может возродиться кто-нибудь из предков. Надо бы запомнить на будущее этот факт и впредь быть осторожнее с продолжением рода. А с человеческим дедом действительно получилось некрасиво, надо будет намекнуть Гонору, чтобы нашёл мальчишку и поучаствовал в его судьбе. Если останемся живы. Тут бабушка к чему-то прислушалась и встала с кресла.
— Тебя идут будить, да и мне пора. Тут ещё кое-кто хочет тебя видеть.
С этими словами она растаяла вместе с комнатой, а я оказался в степи и рядом со мной стоял огромный старый орк. От виска до подбородка по левой стороне лица шёл плохо заживший уродливый шрам, просто чудо, что он остался с двумя глазами после такого ранения. Не дав мне сказать ни слова, орк произнёс.
— Передай Щенку, что он ни в чём не виноват, и я давно простил его. И что скоро мы снова встретимся.
Он улыбнулся кривой из-за шрама улыбкой и пропал. Последнее, что я увидел, просыпаясь, подозрительно знакомые, раскосые бирюзовые глаза.
Торрин сидел на ковре и смотрел на спящего внука. Зайдя в комнату, чтобы его разбудить он давал ему ещё чуть-чуть времени для отдыха — мальчишка устал вчера больше всех. Но, судя по беспокойному сну, полноценного отдыха не получилось, так что пришла пора вставать. Стоило шаману протянуть руку, чтобы растормошить внука, как тот открыл глаза и крепко схватил его за запястье.
— Что? Что случилось? — Весь вид Эчеррина говорил о том, что он ещё не разобрался, проснулся или нет. — Кто это был?
— О чём ты? Мы в комнате одни.
Внук сел и стал внимательно вглядываться в углы, как будто действительно надеялся там кого-то обнаружить. Убедившись, что никого чужого в помещении нет, он облегчённо вздохнул и, наконец, обратил внимание на деда.
— Торрин, ты не представляешь, кто мне приснился! Давненько у меня таких кошмаров не было!
Внук стал одеваться, попутно рассказывая о визите духа старой королевы. По мере повествования голос Эчеррина становился всё веселее, он явно успешно убедил себя в том, что рассказы бабушки о гибельном положении Саррана, не имеют к действительности никакого отношения. Торрин не особенно вникал в подробности — мало ли что присниться после такого магического напряжения. Конечно, если бы внук был ознакомлен с методиками предвидения и специально впал в транс для определения будущих событий, то к его словам стоило бы прислушаться, но сейчас это был просто сон. Тут внимание шамана привлекло какое-то слово в речи внука.
— Что? Что ты сказал только что? Повтори.
— Так вот, этот старый хрыч со шрамом и говорит…
У Торрина сжалось сердце в предчувствии, он опять перебил внука.
— Как ты, говоришь, он выглядел?
— Обыкновенный старый орк. — Эчеррин с недоумением посмотрел на шамана. — Только у него плохо заживший шрам на лице, а что?
— Вот здесь? — Торрин провёл пальцем от левого виска к подбородку. — Он ему ещё мешал улыбаться?
— Да, а откуда ты знаешь? — Внук ошарашено взглянул и продолжил. — Ты что, его знал?
Шаман от нетерпения был готов встряхнуть мальчишку, лишь бы тот быстрее вспомнил, что ему сказали.
— Так, говоришь, он велел что-то передать? Что?
— Да какие-то глупости, какому-то щенку, что он не виноват… — Юноша нетерпеливо пожал плечами. — Где я сейчас найду собак, да и зачем?
Торрин только тогда понял, что сидел, не дыша, когда у него вырвался судорожный вздох. Боясь поверить в то, что рассказал ему внук, он старался не пропустить ни единого звука из его рассказа.
— Постарайся дословно вспомнить всё, что он тебе сказал. Это очень важно!
Эчеррин закрыл глаза, сосредоточился и стал произносить, явно подражая чужой интонации: 'Передай Щенку, что он ни в чём не виноват, и я давно простил его. Скоро встретимся'. Открыв глаза, юноша с удивлением увидел, что на спокойном лице деда блестят дорожки слёз. Испугавшись, он бросился к Торрину, но тот остановил его жестом и аккуратно вытерся.
