теперь Правящей Пятерке не до сожалений о былой поспешности.
Кровь, наконец, попала на камень и все, кто с ожиданием, кто с большим сомнением, стали ждать результата.
Рашиз скептически смотрел на происходящее — кем бы ни был этот юноша, побочным отпрыском Бруков или беглым Эльчеором, шансов пробудить божественную защиту у него не было никаких. Жрецы Чедана давно пришли к выводу, что плетение, наложенное на камень активировать невозможно из-за того, что кровь потомков слишком отличается от крови предков — Бруки так боялись вырождения, что браки между родственниками у них строго карались.
Тут стало происходить что-то странное — молодого орка стало окутывать ярко алое свечение, это был явный признак присутствия Че. Оно становилось все ярче и насыщеннее, пока из груди юноши не вырвалась красная лента силы и не стала вплетаться в узлы защиты камня.
Что за глупость! Откуда у орка мог взяться такой огромный Дар Че, если даже у чистокровных людей таких способностей отродясь не видали? А сарранский принц вообще не имел даже намеков на владение магией…
Да кто это такой, в конце концов!?
Между тем линии силы Че приняли другой рисунок в наложенном плетении, так как орчонок сумел взломать заклинание защиты и перенастроить его на себя — у Брукинии появился новый хозяин.
Рашиз попытался перехватить взгляд юноши, его владение ментальными техниками позволяло надеяться, если не услышать мысли орка, то хотя бы ощутить отголоски эмоций, это дало бы ему возможность понять — что можно ждать от новой фигуры на игровом поле. То, что юному шаману не суждено тихо сидеть в своем клане, было для мага очевидным.
Судя по отголоскам сил Ора (жрецы Че видели только магию своего бога) и реакции остальных шаманов — мальчишка в полной мере взял божественную защиту под свой контроль. Кто бы мог подумать, что кланам удастся найти и вырастить такой бесценный бриллиант — до сих пор слухи о возможности управления сразу двумя видами магий считались среди магов сказкой для детей.
И вот теперь Рашиз смотрел на эту сказку своими собственными глазами, и была она далеко не безобидна. Работая с заклинаниями такой мощности, орчонок сильно изменился — он уже не казался наивным юнцом, которого взрослые взяли с собой просто, чтобы показать мир, теперь перед людьми стоял молодой мужчина, уверенный в себе и своих силах. От шамана повеяло такой мощью, что она буквально давила на присутствующих, теперь никто не перепутал бы стоящих рядом родственников — второй юноша казался бледной тенью настоящего хозяина положения. Человеку очень не понравилось осознание того, что если сегодня дойдет дело до столкновения с орками, то шаман такой силы моментально поставит людей на место. Но неприятные для жреца открытия на этом не закончились — с глаз орка спала иллюзия, и маг увидел их пронзительный бирюзовый цвет.
Последний раз человек смотрел в похожие глаза совсем недавно, когда по-приятельски пил вино с этим эльфийским предателем, проклятым Эльмиодиссом. Именно из-за поганого цвета его раскосых глаз верховный жрец так легко согласился на авантюру с эпидемией, думая, что об этом эльфе говорили в своих пророчествах сумасшедшие маги Бруков.
Но он ошибся! Они все ошиблись, поставив все на не того мага с бирюзовыми глазами и позорно проиграв! Тут человек сообразил, что если этот цвет бывает только у прямых потомков Первого Эльфа, то перед ним все-таки беглый Эльчеор и в его жилах течет и эльфийская кровь. Получается, если принц владеет двумя магиями, то ничто не мешает владеть и третьей…
У мальчишки в руках может оказаться полный триумвират божественных сил.
И тут Рашизу Ченови, верховному жрецу Че сильнейшего людского государства Чедан, стало по- настоящему страшно.
Вот почему любые изменения всегда ведут к ухудшению ситуации? Минутная слабость и принятие в род Бруков привело меня к тому, что целая провинция враждебного государства повисла у меня на шее. Скоро я буду бояться заговорить с окружающими, опасаясь новых проблем с их стороны.
Для меня, после активации прошла куча времени, я успел поверхностно осмотреть новые владения и понять всю сложность создавшейся ситуации, а люди и орки все так же стояли вокруг камня, рассматривая мою персону с опаской и любопытством. Надо и им испортить настроение — не одному же мне возиться с последствием чужой глупости.
