— Тебе нужен другой маг, — заявил он после непродолжительного молчания.
— И где я его достану? — поинтересовался я с вызовом, уже понимая, что он, безусловно, прав.
— Да, это проблемка, — Дима опять замолчал, видимо, ища выход.
После войны, которая произошла между темными и светлыми магами несколько десятков лет назад и те и другие ушли в глухое подполье, предпочитая прятаться ото всех, тем самым оберегая свою жизнь.
— Тебе надо поехать в Москву, — кажется, Дима все-таки нашел приемлемое решение. — Помнишь, там есть клуб для охотников?
Действительно есть, услужливо подсказала память. Мы работали однажды над делом, связанным с одним неуловимым демоном, и обратились за помощью в этот самый клуб. Конечно, ни я, ни Димка туда не попали, этой чести удостоился лишь отец, и я знал о клубе только с его слов.
— Уверен, кто-нибудь из тамошних охотников знает, где найти хотя бы одного мага, — продолжал тем временем брат.
Я быстро сообразил, что Дима прав, и этот клуб может стать неплохим шансом. Горячо поблагодарив брата (все-таки здорово иметь любящую семью), я тут же выписался из гостиницы и отправился на вокзал. Теперь у меня была цель, а значит, стоило поторопиться.
Спустя несколько дней, я наконец вдохнул пропитанный угарным газом воздух московских улиц. Москва всегда мне казалась шумным и бестолковым городом. Если бы кто-нибудь спросил, хочется ли мне здесь жить, я бы, не задумываясь, ответил отрицательно. Слишком много вокруг людей, домов, машин — одним словом, здесь всего слишком много. В таком городе начинаешь чувствовать себя песчинкой в огромном круговороте вселенной, а я привык считать себя чем-то более значимым, нежели обыкновенный песок. Возможно, поэтому этот город не для меня. Никогда не понимал людей, которые всеми правдами и неправдами борются за право (читай, привилегию) жить в Москве.
Первым делом отыскал неподалеку от вокзала недорогой, но вполне приличный отель, распаковал вещи и принялся ждать вечера.
Клуб, в который я собирался пойти сегодня, начинал работать в девять часов вечера. На первый взгляд это действительно был обычный клуб с музыкой, танцами, текилой и прочими атрибутами ночной жизни столицы. Но это только на первый взгляд. Те, кто был посвящен в тайны клуба, знали, что под оболочкой респектабельного заведения притаилось много интересных вещей. Я был одним из посвященных и поэтому шел туда не для того, чтобы развлечься, моей целью было поговорить с кем-нибудь из столичных охотников.
В Москве живет немало моих коллег, и это понятно: здесь в изобилии водятся твари — видимо, и они любят шум мегаполиса. Московские охотники несколько отличаются от всех остальных представителей нашей профессии, живущих в других городах и странах планеты. Причина такого различия кроется, прежде всего, в их отношениях с темным миром. Только в Москве существует нечто вроде закона, обеспечивающего охотникам, вампирам, демонам и прочим тварям подобие мирного сожительства. Тут есть свои правила, нарушение которых карается смертью, причем это распространяется на представителей как одной, так и другой стороны. Некоторые называют это равновесием, другие считают бездействием и ленью. В этом кроется еще одна причина, по которой мне никогда не понять этот город. Все здесь вывернуто наизнанку. Для большинства охотников такая ситуация неприемлема, поэтому они уклоняются от посещения столицы. Москва словно выделилась в отдельное государство, отношения которого с остальным миром весьма натянутые.
Почему-то казалось, что в клубе охотников должен существовать дресс-код поэтому я надел свой единственный костюм и кое-как повязал галстук, а потом вызвал такси. Желтая машина с шашечками на крыше быстро доставила меня по адресу, и вот я уже стоял перед черной дверью, ведущей в святая святых. Вскинув голову, разглядел украшающую вход неоновую вывеску и не смог сдержать улыбку: показалось забавным, что заведение называлось просто «Клуб». У охотников вообще не очень-то с фантазией.
Я поправил галстук и постучал. Дверь приоткрылась, и до меня донеслись отдаленные звуки музыки.