— Это моё детское прозвище, 'Щенок'. А разговаривал ты с Доррином Меченым, моим прадедом, погибшем из-за детской глупости, когда мне было десять лет.
— Так восемьсот лет прошло! Почему он не ушёл на следующий круг жизни?
— Не мог. — Торрин виновато вздохнул. — Из-за меня. Прадед пожертвовал собой, чтобы спасти мне жизнь, а я…
Шаман вспомнил своё детство, когда любимый прадедушка ещё был жив, и вина за его смерть не висела на душе огромным, душащим камнем, тогда он был счастлив просто самим фактом своего существования, мир казался добрым и безопасным. На наивное отношение к окружающему не повлиял даже тот факт, что прадед попадал в плен к эльфам. Когда бойцам удалось отбить орков у длинноухих, то выяснилось, что Доррин единственный кто сумел выжить, но после долгих пыток практически потерял здоровье — шрамы, оставленные 'Звездой Справедливости' не заживали потом годами и старик в сырую погоду начинал кашлять кровью. И то, что эльфам удалось захватить посольство орков в одно из человеческих государств только 'благодаря' людскому предательству — это тоже казалось ребёнку далёким и ненастоящим.
Прадед отправился тогда в один из дружественных пустынных кланов на зимовку, потому что с его здоровьем выжить среди снега было проблематично. Десятилетний Торрин, носивший ещё детское прозвище Щенок напросился в гости вместе с ним и вовсю наслаждался долгожданным путешествием. Они уже добрались до пустыни, и мальчишке было всё внове — песок, отсутствие травы, всякие странные животные. Так что когда караван остановился на ночёвку, Торрин воспользовался тем, что взрослые отвлеклись на обустройство лагеря и тихонько ушёл за бархан — посмотреть на ящериц и змей. Маленькие юркие существа никак не хотели даваться в руки, и мальчишка не заметил, как отошёл достаточно далеко и потерял из виду стоянку.
Считая себя уже большим, он не стал по амулету просить помощи, а пошёл, как ему казалось, в правильном направлении обратно. Уже темнело, Торрин считал, что уже почти вернулся и тут он услышал странное эхо своих шагов. Мальчик сразу вспомнил о предупреждении проводника о так называемых 'барабанных песках', когда корка слежавшегося грунта прикрывает пустоту в земле, из-за этого и получается звонкий звук шагов. Понимая, что каждое движение грозит ему смертью, он тут же забыл о своей мнимой самостоятельности и по амулету громко позвал деда. Тот тут же отозвался и вскоре старый орк уже бегом перевалил через ближайший бархан. Но при первом же шаге у Торрина под ногами песочная корка пошла трещинами и в любой момент могла проломиться под его весом.
Доррин приказал ему оставаться на месте и даже дышать тихонько, а сам осторожно попытался подойти ближе, но когда между ними оставалось около двух саженей, шаги орка тоже стали звучать. Не выдержав напряжения, Торрин бросился к прадеду и тут же стал проваливаться под землю. Доррин моментально выхватил плеть и, захлестнув торс ребёнка, буквально выдернул его из ловушки, но резкое движение не прошло для него даром, и старый орк сам по плечи провалился в песок. Мальчишка попытался удержать деда за хвост плети, но песок не отпускал свою жертву, да и спасённый стал съезжать обратно в ловушку.
— Стой, не приближайся и слушай меня внимательно. — Дед заговорил в приказном тоне и внук решил, что он знает выход из создавшегося положения. — Сейчас ты пойдёшь в лагерь за помощью, а я подожду тебя здесь. Ориентируйся вон на ту большую звезду, и ты скоро будешь там.
Дед говорил так спокойно, что Торрину даже в голову не пришло, что тот не уверен в результате. И только странной показалась фраза, сказанная напоследок прадедом.
— У тебя обязательно должны быть внуки, иначе через тысячу лет мир забудет о том, что здесь когда-то жили орки.
