Собаки тотчас начали возню. Со стороны села шли на работу еще колхозники. Муханову можно было бы уходить домой. Но Муханов не уходил. Не то чтобы ждал бригадира — встречаться с бригадиром он не хотел: еще проболтаешься невпопад. Муханова одолевало беспокойство, он ждал событий.
И события начались…
Костя наладил мотор, подключил к веялкам. Нюся с ведром забралась на кучу зерна. Другие, подошедшие позже, тоже приступили к работе, как вдруг Нюся сверху воскликнула:
— Глядите, чой-то такое?..
Костя поднял голову от мотора, колхозницы обернулись в сторону, куда показывала рукой Нюся. Муханов обернулся туда же.
Со стороны лога, по направлению к току, шагали два приземистых крепких куста. Очевидно, они спешили на звук мотора, на ток, потому что двигались, отметил Муханов, быстрее, чем куст, который он видел раньше.
Ойкнула Нюся и, бросив ведро, съехала на Землю.
Четвероногие друзья человека, увидя в поле движущиеся предметы, бросились наперехват. Собаки ведь броcaютcя на автомобили, на мотоциклы. Но никогда не было, чтобы они бросались на кусты. В то же врмя и не было такого, чтобы кусты двигались. Наверно, собаки это почувствовали, потому что атака, начатая рьяно и энергично, стала захлебываться по мере того, как они приближались к кустам: уши и хвосты у них удивленно сникли, в голосах пропала бравада. Не добежав до кустов, они сначала попятились, а потом сконфуженно вернулись на ток.
Люди на току реагировали на появление движущихся кустов по-разному. Нюся продолжала говорить: «Чой-то такое? Чой-то такое?» Костя, отдавая дань необычному, выключил мотор и смотрел на приближающиеся кусты, опустив руки. Муханев твердил про себя: «Вот видишь, вот видишь…» Остальные побросали лопаты в пшеницу, стояли молча.
Кусты пересекли поле, ступили на ток. Подошли к мотору. Костя, стоявший на их пути, отстранился. Пустили мотор — как иначе, если мотор заработал? Послушал! с минуту и выключили. Потоптались на месте. Myxaнов на этот раз обратил внимание на их корни-ноги: жесткие, ороговевшие, с когтями, как птичьи лапы, очевидно, чтобы зарываться в землю. «Вот как, — подумал про себя сторож, — зарываться, чтобы высасывать из почвы питательные вещества, даровой корм…» Кусты между тем пошли по направлению к селу.
— Вот так факт! — сказал Костя, не ведая, что эти слова пришли час тому назад в голову сторожу.
— Я уже видел… — сказал вслед удалявшимся кустам Муханов.
— Что видел? — спросил Костя.
— Нынче утром такой же.
— Ври, — возразил Костя. — Первой увидела Нюеька.
Нюся, теребившая косынку, кивнула головой утвердительно.
— Нет! — спохватился вдруг Костя. — Что это значит? Они включили и выключили мотор! Кто они такие, чтобы трогать мотор?
— Рассказывают, — отозвалась Мария Вечерникова, — про домовых…
— Бабкины сказки! — возразил Костя. — Но мотор! Все видели, как они включали и выключали мотор?..
Подъехал бригадир Зорин — не от села, а от другого тока.
— В чем дело? — спросил он, не слезая с коня. — Почему нет работы?
— Кусты! — заговорили наперебой люди.
— Пришли и ушли.
— Остановили мотор!..
— Стойте! — крикнул бригадир. — Какие кусты?
— Шагающие кусты, — уточнил Костя.
Бригадир у него спросил:
— Очумел? Все очумели?..
Однако события разворачивались уже в селе. Богдановка — небольшое село, триста с лишним дворов: две улицы, площадь, клуб. Никто не думал, что оно станет объектом нашествия дриоканесов. Однако в это сентябрьское утро ему положено было войти в историю. Впоследствии будет рассмотрена каждая минута шести удивительных суток из его жизни. Не окажется жителя, с которым не побеседуют члены комиссий, симпозиумов и просто любопытные, нахлынувшие — как бывает в подобных случаях (вспомним тунгусское диво) — в пустой след.
Кусты, войдя в деревню, задержались возле первой избы. Прошли во двор — калитка перед ними распахнулась сама. Поднялись на крыльцо, вошли в избу — дверь на крыльцо была открыта, в доме завтракали. Кусты остановились у порога. За столом семья Пузырьковых — муж, жена и две ученицы-дочки побросали ложки, обернулись к пришельцам.
— Что это такое? — спросила хозяйка, Антонина Борисовна.
— Любопытно, — ответил муж. — Ряженые?
Кусты подошли к столу, заглянули в тарелки. Пузырьков был мужчина не без юмора и потому сказал:
— Хотите — садитесь. — На лавке было место еще человек для трех.
Антонина Борисовна юмором не обладала, встревоженно обернулась к мужу:
— Петя…
— Однако… — сказал Пузырьков, поняв, что места для юмора здесь нет. Перед ним не ряженые соседи — кусты.
— Петя!.. — еще раз повторила Антонина Борисовна.
Кусты отошли от стола, походя заглянули в горницу и направились к выходу.
Пузырьковы бросили завтракать, вышли за ними вслед.
Дриоканесы были в соседнем дворе, у Глазкиных. Там они повторили все, что делали у Пузырьковых. Вошли в дом, осмотрели стол — Глазкины позавтракали, ушли на работу, дома была старуха, мыла тарелки; старуха перепугалась, села на скамейку да и не встала. Гости заглянули в горницу, в чулан, ничего не тронув, вышли из двора и перешли улицу.
Бригадир, прискакавший с тока, застал их в четвертом дворе, у своего шурина Кононенко. Кусты тщательно осматривали деревянный сарай, пересчитывали, кажется, бревна, из которых он сложен. Особое их внимание привлек осиновый хлыст, привезенный на дрова, — хлыст был ободранный: кора клочьями свисала с него, ветви обломаны. Дриоканесы волновались возле него, шелестели листвой. Еще больше они разволновались у поленницы, стоявшей тут же, возле забора. Пузырьковы, двое-трое прохожих и бригадир, спешившийся с коня, ясно слышали поскрипывание и щебет. То ли ветки терлись одна о другую, может быть, листья — но это не был шелест, каким Дриоканесы обменивались до сих пор. Это был щебет.
Весть о странных событиях распространилась по селу. Но весть никого не встревожила. Во-первых, люди не знали, что это пришельцы. Во-вторых, никто не представлял себе пришельцев в виде кустов. Будь это космонавты в скафандрах, будь чудовища — пусть даже разумные, — это вызвало бы переполох. Но кусты… Ничего, кроме удивления, люди не чувствовали. Даже собаки восприняли незнакомцев мирно.
Бригадир — единственная власть на селе, — понаблюдав за дриоканесами во дворе Кононенко, вспомнил, однако, что они включили и выключили мотор на току, — да и вообще бригадир раньше всех осознал необычное — принял единственное в этот день решение (как увидим, оставшееся без последствий): он позвонил в сельхозуправление, в районный центр.
Принял его звонок бухгалтер — начальник на работу еще не пришел: учреждения в районе работали с девяти утра.
— Шагающие кусты?.. — переспросил бухгалтер.
— Да! — прокричал бригадир в трубку; слышимость была неважная.
— А ты уверен? — последовал вопрос.
— Сам видел.
Некоторое, время бухгалтер молчал, видимо, осмысливая услышанное. Осмыслил, сказал:
— Чертовщина какая-то.