— Кто? — пробасил невидимый за дверью человек; судя по голосу, можно было предположить, что в нем как минимум два метра роста.
Я назвал имя и фамилию, и дверь снова закрылась. Уж не знаю, что у них там за система безопасности, но, видимо, мои данные что-то им сказали. Дверь приветливо распахнулась, и я понял, что ошибся насчет охранника: в нем определенно было гораздо больше двух метров.
Даже я, вполне рослый парень, рядом с ним почувствовал себя лилипутом.
— Проходи, — охранник указал на арку, завешенную красной портьерой.
Откинув полог, я увидел перед собой ведущую вниз лестницу. По мере спуска музыка становилась все громче и громче, пока не достигла своего апогея у самого конца ступеней. Теперь она звучала настолько мощно, что пришлось бы кричать, вздумай я с кем-нибудь заговорить.
В зале оказалось полно танцующих и просто веселящихся людей. Многие из них были одеты настолько странно, что сами походили на представителей какой-то малоизученной ветви нечисти. С волосами самых ярких оттенков, пирсингом в таких местах, о прокалывании которых и подумать-то больно, в непонятно кем сшитых платьях и костюмах нелепых цветов и форм веселилась богемная молодежь. Верхнее освещение, конечно же, было выключено, но светомузыка давала вполне достаточно света, чтобы ориентироваться. На сцене выступала какая-то группа, повсюду на столах танцевали полуобнаженные девицы, а кое-где и парни.
С трудом протолкавшись через эту шумную толпу, которая, конечно, не имела никакого отношения к охотникам (ведь должен же клуб окупать себя), я, наконец, достиг барной стойки. Там снова пришлось ждать, пока бармен, еще один здоровый детина, не обратит на меня внимание. В конце концов я поймал его взгляд и попросил проводить меня к хозяину заведения. Опять пришлось называть свое имя, но и здесь меня сочли за своего. Наверное, дело в том, что один из членов семьи уже однажды посещал этот клуб, и фамилия отца была известна столичным охотникам.
Ко мне подошел юноша примерно одного возраста с Димой. На фоне развлекающегося народа он выглядел чересчур серьезным. Строгий деловой костюм и хмурый взгляд говорили о том, что он не принадлежит к обычным посетителям и не имеет ничего общего с этой разряженной толпой. Он пригласил меня следовать за ним, и я безропотно подчинился.
Мы пересекли зал (люди вежливо уступали нам дорогу, а некоторые даже здоровались с парнем, из чего я заключил, что он занимает здесь не последнее место) и поднялись по лестнице на второй этаж. Дальше наш путь лежал через длинный, плохо освещенный коридор. На этот раз музыка становилась все тише; когда мой провожатый остановился у одной из дверей, я почти перестал ее слышать. Отголоски мелодии слились в сплошной отдаленный гул, от которого пол слегка вибрировал у нас под ногами.
Парень без единого слова толкнул дверь, пропустил меня вперед и скрылся так же внезапно, как и появился. Я остался стоять в полумраке комнаты. Кем бы ни был хозяин этого места, он не любил яркий свет. В остальном комната представляла собой самый обычный кабинет со всеми атрибутами, призванными создавать деловую атмосферу: столом, книжными полками, двумя креслами для гостей, компьютером и прочими предметами обстановки.
— Владислав Викторович, я полагаю? — спросило кресло.
Так как единственным источником света была настольная лампа, повернутая таким образом, чтобы я не мог видеть сидящего человека, его внешность оставалась для меня загадкой. Лишь по голосу удалось определить, что это был уже не молодой мужчина.
— Именно так.
— Садись, — тень едва заметно шевельнулась, и я предположил, что это был приглашающий жест.
Молча устроился в одном из кресел. Не знаю почему, но мне казалось неуместным заговорить первым, а хозяин кабинета не торопился начинать разговор. Даже в темноте я чувствовал его пристальный взгляд.
— А ты не очень-то похож на отца, — вынесло вердикт кресло.
Услышав это, я напрягся. Неужели меня сейчас выгонят прочь из-за отсутствия фамильного сходства?
— У тебя материнские черты. Красивая была женщина, жаль, я не знал ее лично, — неожиданно
