на арендные платежи землевладельцам. Те произошли от английских завоевателей, поэтому плодородные земли, где можно было выращивать злаки, принадлежали им. Тридцать пять лет назад внезапная болезнь уничтожила урожай картофеля, и крестьяне начали голодать. В голодные времена люди, обладающие большими запасами продовольствия, норовят вывезти его из страны, потому что голодающие слишком бедны, чтобы платить за него хорошую цену. Британский парламент обсуждал предложение закрыть ирландские порты до тех пор, пока ирландское зерно не будет съедено самими ирландцами. Предложение отклонили — оно шло вразрез со свободой торговли. Вместо этого мы послали солдат, чтобы они обеспечили беспрепятственную доставку зерна на корабли. Почти миллион человек умерли голодной смертью; полтора миллиона уехали из страны. Те, кто оказался в Британии, соглашались работать за такое низкое жалованье, что британским рабочим можно было теперь платить меньше, и доходы промышленников выросли как никогда. Вам пора идти на корму.
Он знает, что, когда я не в силах больше терпеть, я бегу на корму и перегибаюсь через борт, чтобы ветер уносил в море мои вопли и рыдания. Но на этот раз я сурово на него взглянула и спросила, голосовал бы он или нет против закрытия портов, если бы был в парламенте. Я не укусила бы его, если бы он ответил «да», — просто плюнула бы ему в лицо. Но он тихо сказал:
—Я не осмелился бы голосовать против, если бы знал, что потом мне придется иметь дело с вами, Белл.
Я чуть было не назвала его бесом-хитрюгой, но опомнилась — вышло бы похоже на разговоры Парня. Я сглотнула слюну и ушла.
ИМПЕРИЯ. Во всяком густонаселенном месте Земли неизбежно возникала империя — Персия, Греция, Италия, Монголия, Аравия, Дания, Испания и Франция шли по очереди, сменяя друг друга. Наименее воинственной, но самой крупной и долговечной империей была китайская. Мы уничтожили ее двадцать пять лет назад, потому что ее правители не позволяли нам продавать там опиум. Британская империя росла очень быстро, но не исключено, что через два или три столетия полуголые потомки Дизраэли и Гладстона будут нырять в Темзу с опор разрушенного Лондонского моста за монетками, которые забавы ради будут бросать туда туристы из Тибета.
САМОУПРАВЛЕНИЕ. Я спросила, есть ли на свете страны, населенные приветливыми, зажиточными людьми, которые сами собою правят.
— Да. В Швейцарии несколько небольших республик с различными языками и религиями мирно живут бок о бок в течение столетий — дело в том, что высокие горы отделяют их друг от друга и от окружающих народов. Чтобы усовершенствовать мир, Белла, вам надо всего лишь возвести высокую гору между каждым городом и его ближайшим соседом или же рассечь все континенты на множество островов равного размера.
ПРЕОБРАЗОВА ТЕЛИ МИРА. Да, я предвижу, Белл, что, несмотря на мои наставления, вы захотите стать легкомысленной оптимисткой современного толка, из тех, кто стремится уничтожить богатство и нищету, разделив все поровну.
— Но это здравый смысл, и ничего больше! — воскликнула я. ,
— Имеются четыре секты, которые думают так же, но по-разному собираются воплотить эту идею в жизнь.
СОЦИАЛИСТЫ хотят, чтобы бедные выбрали их в парламент, где они введут высокий налог на доходы богатых и примут законы, дающие каждому право на производительный труд в хороших условиях, на хорошую пищу, жилье, образование и лечение.
— Замечательная мысль! — воскликнула я.
— Да. Прекрасно. Другие преобразователи мира указывают, что парламент — это тесный союз монархов, лордов, епископов, юристов, торговцев, банкиров, биржевиков, промышленников, военных, землевладельцев и чиновников, которые заседают там С ЕДИНСТВЕННОЙ ЦЕЛЬЮ —ради защиты своих богатств. Поэтому социалистов, если их туда изберут, непременно перехитрят, или купят, или расколют на части компромиссами. Я согласен с этим предсказанием.
И вот КОММУНИСТЫ набирают в свою партию людей из всех классов общества — людей, которые будут терпеливо работать и дожидаться дня, когда в стране случится серьезная финансовая неприятность; тогда они совершат переворот и станут правительством — на короткое время. Мы, говорят коммунисты, останемся у власти лишь до тех пор, пока каждый не получит все необходимое и не будет в состоянии его сохранить; после этого они обещают распустить свою партию, потому что ни они, ни иное правительство уже не будут нужны. — Ура! — возликовала я.
