– Но теперь ее репутация погибла, и она, без сомнения, закончит свою жизнь в тюрьме. Как вы думаете, она не проболтается, что вы – лорд Труфитт?
Беатриса встревоженно подняла брови.
– Такая вероятность не исключена. Когда Филлипс понесет утром статью, я велю ему передать письмо мистеру Гринбрайеру с просьбой зайти ко мне. Возможно, он сумеет чем-то помочь виконтессе, так чтобы у нее были достаточные основания помалкивать обо мне.
– Я прослежу, чтобы Филлипс доставил письмо.
– Ах, Миллисент, берись за перо, у нас столько дел, нельзя терять ни минуты. Нужно подготовить материл для газеты, ведь мы должны первыми сообщить обществу, что светский вор схвачен.
Когда горничная принесла Миллисент послеполуденный чай, на подносе лежала записка от лорда Данрейвена, в которой он сообщал, что хочет сегодня нанести ей визит. Миллисент торопливо написала ответную записку, в которой говорила, что видеть ее нельзя и что она просит больше ее не беспокоить.
Ей очень не хотелось отказывать лорду Данрейвену, но необходимо было убедить его, что у нее нет никаких намерений женить его на себе из-за того, что она стала его любовницей. Лучше будет, если они завершат свою связь так же быстро, как начали. Миллисент казалась невыносимой мысль о том, что он хочет жениться на ней из чувства долга, считая при этом, что она заманила его в ловушку.
И как ни горько ей было отказать ему в желании увидеться с ней, пришлось это сделать. Отныне они пойдут каждый своим путем. Их партнерство завершилось, поскольку светский вор пойман. Оставалось только надеяться, что ворона найдут в целости и сохранности и вернут владельцу без дальнейших проволочек.
Миллисент отказалась принять и леди Линетт. Она знала, что подруге хочется посплетничать о событиях предыдущего вечера и узнать все, что известно Миллисент о поимке светского вора, но Миллисент была не в состоянии разговаривать с кем бы то ни было о случившемся. Она послала Линетт записку с предложением зайти к ней в любой другой день на этой неделе.
Уже к вечеру, не выдержав, Миллисент вышла в сад позади дома, надеясь, что Чандлер не прислушался к ее просьбе оставить ее в покое. Она думала, что он снова прорвется сквозь живую изгородь, чтобы высказать ей свою бесконечную любовь и еще раз попросить ее стать его женой.
Миллисент оставалась в саду дотемна. Чандлер так и не появился.
Леди Беатриса согласилась, что вечером Миллисент не стоит никуда выезжать. Рана ее не была опасной, но тетке нужно было время, чтобы найти новую даму, которая сопровождала бы Миллисент на балы. К тому же новостей, связанных с поимкой светского вора, им хватит еше на пару дней, да и о ком-то из «скандальной троицы» всегда можно написать что-нибудь.
На следующий день Миллисент снова ушла в сад, надеясь, что Чандлер все-таки захочет увидеться с ней. Серое небо вполне соответствовало ее настроению. Она сидела на постаменте статуи, где они проказничали с Чандлером, и вспоминала тот час, что провела в его доме.
Спустились сумерки. Чандлер не пришел, и никаких записок от него больше не было.
Когда Миллисент вернулась в дом, принесли свежий номер «Дейли ридер». Как всегда, она прежде всего раскрыла его на разделе лорда Труфитта.
Миллисент заморгала, потом задохнулась. Перевернула страницы. Что-то было не так. Это был раздел лорда Труфитта, но статья была не ее! Что случилось?
Она внимательно прочла статью.
В первое мгновение Миллисент отказывалась поверить собственным глазам. Как можно было подменить ее статью вот этой, о ней и Чандлере? Кто мог видеть, как она в такую рань выбежала из дома лорда Данрейвена?
Только Чандлер и кучер. Мог ли Чандлер заменить ее статью своей собственной? Да, он повеса, и доверять ему нельзя, но она и подумать не могла, что он способен на такое. Миллисент не знала, кто мог увидеть, как она вышла из его дома, но была уверена, что Чандлер никогда не написал бы об этом.
Зачем же кому-то понадобилось это делать?
Руки ее нервно сжались. Она скомкала газету. Зачем? И спрашивать незачем. Чтобы посплетничать. Она обещала себе и маме, что с ней такого никогда не случится, – и вот пожалуйста, случилось.
Она стала центром скандала!
Миллисент уронила газету и бросилась наверх, в свою комнату. Она уедет тотчас же. Убежит, чтобы никому не смотреть в глаза. Если повезет, мама никогда ничего не узнает. Мысль о том, что придется объясняться с матерью, причинить ей боль, была невыносима. Но что она скажет тетке? Как объяснит, что возможность быть с Чандлером казалась ей важнее собственной репутации? Нет. Тетя Беатриса ее не поймет.
Не существует слов, какими можно было бы оправдать ее связь с Чандлером. Миллисент подошла к гардеробу, вытащила оттуда ворох платьев и бросила их на кровать. Повернувшись, чтобы забрать остальные вещи, она увидела в дверях Гамлета. Тот завилял хвостом и посмотрел на нее грустными ожидающими глазами. За все то время, что Миллисент прожила в этом доме, собачка ни разу не заходила в ее комнату. Неужели она поняла, что означают платья, лежащие на кровати?
Гамлет смотрел на нее и вилял хвостом. Может быть, ему хочется, чтобы она его погладила? Миллисент опустилась на колени и протянула руку. Он подошел к ней и понюхал ее пальцы, а потом лизнул. Миллисент
