сохраняются в сердцах надолго и едва ли способны всерьез повлиять на умонастроение и поступки. По большей части такие поверхностные связи нас вполне устраивают: мы не можем идти по жизни, стараясь убедить и изменить каждого, – это быстро привело бы к истощению всех сил. Но мы испытываем потребность – подчас настоятельную – более глубоко воздействовать на людей, меняя их взгляд на мир, их поступки и поведение.
Для этого важно обращать серьезное внимание не только на содержание вашего общения, но и на его формы. Нужно привести людей к определенным выводам, точнее, заставить их самостоятельно сделать эти выводы, вместо того чтобы сотрясать воздух, многословно излагая свои идеи. Если вы стремитесь к тому, чтобы отучить кого – то от дурной привычки, вряд ли добьетесь успеха, рассказывая о ее вредных последствиях. Куда эффективнее показать, дать
Ирония. Ирония уместна только как педагогический инструмент, к которому прибегает учитель, общаясь с любыми учениками. Назначение ее – унизить, пристыдить, но особым, благотворным образом, способным пробудить добрые чувства и внушить уважение и благодарность вроде тех, что мы испытываем к врачу. Иронизирующий человек притворяется несведущим, причем настолько искусно, что ученики, беседуя с ним, поддаются на обман, исполняются уверенности, что они знают лучше, становятся смелыми и открываются, подставляя себя под удар, – до той поры, когда фонарь, который они направляли в лицо учителю, не отбросит, к их стыду, лучи на них самих. Там, где нет таких отношений, как между учителем и учеником, ирония становится проявлением дурного, вульгарного жеманства. Иронические писатели зависят от глупцов, желающих вместе с автором чувствовать себя выше других и воспринимающих автора как рупор своего самомнения. Привычка к иронии и к сарказму портит к тому же характер, постепенно придает ему черты злобного превосходства: под конец человек начинает напоминать злую собаку, которая, научившись смеяться, не оставила привычки кусать.
Разговаривая на этом новом языке, пополняйте свой «словарный запас», учитесь приемам невербального общения. Молчание, к примеру, может производить потрясающее воздействие: храня молчание и не отвечая, вы тем самым заставляете собеседника задуматься; намеренно не упоминая о чем – то, чего люди от вас ждут, вы привлекаете их внимание к этой теме и добиваетесь того, что они сами первыми заговаривают о ней.
Огромной выразительной силой обладают детали (
В любом обществе и в любое время открыто выражать свои мысли, если они идут вразрез с общественным мнением или представлениями о справедливости, небезопасно. Лучше всего делать вид, будто ты соответствуешь этим представлениям, повторяя избитые фразы и прописные истины. Однако можно прибегать к помощи деталей, вкрапляя их повсюду. Если, предположим, вы пишете роман, то можете вложить опасные высказывания в уста отрицательного персонажа, но при этом придать им такую выразительность и энергию, что они станут более интересными и убедительными, нежели речи героев положительных. Не всякий поймет ваши намеки, многие увидят лишь то, что лежит на поверхности, но кто – то, по крайней мере самые проницательные, уж наверняка догадается о том, что вы хотели сказать.
Неоднозначность вашего произведения или выступления пробудит интерес к нему: уклончивые, иносказательные формы самовыражения – умолчание, намеки, полные значения детали, иносказания, намеренные оговори! – заставляют людей самостоятельно докапываться до смысла и чувствовать себя активными участниками. Чем активнее они будут участвовать в процессе расшифровки – а следовательно, и в процессе общения, – тем глубже усвоят ваши идеи.
Применяя эту стратегию на практике, старайтесь не сделать распространенной ошибки, пытаясь завладеть вниманием окружающих при помощи чего – то шокирующего или странного. Так вы добьетесь лишь поверхностного и кратковременного внимания. Используя форму выражения, которая отталкивает широкие слои публики, вы привлекаете к себе немногих; дело кончится тем, что вы станете проповедовать перед крохотной кучкой сектантов. Как показывает случай Макиавелли, применение традиционных форм со временем приносит плоды куда более обильные, привлекая неизмеримо большую аудиторию. Завоевав эту аудиторию, вы сможете внушать свои истинные (и даже шокирующие) мысли через детали и подтекст.
На войне почти всегда об успехе судят по результату. Если полководец ведет армию на поражение, никому не интересно, какими благородными идеями он при этом руководствуется. Не важно и то, что в дело вмешались непредвиденные обстоятельства, так что были нарушены все первоначальные планы. Полководец проиграл, и этим все сказано; ему нет оправданий. Одна из наиболее революционных идей Макиавелли состояла в том, чтобы применить те же критерии в политике: важно не то, что говорят люди или каковы их намерения, важен единственно результат их действий, независимо от того, привело это к усилению или уменьшению власти. Макиавелли называл это «действенной правдой» – другими словами, то, что существует на самом деле, а не на словах и в теории. Например, исследуя деяния папы, Макиавелли обращал внимание на союзы, которые тот заключал, на богатства и земли, которыми владел, а не на его личность или рассуждения о вере и религии. Дела и результаты не лгут. Вам следует научиться пользоваться тем же барометром, определяя, насколько плодотворны ваши – и других людей – попытки общения с окружающими.
Если человек провозглашает нечто, что он считает новаторским, революционным, способным, как он полагает, изменить мир и улучшить род человеческий, а в реальности не может добиться ничего существенного, значит, идеи его вовсе не новаторские и не революционные. Широковещательные заявления, которые не продвигают дела, не дают желаемого результата, – не что иное, как потворство своим прихотям. Некоторым людям приятны звуки собственного голоса, они тешат свое самолюбие, играя роль борцов за идею, этаких крестоносцев.
Правда заключается в том, что написанное или сказанное ими не в состоянии ничего изменить.
Способность достучаться до людей, повлиять на них и изменить их взгляды – дело весьма серьезное, ответственное и требующее стратегического подхода не в меньшей мере, чем война. Вы обязаны быть строже к себе: в провале попытки общения с окружающими виновата, как правило, не публика – неподготовленная или недалекая. Виноват незадачливый оратор, не сумевший найти подход к своим слушателям.
ОБРАЗ:
Стилет. Этот длинный нож с клиновидным острием не требует заточки. Совершенство этого орудия заключено в самой форме его, позволяющей наносить глубоко проникающие раны. Ударит ли он сбоку, сзади или в самое сердце, рана будет смертельной.
Со мной получается то же, что с повитухами. Сам я в мудрости уже неплоден, и за что меня