—Да, ура. Но другие преобразователи мира утверждают, что группы, которые приходят к власти через насилие, всегда стремятся увековечить свою власть путем того же насилия и становятся новой тиранией. Я с этим согласен.
ВОИНСТВУЮЩИЕ АНАРХИСТЫ, или ТЕРРОРИСТЫ, ненавидят тех, кто стремится к власти, так же сильно, как тех, кто ею обладает. Так как прочие классы зависят от людей, работающих на полях, шахтах, заводах и транспорте, они говорят, что эти рабочие должны оставлять у себя все, что производят, обходиться без денег, обменивая товар на товар, а от тех, кто захочет ими править, обороняться бомбами.
— Так и надо! — воскликнула я.
— Согласен. Но я также согласен с теми, кто утверждает, что полиция и армия — самые беспощадные террористы из всех. К тому же зажиточные слои держат в руках ключи от складов провианта и топлива, чьими бы руками они ни были произведены и добыты.
Так что ваша последняя надежда — ПАЦИФИСТЫ, или МИРНЫЕ АНАРХИСТЫ. Они говорят, что усовершенствовать мир можно, лишь совершенствуя самих себя и действуя на других личным примером. Это означает — ни с кем не враждовать, раздавать деньги и жить либо добровольными пожертвованиями, либо трудом своих рук. Этим путем шли Будда, Иисус и Святой Франциск, а в нашем столетии — князь Кропоткин, граф Лев Толстой и американский писатель, фермер и холостяк Торо. Это движение привлекает множество безвредных аристократов и писателей. Они раздражают правительства своим отказом платить налоги, считая взимание их безнравственным, и тут они правы, потому что налоги главным образом идут на армию и вооружение. Впрочем, полицейские забирают в тюрьмы и секут только рядовых пацифистов. Знаменитых почитатели избавляют от серьезных неприятностей. Если подадитесь в политику, Белл, становитесь пацифисткой-анархисткой. Вас на руках будут носить.
— Ох, что же мне делать? — выкрикнула я сквозь слезы.
— Пойдемте на корму, Белл, и я вам скажу, — ответил он.
РЕЦЕПТ АСТЛИ. Мы облокотились на борт, глядя, как от кормы по ленивым, блестящим в лунном свете волнам расходятся пенные борозды; и он сказал:
— Душераздирающее материнское чувство, которое вы испытываете к обездоленным мира сего, есть животный инстинкт, лишенный своей естественной цели. Выходите замуж: и заводите детей. Выходите за меня. На моих угодьях есть ферма и даже целая деревня — вообразите, какие откроются возможности. Будете воспитывать детей (мы их в общую школу не отдадим), заставите меня усовершенствовать канализацию для всей округи, понизить арендную плату. Я дам вам шанс стать настолько счастливой и добродетельной, насколько это возможно для умной женщины на нашей гадкой планете.
Я ответила:
— Ваше предложение не соблазняет меня, Гарри Астли, потому что я не люблю вас*; но это самая хитрая приманка, какую вы только могли подкинуть женщине, чтобы заставить ее вести совершенно эгоистическую жизнь. Благодарю вас, нет.
— Тогда дайте на секунду вашу руку.
Я так и сделала и тут впервые поняла, кто он такой на самом деле — измученный маленький мальчик, который ненавидит жестокость так оке, как и я, и считает себя сильным мужчиной, потому что способен притвориться, что любит ее. Он такой же бедный и несчастный, как моя потерянная дочка, но только внутри. Снаружи он безупречно спокоен. У каждого должна быть своя уютная оболочка, этакое мягкое пальто с карманами, полными денег. Я непременно стану социалисткой.
Уныние не давало мне думать о хорошем, Бог, поэтому я не вспоминала о тебе до сегодняшнего утра. Меня разбудил шум, словно от сильного дождя, и я лежала, раздумывая, как он осверкит салат для Мопси и Флопси, как я вскоре буду завтракать вареными яйцами, почками и копченой рыбой, а ты будешь хлебать свое пойло с пузырями, как мы потом пойдем навещать и лечить больных зверюшек в нашей лечебнице.