— Камень мой, так что людям пора на выход. — Я махнул рукой в сторону дверей. — Чедану больше нечего делать ни в столице, ни в Брукинии.
Увидев реакцию окружающих, с трудом подавил приступ дурацкого смеха — если люди холодно и расчетливо присматривались ко мне, то от орков повеяло таким искренним возмущением, так как я лишал их возможности прибить магов с охраной и хоть немного удовлетворить их жажду мести.
— Подожди, Эчеррин, не бери на себя слишком много! — Зуррин не хотел сдавать своих позиций в нашей компании и считаться с моим мнением не собирался. — Здесь есть кому решать и без тебя.
Торрин же просто стал изучать мои мысли, а я позволил ему это — объяснения заняли бы много времени, да и чужие уши нам ни к чему. Поняв, что я полностью подчинил себе камень, дед одобрительно хлопнул меня по плечу и, отойдя в сторону, что-то убеждающее зашептал южанину. Старейшины быстро нашли общий язык и огласили свое решение.
— Да, люди могут уходить. — Зуррин недовольно на меня покосился. — Скажите Чемену, что он потерял эти земли и кланы берут их под свою руку. К весне здесь не должно остаться ни одного человека, иначе мы вырежем весь Чедан.
Сурово высказался старикан, но после того, что эти сумасшедшие маги сотворили с Брукинией, я считал, что они еще легко отделаются. Кстати, шаманы про войну не сказали ни слова, значит, войска продолжат собирать у границ. Жрецы с трудом скрывали свои мысли, но от них веяло такой злобой и страхом, что мне стало немного не по себе. Причина злости была очевидна, но чего так боялись эти очень опытные и хитрые люди? Достигнув таких вершин власти, а все маги явно из сильнейших в своем государстве, они уже давно не страшились ни потерь, ни смерти, что же произошло? Уже немного имея представление о возможностях магии каждого вида, я был уверен, что люди не видели моих манипуляций с силой Ора, значит, испугало их что-то другое…
— Зачем же так торопиться? — Один из людей ухитрился доброжелательно улыбнуться, но не сделал попытки подойти ближе. — Ситуация у нас неоднозначная, но ничто не мешает нам провести переговоры о дальнейших отношениях Великого Чедана и кланов.
Надо же! Если бы я не чувствовал, что человек буквально пышет страхом, отчаянием и хищным интересом, то мог бы принять его за доброго дедушку, желающего окружающим только добра.
В последнее время стал замечать за собой, что стоит мне начать присматриваться к кому-либо, как тут же начинаю ощущать его эмоции, а если нет защитных амулетов, то и отдельные мысли. Конечно, такой ясности, как с дедом и моими орками нет, но мне излишние подробности как-то ни к чему.
Так вот, заговоривший с нами маг испытывал жгучий интерес именно к моей персоне, что не могло не настораживать — ведь внимание людей такого ранга нередко заканчивалось храмовыми подвалами и милой беседой с палачом. Что-то этот жрец почуял из того, что мы с дедом хотели скрыть, значит, притвориться давно утерянным родственником Бруков с примесью орочьей крови не удастся. А жаль…
Как бы не пришлось признаваться в том, что я Эльчеор, но это было бы несколько рискованно — я прекрасно понимал, что мне еще рано заниматься серьезными политическими или магическими играми.
О чем я думаю? Как будто у меня есть выбор, и есть возможность отсидеться в Храмовой Долине. Так захотелось домой, в кедровник, лечь на поляне и просто смотреть на звезды…
'Привыкай, быть взрослым — это прежде всего контроль своих желаний и выполнение обязанностей'. Дед понимал меня, но сочувствия от этого старого интригана я так и не дождался — с возвратом молодости Торрин с упоением увлекся моими делами, интригами и торопился жить. Человек меж тем продолжил.
— Мы прекрасно понимаем, почему вы предъявили свои претензии на Брукинию. — Маг старался казаться приятным собеседником и вызвать у нас хоть немного доверия, но это ему не удавалось. — Из-за небольшого недоразумения прошлым летом не стоит портить нашу многовековую дружбу с кланами.
