лишнего шуму. И вот пошёл средний брат на поле и стал косить, да так бесшумно и быстро, что люди от изумленья так рты и пораскрывали. Они были согласны отдать ему за ту косу всё, что он потребует. И вот получил он лошадь, на которую золота навьючили столько, сколько она могла тащить.
Захотелось и третьему брату сбыть свою кошку подходящему человеку. Но и с ним, пока он ходил по нашей земле, вышло поначалу то же, что и с братьями; и ничего придумать он не мог, – повсюду кошек было так много, что новорождённых котят большей частью топили. Наконец удалось ему перебраться на один остров, и, по счастью, оказалось, что кошек там ни разу не видывали, а мышей там развелось так много и они так обнаглели, что прямо плясали по столам и скамьям, всё равно – дома ли хозяин или нет. Люди очень жаловались на такое бедствие, даже сам король не знал, как спастись от них в своём замке: во всех углах пищали мыши и грызли всё, что только им ни попадалось.
Вот вышла кошка на охоту и вскоре очистила несколько зал от мышей; стали люди просить короля, чтоб купил он этого чудесного зверя на пользу государству. Король охотно уплатил то, что было за неё потребовано, и дал мула, навьюченного золотом; и воротился домой третий брат с самыми большими богатствами.
Всласть наелась кошка в королевском замке мышами; передушила она их столько, что и счесть было невозможно. Наконец стало ей от такой работы жарко и захотелось ей пить; остановилась она, головой повертела и закричала: «мяу-мяу». Испугался король, услыхав такой странный крик, а за ним и придворные, и в страхе бежали они все вместе из замка. И держал король в нижнем зале совет, как быть, как лучше всего поступить. Было, наконец, решено выслать к кошке герольда и потребовать, чтобы она покинула замок, и предупредить её, что в противном случае к ней будет применена сила.
И сказали советники, что лучше уж от мышей мучиться, – к этому злу они, мол, привычны, – чем отдавать свою жизнь на произвол такому чудовищу.
Один из пажей должен был подняться в замок и спросить у кошки, согласна ли она убраться отсюда подобру-поздорову. Но стала кошку жажда мучить пуще прежнего, и она ответила только: «мяу-мяу». А паж понял: «нет, мол, нет», и передал королю этот ответ.
– Ну, – сказали тогда советники, – в таком случае она должна будет уступить силе. – И были наведены пушки; открыли огонь, и загорелся от выстрелов замок. Когда огонь стал проникать в зал, где сидела кошка, она благополучно выскочила в окно; но осаждающие не прекращали пальбу до тех пор, пока весь замок не был разрушен до основанья и не осталось от него и камня на камне.
71. Шестеро весь свет обойдут
Жил-был на свете человек, и был он на все руки мастер; служил он на войне и был смел и отважен, но как кончилась война, получил он отставку да три гроша харчевых на дорогу. «Постой, – сказал он, – это мне не очень-то нравится. Найду-ка я нужных людей – вот и отдаст мне, пожалуй, король все сокровища целой страны».
И отправился он разгневанный в лес и увидел там человека; и вырвал тот человек с корнем шесть деревьев, точно были это соломинки какие. И говорит он ему:
– Хочешь стать моим слугой и везде следовать за мной?
– Ладно, – ответил тот, – но вот отнесу я сперва матери вязанку хвороста, – и он взял одно из деревьев, связал им остальные пять, взвалил их на плечи и понёс домой.
Затем он вернулся и пошёл вместе со своим хозяином, а хозяин ему и говорит:
– Мы с тобой вдвоём весь свет обойдём.
Прошли они немного, и повстречался им на пути охотник; стоял он, опустившись на колено, и, приложив ружьё, целился. И говорит ему хозяин:
– Охотник, ты что, стрелять собираешься?
Тот ему ответил:
– В двух милях отсюда сидит на ветке дуба муха, – вот и хочу я прострелить ей левый глаз.
– О, раз так, то ступай вместе со мной, – сказал человек. – Если мы будем втроём, то весь свет обойдём.
Охотник согласился и пошёл за ним; и пришли они к семи ветряным мельницам; их крылья быстро вертелись, а ветер не дул ни слева, ни справа, даже листок на дереве, и тот не шевелился. Вот человек и говорит:
– Не понимаю, как движутся эти мельницы, ведь и ветерка-то нету. – И он двинулся дальше со своими слугами; прошли они две мили и увидели человека на дереве; он прижал одну ноздрю, а дул в другую.
– Послушай, что это ты там наверху делаешь? – спросил его человек.
А тот и говорит:
– Да вон в двух милях отсюда стоят семь мельниц, ну вот я и дую на них, а они и вертятся.
– О, раз так, то ступай за мной, – сказал человек. – Если будем мы вчетвером, то весь свет обойдём.
Тот слез с дерева и пошёл с ними вместе; а вскоре увидели они ещё одного; стоял он на одной ноге, а другую отстегнул и положил около себя.
Вот хозяин и говорит:
– Ты, однако, удобно на отдых расположился.
– Я скороход, – ответил тот, – а чтоб не бежать очень уж быстро, я одну ногу и отстегнул; а то, ежели побегу я на двоих, то будет, пожалуй, побыстрей, чем птица летит.
– О, раз так, то ступай за мной. Если будем мы впятером, то весь свет обойдём!
И пошёл скороход вместе с ними; вскоре повстречали они человека, – а у того шапочка еле на голове держится, на самое ухо надвинута. Вот хозяин ему и говорит:
– Красиво, что и говорить, красиво! Поправь шапку-то, а то совсем дураком выглядишь.
