За столом, на хозяйском месте вольготно расположился Сирус Сантийский, глава Тайной стражи Либерии, личность весьма неоднозначная — в его возрасте, а ему едва перевалило за сорок, занять такой высокий пост без серьезной протекции со стороны знатных родственников было почти невозможно, однако это ему удалось. Происходил министр из старой дворянской семьи, небогатой даже по либерийским меркам, не имел абсолютно никаких магических способностей и поступил на службу в весьма юном возрасте. Через двадцать пять лет он занял кресло главы стражи и был уверен в своем будущем. Гонора знакомили с Сирусом еще в прошлый приезд принца в Либби, точнее, это дядя Арчиб явно хотел, чтобы его кабинет составил свое мнение о племяннике, так что мужчины встретились, как старые знакомые.
— Ваше высочество, как я рад, что это происшествие закончилось для вас благополучно! — Приятный баритон главы стражи будто призывал довериться его обладателю. Не вставая с кресла, Сирус доброжелательно кивнул принцу и гостеприимно указал на стул, приглашая присесть. — Разговор у нас будет долгим, так что располагайтесь с комфортом.
Грубовато сказано для придворного, имеющего очень большой опыт общения с высокопоставленными особами, значит, либо специально провоцирует Гонора на конфликт, либо знает что-то такое, что значительно ухудшает положение королевского родственника. Принц не собирался занимать выжидательную позицию, поэтому пошел навстречу желаниям гостя.
— Вы привезли документы, подтверждающие мое опекунство над малолетним бароном Залесским? Дядя обещал мне всемерную поддержку, я и так слишком долго ждал вашего приезда.
Гонор проигнорировал предложенное кресло и, подойдя к окну, отодвинул тяжелую штору и присел на подоконник. Этим поступком он добился сразу нескольких целей: помешал главе стражи вести разговор в прежнем русле, заставил его покинуть громоздкое хозяйское кресло и оказался лицом к лицу с третьим присутствующим в кабинете — в углу, на стуле примостился благообразный старичок, судя по мантии, маг Че.
— Не могли бы вы представить второго моего гостя? — Гонор старался выглядеть намного более уверенным в своем положении, чем чувствовал себя на самом деле, но с такими людьми, имеющими большую власть в своих руках, не стоило показывать свои слабости. А то, что маг был далеко не рядовым, он совершенно уверен. — Нас не знакомили ранее?
— Ну как же так! — Дедок даже взмахнул от огорчения руками. — Я же Гордан, воспитатель твоей покойной бабушки, она нас и знакомила, лет двадцать назад. Неужели ты забыл меня, мой мальчик?
Вот только этого старого интригана и не хватало Гонору для полного счастья….
Я сидел на шкуре, брошенной на покрытую льдом землю, мечтая о том, чтобы все отстали от меня со своими вопросами и требованиями, и дали поспать хотя бы несколько часов. Этих старых хрычей из Совета совершенно не волновало, что я не ел и не спал двое суток, намагичился до полного одурения и замерз, как последняя собака — всех интересовали подробности оживления человека и спасение его детей. Такое впечатление, что орки не представляют себе своего 'светлого будущего' без этого человека, даже странно, зная отношение к людям во всех кланах.
— Да кто он такой, этот человек, что вы носитесь с ним, как курица с яйцом?
На мой вопрос Торрин не торопился отвечать, поэтому ответил один из моих орков.
— Это последний из Бруков, вся зараженная область принадлежит ему, так что человеку есть за что мстить Чедану.
— А кланам какая с этого корысть? Там сейчас нет никого, кроме мародеров и войск, готовящихся к войне, а летом, вместе с зомби, Брукиния станет вообще гиблым местом.
— Не все так просто. — Торрин осуждающе покачал головой. — Ты совершенно перестал интересоваться политикой, это весьма недальновидно с твоей стороны.
Какая политика! Я устал настолько, что с трудом держу глаза открытыми, а дед читает нотации…
'Великий, мы поставили юрту — тебе пора отдохнуть'. Голос одного из моих орков почти вернул меня к жизни, но надежду на передышку задавили старейшины, решившие устроить нам с дедом разбор ночных событий. Когда шаманы убедились в том, что нужных людей удалось спасти, то ко мне возникло множество вопросов, на которые совсем не хотелось отвечать. Видимо, я выглядел достаточно замученным, раз Торрин постарался взять основной удар на себя.
