Мог подсунуть «жучка» в машину Гласса. Тогда вполне вероятно, что подкрепление мокрушнику уже на подходе. Ищут его по сигналам радиомаячка.
Вниз по улице. Завернул за угол – на полпути к следующему кварталу втиснутый между двумя машинами мотоцикл. Ветровое стекло. Запертая пластиковая коробка. Место для шлема. Одежда для плохой погоды. Возможно, радиотелефон, оружие.
В доме напротив открыта дверь, и из нее, пробиваясь сквозь дождь, на мотоцикл и стоящего рядом Джона льется поток желтого света. Хозяева долго прощаются с гостями.
Они вызовут копов, чтобы задержать вора или хулигана, крутящегося вокруг чужого мотоцикла.
Убил его, у него не было выбора, Коркоран-центр и заколотый Фил Дэвид, Клиф Джонсон, Мартин Синклер, убитый Фрэнк, покушение… Убил его.
Мокрушник!
Дождь нещадно хлестал Джона, бегущего по ночным улицам.
Яркие уличные фонари, витрины закрытых магазинов, туристы, спешащие скрыться от дождя. Джорджтаунские кафе и модные магазины, лавки, торгующие золотыми цепочками, обслуживающие торговцев наркотиками с карманами, набитыми деньгами.
Французское кафе на углу.
– Чем могу, э-э, быть полезен? – поинтересовался maitre d',[5] когда Джон ввалился в кафе.
Сигаретный дым и запах кофе. Золотистый свет. Бар. Семейная пара доедает обед, с завидным умением избегая смотреть в глаза друг другу. Тишину за их столом нарушает только стук вилок о тарелки. За столиком у двери гуляет веселая компания из трех мужчин. В кабинке сидит мужчина в бабочке и со шрамами на лице.
– У вас есть свободный столик?
– Конечно… сэр.
Пока maitre d' вел Джона к свободному столику, трое мужчин возмущенно доказывали белокурой официантке, что они заказывали белое, а не красное вино. На ней был белый передник, надетый поверх белой блузки и черных брюк. Она вернулась к бару, не пролив ни капли из трех бокалов с красным вином, покачивавшихся на ее подносе.
Maitre d' отодвинул небольшой прямоугольный столик от стены и усадил за него Джона.
– Что будете заказывать? – поинтересовался maitre d'.
– Что?
– Что-нибудь выпьете или сразу сделаете заказ?
Дождь струйками стекал со спутанных волос Джона. В этом тихом кафе его черная альпинистская куртка распространяла запах улицы. Из-за дождя его синие джинсы превратились в черные.
– Я… Вина, принесите мне вина.
Maitre d' взял бокал с красным вином с подноса официантки, смахнул невидимые крошки с белой скатерти и с негромким стуком поставил бокал перед Джоном.
– Желаете что-нибудь еще?
Вытащил пятидесятидолларовую купюру из денег, подкинутых Фрэнку, подсунул под подставку для соли и перца:
– Может быть, попозже.
Джон, сцепив свои руки в замок, убрал их под белоснежную скатерть. Его плечи тоже дрожали. Бокал красного вина притягивал его взгляд.
Джон поставил бокал с вином на стол, отодвинул стул и поднялся. Не пролил ни капли красного вина.
Maitre d' от входной двери наблюдал за тем, как Джон, прихрамывая, направился к уборным и телефону-автомату. Пятьдесят долларов остались на столе.
«Да отвернись ты», – подумал Джон. Он опустил в автомат четвертак и набрал номер.
– Алло? – ответила девочка.
– Это… – Джон назвал номер, который был ему нужен.
– Да. Мама спит в кресле, а мой папа…
В это время мужской голос где-то в отдалении крикнул: «Ирена!»
– Папочка, прости меня, но… Телефон звонил, и мама, она, она в своем кресле, а телефон звонил, я должна была взять трубку, он так…
Джон слышал приглушенный шум на другом конце линии.
В дамской комнате спустили воду.
– Возвращайся в кровать, Ирена, – раздался голос взявшего трубку.
– Да, папочка! – робкий, удаляющийся голосок.
После чего ее отец спросил звонившего:
– Кто это?
– Я! – ответил Джон. – Все полетело к чертям!
Харлан Гласс сказал:
– Успокойся! Ты можешь говорить?
Дверь дамской уборной открылась. Вышла барменша, улыбнулась Джону и направилась к своей стойке.
– Нет, – сказал он, потом прошептал: – Да.
– Что…
– Теперь нам придется отступить! Слишком поздно. Фил Дэвид найден…
– Где? Как? Что он…
– Он мертв. Мокрушник…
– Мокрушник, что за…
– Парень, специализирующийся на уничтожении, – сказал Джон. – Убил Фила раньше, чем…
– Что сказал Фил?
Гласс молча выслушал стаккато жаркого шепота Джона об американской операции, которая провалилась, о командах изменников, взрывах машин.
– Он назвал имена? – прошептал Гласс, находившийся в безопасности в своем доме в Вирджинии.
– Он не успел.
– И…
– Я убил мокрушника. Двадцать минут назад. В Дюпон-секл.
– Ты уверен в этом?
– Что он мертв? Или в том, где это произошло? Я перешел эту чертову грань!
Обернулся, посмотрел на зал, по которому разнеслось эхо его последнего восклицания.
Лица на секунду повернулись в сторону этого оборванного мужчины в грубой черной куртке и тут же вернулись к своим собственным делам.
В этом городе безумием никого не удивишь.
Из телефонной трубки донесся голос Гласса:
– Где ты сейчас?
Повернувшись спиной к залу, Джон объяснил ему.
– Добрался сюда. Бросил вашу старую машину. Там в багажнике все дерьмо, которое удалось раскопать.
Джон рассказал ему, где машина.
– А что с дочерью Фрэнка? – спросил Гласс.
