– Дорогая, – обратилась к дочери графиня, появляясь в дверях столовой, – когда по пути сюда я встретила Каролину, она находилась в прекрасном расположении духа и даже сделала мне комплимент по поводу прически. Мне хорошо известны ее повадки. Такое случается, только если ей удается совершить какую-нибудь подлость. Что здесь произошло?
– Ох, мама, мне с самого начала не нравилась эта затея со свадьбой, – вместо ответа произнесла Августа и поведала о дьявольском плане родственницы.
Выслушав дочь, леди Гленда некоторое время сохраняла молчание, а когда заговорила, ее голос звучал устало и глухо:
– Для твоего отца сохранение семейного благополучия дело чести. Он никогда не согласится на то, чтобы потомки связывали его имя с разорением рода Стоунбери. В этом Каролина права. Однако она ошибается, полагая, что, отказавшись от титула в пользу твоего будущего мужа, Ричард испытает унижение. Вовсе нет!
Леди Гленда неожиданно улыбнулась и погладила Августу по руке, желая ободрить.
– Да, Джереми Фокскрофт станет новым графом Стоунбери, но ты, наша дочь, будешь графиней. И это важно. Семейная ветвь не потеряет своего влияния. Именно таким образом некогда поступила твоя прабабка Виктория.
Слова матери немного успокоили Августу, но было еще нечто, вызывающее у нее волнение. Кузен Джереми! Что, если он точная копия своей матери? Тогда семейная жизнь с ним обещает обернуться настоящим кошмаром.
Но, решив, что высказывать свои опасения до встречи с ним преждевременно, она промолчала...
Расставшись с матерью, которая отправилась проведать мужа, Августа уединилась в библиотеке. Нужно было отвлечься от свалившихся на нее проблем, и лучшего способа, чем погрузиться в работу, она не знала.
Весь день молодая женщина провела за географическими картами и сделанными ранее записями. К обеду, как и к ужину, Августа не вышла, посчитав, что видеть тетку Каролину чаще одного раза в день ей не под силу. По ее просьбе горничная Анна принесла еду прямо в библиотеку.
Лишь когда сумерки за окном настолько сгустились, что потребовалось зажечь в комнате свет, Августа, предварительно выглянув в коридор и убедившись, что леди Фокскрофт нет поблизости, поднялась наверх, в спальню к отцу.
Поначалу ей показалось, что он спит. Однако стоило Августе приблизиться к кровати, как сэр Ричард открыл глаза и посмотрел на нее.
Она улыбнулась ему и прошептала:
– Здравствуй. Как твои дела сегодня?
В ответ отец моргнул, и его губы чуть дрогнули, словно он пытался улыбнуться дочери. Августа взяла его руку и прижала к своей щеке.
– Мама уже рассказала о планах этой ужасной леди Фокскрофт и условии, которое она собирается тебе выдвинуть?
Сэр Роберт закрыл и вновь открыл глаза, давая понять, что, несмотря на физическую беспомощность, он в курсе всего происходящего в Гринбуш-холле.
– Оттого, что эта женщина пытается управлять нами, мне становится не по себе, – продолжила Августа. – Я пытаюсь найти какой-нибудь выход, но пока безуспешно.
Взгляд графа, устремленный на дочь, стал печальным.
Вошла сиделка, и Августа, простившись с отцом, вышла в коридор. Направляясь в свою спальню, она, как и накануне, прошла через портретную галерею.
Лампы в стилизованных под старину бра неравномерно освещали полотна, развешанные по стенам, то тут то там вырывая из темноты лица, руки, фрагменты одежды.
Августа замедлила шаг. Среди ночной тишины старого дворца ей показалось, будто она вернулась в детство, когда, скрываясь от своей бонны, проводила здесь много времени, разглядывая изображения предков. Некоторых Августа знала по именам.
Вот, например, брюнетка в красном бархатном платье не кто иная, как леди Анабелл, которая, по рассказам матери, имела обыкновение скрывать в лифе подушечки, зрительно увеличивающие ее грудь до роскошных размеров.
А этот важный старик с суровым взглядом – граф Сесил Стоунбери, автор пресловутого завещания и основатель Гринбуш-холла.
Чуть поодаль другой не менее знаменитый предок – граф Уильям, по прозвищу Проныра. Тот самый, что спрятал фамильные сокровища так надежно, что отыскать их для его нынешних потомков не представляется возможным...
Августа некоторое время, словно ожидая подсказки, с надеждой всматривалась в его мужественное лицо. Аккуратные бакенбарды, упрямо сжатый рот, тонкий, с небольшой горбинкой нос и карие глаза. Облаченный в элегантный мундир, он держал в правой руке медальон на тонкой цепочке и взирал на окружающий мир с презрительным равнодушием. Но разве можно добиться сочувствия от подобного типа?
Горестно вздохнув, Августа продолжила свой путь, но на подходе к спальне внезапно остановилась. Что-то щелкнуло в ее мозгу и ранее разрозненные обрывки воспоминаний стали складываться во вполне ясную картину.
– Не может быть! – ошеломленно воскликнула молодая женщина и опрометью бросилась назад, в галерею, чтобы, внимательно рассматривая портрет за портретом, получить подтверждение неожиданной догадки.
Прошло не менее получаса, прежде чем она прекратила свои исследования и радостно прошептала:
– Отгадка постоянно была у нас перед глазами, но мы не придавали ей значения. Неужели все так просто?
Августа принялась ходить взад-вперед и рассуждать:
– Итак, что мы имеем? Во-первых, семейную легенду о некогда спрятанных сэром Уильямом фамильных сокровищах, секрет местонахождения которых передавался от одного члена семьи другому вместе с титулом. Во-вторых, странная особенность: на портретах всех этих графов присутствует одна и та же деталь – крупный медальон на цепочке. В-третьих, судя по всему, последней владелицей загадочного украшения была прабабка Виктория, а именно она унесла в могилу секрет тайника.
Забыв о сне, Августа поспешила в библиотеку, чтобы обратиться к семейным архивам. Уверенность в том, что она находится на правильном пути, ни на мгновение не оставляла ее.
Плотно затворив за собой дубовую дверь, молодая женщина сняла с полок несколько тяжелых фолиантов, посвященных истории рода Стоунбери, разложила их на столе и приступила к работе.
Прежде всего она отыскала описание интересующего ее медальона, имеющееся в каталоге фамильных драгоценностей рода Стоунбери.
Медальон в форме круга диаметром четыре дюйма выполнен из красного золота и инкрустирован по краю пятнадцатью крупными бриллиантами. В центре роспись по эмали. Два голубя, один из которых спускается к другому с зажатой в клюве розой, – значилось там.
– Два голубя, – повторила задумчиво Августа.
Смутное ощущение чего-то знакомого заставило ее напрячь память. Где же ей встречалось это словосочетание?
– Два голубя, – произнесла она еще раз и неожиданно для себя продекламировала:
Точно! Именно так начинался старинный стих, который леди Виктория часто читала ей, своей маленькой правнучке, когда она долго не могла уснуть. Кажется, эти строки были написаны одним из ее предков, который в качестве развлечения занимался поэзией и на этом поприще даже снискал известность у современников...
Сэр Август Стоунбери – вот как его звали! Именно в его честь и получила она свое имя. Но какая связь между семейными сокровищами и этим стихотворением?
Августа придвинула к себе следующий том и, пролистав несколько страниц, нашла изображение
