение, и в грудь Бартоломью нацелилось острие кинжала. Мэттью в панике взглянул на него, потом попытался как-то выкрутиться — ведь Стивен не знал, что врач слышал его разговор с Барвеллом и с тем третьим в пансионе Бенета.
— Ты что? Где Освальд?
— В Трампингтоне, с Эдит. Где следовало бы находиться и тебе, — холодно проговорил Стивен. — Почему ты не пришел?
— Я должен был остаться с отцом Джеромом. Я послал Грея, — отозвался сбитый с толку Бартоломью.
Стивен невесело рассмеялся.
— Ты путался у нас под ногами на каждом шагу. Я очень старался выгородить тебя, но ты поразительно несговорчив!
Кинжал описал дугу в пугающей близости от Бартоломью. Мэттью попытался отодвинуться, но с одной стороны путь к отступлению ему закрывали стены, ас другой — Суинфорд и Стивен.
— Я думал, сегодня утром мы договорились быть честными друг с другом, — сказал Бартоломью, переводя взгляд с одного на другого.
Острие описало еще одну дугу, и Бартоломью почувствовал, как оно задело его мантию. Он с ужасом воззрился на Стивена.
— Так это ты? — прошептал он. — Это ты убил сэра Джона и всех остальных?
Стивен гадко ухмыльнулся и взглянул на Суинфорда; тот не сводил с Бартоломью бесстрастных глаз.
— Мы не должны позволить ему и дальше вмешиваться в наши дела, — сказал Суинфорд. — Слишком многое мы можем потерять.
Стивен кивнул, и Бартоломью задался вопросом, убьют ли его здесь и сейчас, в конюшне. Стивен явно намеревался поступить именно так: он сделал шаг по направлению к Бартоломью, стискивая рукоять кинжала.
— Не здесь! — рявкнул Суинфорд. — Что скажет твой брат, если обнаружит в своей конюшне кровь и узнает, что родственничек пропал? Веди его вниз.
— Вниз? — переспросил Стивен, замахиваясь на Бартоломью, который сделал слабую попытку уклониться. — Ты серьезно?
— Там есть комнаты с крепкими дверями, — сказал Суинфорд. — Надо тщательно обдумать, как его прикончить, а не то епископ может найти в своей трусливой душонке остатки мужества и затеять расследование.
Бартоломью растерялся. Суинфорд — убийца? Он бросил отчаянный взгляд на дверь конюшни, но Стивен догадался, что у него на уме, и больно ткнул его кинжалом.
— Зря ты не пошел к Эдит, — сказал он, тесня Бартоломью в конец конюшни. — Освальд с Ричардом уехали и не будут путаться под ногами до конца нашего свидания.
Стивен толкнул свояка к стенке, а Суинфорд раздвинул солому на полу и знаком велел пленнику открыть люк, который обнаружился под ней. Бартоломью не сдвинулся с места. Стивен пошел на него, угрожающе размахивая ножом, но Бартоломью не шелохнулся.
— Открывай, — нетерпеливо сказал Суинфорд.
— Сами открывайте, — ответил Бартоломью.
Если они не хотят, чтобы Освальд Стэнмор обнаружил кровь на земле у себя в конюшне, что ему бояться кинжала Стивена?
— Я не хочу убивать тебя здесь, — сказал Суинфорд, и его холодные безжалостные глаза сверкнули, — но сделаю это, если будет необходимо. Кровь можно затереть, а рану от удара ножом — скрыть среди других ран, как это, если ты догадался, было с сэром Джоном. А теперь, коли не хочешь, чтобы твоя смерть была долгой и мучительной, открывай люк.
Бартоломью медленно наклонился и поднял крышку люка. В детстве Стэнмор показывал ему небольшие кладовые и подземные ходы под конюшней. Их соорудил бывший хозяин, чтобы прятать добро от королевских сборщиков податей. Насколько было известно Мэттью, Стэнмор никогда не пользовался подполом, и помещение долгие годы пустовало.
Крышка была каменная, тяжелая. Бартоломью дернул за нее и отступил; крышка упала с грохотом, который разнесся по всему двору. Стивен с Суинфордом переглянулись.
— Это ты напрасно, — сказал Суинфорд. — Еще одна подобная выходка, и я убью тебя собственными руками.
Он взял с полки фонарь и зажег его. Потом жестом велел Бартоломью первым спускаться по деревянным ступеням, тонущим в темноте внизу. Мэттью осторожно полез в подпол, спрашивая себя, станет ли это путешествие его последним. Суинфорд спускался следом, а Стивен замыкал шествие.
Бартоломью втолкнули в один из пахнущих плесенью ходов и велели открыть дверь в самую большую камеру. К его удивлению, там горели свечи и находились люди. Резкий тычок в спину вытолкнул его в середину комнаты.
— У нас тут в некотором роде затруднение, господа, — сообщил Суинфорд спокойно.
— Зачем вы привели его сюда?
Бартоломью не удивился, увидев Барвелла и Яксли рядом с Невиллом Стейном из пансиона Марии. Присутствовал и Джослин Рипонский с его неизменно хмурым выражением лица.
— А что нам, по-вашему, было делать? — огрызнулся Стивен. — Отправить его домой? Мы сделали все, что могли, чтобы избавиться от него. Не наша вина, что он не отозвался на призыв о помощи для своей родной сестры!
— И как нам теперь с ним быть? — спросил Барвелл.
— Будем держать здесь, пока я не придумаю способ избавиться от него так, чтобы следы не привели к нам, — ответил Суинфорд. — Мы проделывали это прежде и еще раз