— Какие претензии к моему внуку, уважаемые? — дед сразу решил надавить на старейшин, так как оправдываться нам было не в чем. — Это из-за вашего недосмотра Эчеррину пришлось рисковать собой с кланниками. Как два отряда магов Че оказались в глубине наших территорий? И как они узнали, где находится тайное поселение? С моей точки зрения, без предателя в ваших рядах не обошлось!
Торрин старался говорить тихо, но, видимо, к таким же выводам пришли многие, так как охрана и несколько выживших орков стали подтягиваться к нам поближе. Члены Совета на слова деда реагировали тоже неоднозначно — кто искренне возмущался такими предположениями, кто недоуменно пожимал плечами, а вот Зуррин пристально уставился на меня, брезгливо поджав губы. Жаль, что нельзя залезть в мысли этого старикашки и узнать, за что же он меня так ненавидит.
События стали принимать неприятный оборот — охрана Совета взяла нашу компанию в кольцо, а толпу любопытных — оттеснять в сторону. Понятно, что ругани не избежать, но, учитывая, что собрались сильнейшие шаманы орков, как бы не докричались до серьезных проблем. Надо что-то делать, так как дед с Зуррином готовы были сцепиться прямо здесь, при куче свидетелей и подчиненных. Конечно, все шаманы умели держать себя в руках — возраст и опыт переговоров сказывались, но я прекрасно различал их чувства и настроение, поэтому и не сомневался, что может дойти до скандала с применением силы и магии.
Я встал и подошел к деду вплотную. То, что я собирался сделать испортит мне репутацию на пару лет, но, что не сделаешь для сохранения мира в кланах.
— Извините, что отвлекаю, — положив руку Торрину на плечо, я сильно сжал пальцы, предупреждая. — Можно все выяснить чуть позже, что-то мне нехорошо.
Даже не особо притворяясь, зашатался от слабости, ноги подломились, и я стал падать.
Все, можно отдыхать.
Старательно прикрыв глаза, я дождался пока меня занесут в юрту и осторожно положат на ковер. Мои орки встали снаружи, не допуская чужих к 'телу', а дед присел рядом — нащупывая пульс, легонько похлопывая по щекам, то есть всячески показывая свою озабоченность моим состоянием. Только я расслабился и собрался вздремнуть, как Торрин больно ущипнул меня за мочку уха и сказал.
— Не спать! У нас слишком мало времени, надо быстро решить: остаемся здесь с Советом или вызываем Оррина с бойцами, потому что спокойно уйти нам не дадут.
— С чего вдруг? — От удивления я даже открыл глаза и попытался сесть. — Мы же спасли людей и орков, уничтожили чужих магов, так что нам должны быть благодарны.
— Да неужели?!
Дед скептически хмыкнул и посмотрел на меня таким взглядом, как будто пребывал в раздумьях о том, как в его родне мог появиться такой идиот.
— Давай посмотрим на все события немного под другим углом. — Торрин стал терпеливо объяснять прописные, с его точки зрения, истины. — Представь, что ты орочий шаман, столетия добивавшийся положения в клане, где все точно знают свое место и давно установилось равновесие между амбициями молодых и опытом старых. Все давно узнали предел своих и чужих возможностей, и тут появляешься ты — весь из себя талантливый, располагающий огромными силами, моментально вставший во главе собственного клана, богатства и милости богов валяться на тебя со всех сторон. Как ты думаешь, ни у кого не возникнет чувства зависти и желания отомстить за такую несправедливость распределения мирских благ? А твои амулеты, распространившиеся по кланам и позволяющие слабым шаманам увеличивать свои возможности и, следовательно, претендовать на должности, о которых еще вчера они не смели и мечтать?
Да, некрасиво получается — то, что другим доставалось тяжким трудом, мне преподнесли на блюдечке. Я воспринимал как должное все обрушившиеся на меня силы, даже временами тяготился многочисленными обязанностями, связанными с новым статусом главы клана. До меня только сейчас дошло,
